Страница 25 из 41
– Сегодня день Полины, – замечаю я, косясь на фотографию на краю стола. – Что она хотела от тебя, заявив о своей беременности?
– Ничего такого, просто хотела вернуться.
– А ты? – с замиранием сердца смотрю на серьезное лицо Богдана. Какой он сделал выбор? Может идея собрать вещи не такая уж и плохая.
– Я сказал, что у меня есть другая женщина с ребенком, которые мне дороги. Ее это не устроило, поэтому Полина пригрозила скандалом, зная, как я забочусь о репутации компании.
– И? – на душе тревожно, а невозмутимое лицо Коршунова не успокаивает. Он может сейчас сказать, как «пошла вон», так и «оставайся со мной». Я, конечно, за второй вариант.
– И я сделал выбор, – голубые глаза сквозь линзы очков устремляются на меня, заставляют стыть мою кровь. Я превращаюсь в статую, покрываясь изнутри коркой льда. Умоляю взглядом не томить и озвучить свое решение.
– Любой бизнес можно начать с нуля, пусть он и не вырастет до огромных масштабов, но на хлеб с маслом и икоркой вполне хватит. А вот встретить человека, с которым тебе хорошо, с которым ты перестаешь думать о работе, а просто наслаждаешься моментом – сложно. Я встретил тебя, Надя, и не собираюсь из-за Полины терять. Да, наш развод может оказаться грязным, скандальным, с привлечением журналистов, но это можно пережить. И я переживу, если ты и Вера останетесь со мной. Возможно, – Богдан задумчивым взглядом разглядывает кабинет. – этот дом придется продать, чтобы заплатить юристам.
– У тебя есть другой дом, – улыбаюсь. – И он мне нравится больше, чем этот. Тут слишком… красиво. Аж страшно что-то разбить, испортить.
– В городе у меня есть квартира, так что не придется жить в деревне.
– Жаль, я думала, что корову заведем, курочек.
Чувствую себя дурой. Счастливой дурой, которая вдруг получила выигрышный билет. Билет – это Богдан. Разве можно упустить такого мужчину, когда он сам готов быть с тобой?
– Я могу немного обеднеть, – лукавая улыбка на любимых губах смешит.
Стоп. Любимых? Когда это черт произошло? И почему сейчас? Откуда эти чувства? Я шокировано смотрю на Богдана, он улавливает мой шок, хмурится.
– Мне надо проверить Веру, – спасаюсь бегством, не хочу, чтобы Коршунов понял, какое открытие меня выбило.
Я через ступеньку взлетаю на второй этаж, забегаю в комнату. Прижимаюсь спиной к двери и смотрю на спящую Вернучика. Она совсем не подозревает, какая буря бушует внутри у ее тети. Сползаю вниз, обхватываю свои колени и смотрю в одну точку. Пытаюсь смириться со случившимся. Это ожидаемо, если трезво рассудить. Коршунов мало того, что на личико симпатичный, так еще и характером вышел идеальным, к поведению особо не придерешься. С какой стороны на него не глянь, сплошные плюсы. А я… Что я? С какой стороны на меня не глянь, одни проблемы.
Прикрываю глаза. Бегать от чувств и тем более юлить перед Богданом нет смысла. Скрывать то, что он стал дорог, не буду. Поэтому убедившись, что малышка продолжает крепко спать, вновь спускаюсь на первый этаж. Робко, словно школьница, влюбленная в студента, подхожу к кабинету. Заглядываю и вижу, что Коршунов по-прежнему сидит за столом перед монитором. Он слышит, как я захожу, поднимает голову и смотрит на меня.
Набравшись храбрости, я захожу и подхожу к столу. Стискиваю свои руки, сложенные перед собой, ищу точку, куда смотреть, лишь только не в глаза Богдану. Иначе признания так и застрянут во мне и останутся там на веки вечные. И все же сложно выдавить из себя важные слова.
Богдан вздыхает, откидывается в кресле. Он выдвигает верхний ящик, что-то оттуда достает. Широко распахиваю глаза и вопросительно смотрю на мужчину, потом на небольшую коробочку, стоящую на белом листе бумаге.
– Сейчас я до конца не свободен, поэтому с точки зрения морали не имею права делать тебе предложение. Да грызли меня некоторые сомнения по поводу твоих чувств ко мне, – ровный голос подсказывает мне, что эта речь заранее заготовлена, в уме не раз была произнесена.
Я судорожно вздыхаю, не веря до конца в действительность происходящего. Даже щипаю себя и морщусь от боли. Неужели такое бывает в жизни? Нереальное вдруг становится реальным.
– Надя, – зовет меня Богдан, заставляя голосом посмотреть ему в глаза. – Ты мне не просто нравишься, я готов жениться на тебе, воспитывать с тобой Веру. Хочу, чтобы у нас была семья. У меня от тебя почти нет тайн.
– Почти? – цепляюсь беспомощно с чувством утопленника за слово.
– Почти, – Коршунов усмехается. – В одном мне трудно признаться, потому что я до сих пор толком не знаю, как ты ко мне относишься.
– Я люблю тебя, – шепотом признаюсь, не в силах громче сказать, чтобы он услышал. Богдан слышит, потому что сначала смотрит на меня с сомнением, а потом как-то неуверенно улыбается, словно сомневается.
– Правда? – с волнением спрашивает, вставая из-за стола. Я киваю.
Он сразу же оказывает возле меня, сгребает в охапку и перекрывает кислород одним поцелуем. Я обнимаю его, прижимаюсь так крепко, как только могу, до жути хочу раствориться в нем. Никогда ни один парень в моей жизни не вызывал во мне жгучего желания быть с ним навсегда, клясться в вечной любви и верности. Богдану хочу пообещать, что не оставлю его. Не уйду, если вдруг он перестанет жить в этом дизайнерском доме, ездить на дорогих машинах, потеряет часть своего капитала. Ведь прошлое уже доказало, что в этом все счастья нет.
– Что ты со мной делаешь, Надя? – хрипит Богдан, открываясь от меня, чтобы тут же утопить в своем ласковом взгляде. – Ты в курсе, что сводишь меня с ума со второй встречи?
– Почему не с первой?
– При первой встрече мне хотелось тебя прибить, – смеется, обнимает меня одной рукой, а второй берет футляр со стола. – Ты примешь это кольцо в знак моей любви?
– Серьезно? – я все еще пытаюсь шутить, протягиваю дрожащую руку и чуть всхлипываю, когда на безымянном пальце оказывает красивое кольцо с россыпью прозрачных камней.
– Никогда не сомневайся в моей любви, – просит Богдан, целуя мою ладонь. – Обещаешь?
– Обещаю.
17 глава
– Надежда –
Каждый новый день похож на предыдущий. Богдан утром уезжает в город по работе. Задерживается допоздна. Будь я ревнивой и подозрительной, надумала бы себе то, что у него новый виток в отношениях с Полиной. Но я верю Коршунову и знаю, что он не будет дурить мне голову пустыми словами, обещаниями и клятвами.
Мы с Верой предоставлены сами себе. Бывают дни, когда меня с малышкой дома нет. Мы то в бассейне, то на развивашках, то просто гуляем по паркам. Стараюсь хоть на полдня, но исчезнуть из дома. В толпе не чувствуется своя ненужность и одиночество, которое нет-нет да пробирает до мурашек в неподходящий момент.
Я не люблю находиться в доме без Богдана, мне кажется, что Ольга Петровна за мной следит и докладывает своей бывшей хозяйке. Не хочется давать Полине хоть какое-то преимущество перед Богданом. Его развод – это тема номер один, о которой я думает почти все свое свободное время. Сопли Веры на зубы меня не так тревожат, как вялотекущий процесс расторжение брака.
Мне до сих пор сложно понять, как Полина додумалась повесить на Коршунова чужого ребенка, а главное зачем. Ради фамилии? Так на дворе двадцать первый век и ребенком вне брака уже никого не удивишь. Многие рожают для себя.
Сдается мне, что Полина просто не хочет портить себе репутацию среди подруг. Ведь в глаза скажут одно, а за глаза осудят и презрительно будут отзываться. Иногда я начинаю понимать Полину головой, только мое сердце болезненно сжимается от одной только мысли, что мне придется уступить Коршунова.
Я грызу себя изнутри, пытаясь отвлечься, но мысли подобно назойливым мухам жужжать в голове. Даже капризы Веры меня не сбивают, а хочется не думать о будущем. Страх змейкой обвивает мое влюбленное сердце, нашептывая мне совсем неутешительные мысли. Например, Коршунов не сможет развестись со своей Полиной.