Страница 40 из 52
— Ты Николас Кайн? — шепотом спросила Эйлита, боясь звука собственного голоса.
— Да, это мое имя, — оживился специалист. — Сообщишь ли ты мне свое?
— Э-эйлита Страггл, — несмело ответила девушка.
— Эйлита, — словно пробуя на вкус чужое имя, повторил Николас. — Как ты узнала об этом месте, Эйлита?
— Узнала?
— Об этом месте никто не знает. Никто и не пытался узнать. Как ты здесь оказалась?
— Я не искала пути сюда, — замотала головой Эйлита. В памяти у нее всплыли охотники за нечистью братья Маузеры, вот уже пятнадцатый сезон сериала не отступающие от правила: мертвеца нельзя называть по имени! А она не просто угадала его имя, но и, кажется, чем-то разозлила… — Я… я… мы шли по болоту с классом. Историю гибели корабля рассказала моя подруга. Сказала, ты был еще жив какое-то время…
— Это так, — помрачнел Николас. — Они все решили, что я умер. Я ждал, что кто-то попытается связаться с нами, это сработало бы, если кто-то пытался бы связываться из разных точек болота и в конце концов оказался бы рядом! Но они даже не пытались… Нас просто списали со счетов, историю замяли, ни на секунду не пожалев!
Громкий крик специалиста, казалось, заполнил весь корабль. От него чуть ли не затряслись стены.
Эйлита протянула руку вперед, коснулась призрачного плеча, ощущая пронизывающий могильный холод.
— Успокойся, Николас. Успокойся, пожалуйста… Я тебя пожалела. Наверное, поэтому я как-то попала сюда…
Призрак замер, словно зачарованный звуком ее голоса.
— Ты не заслуживаешь такой участи. Я бы хотела, чтобы ты жил… Не знаю, как. Не знаю, почему. Но хочу этого всем сердцем.
Сейчас Эйлита говорила искренне, как никогда раньше. Эти слова давались ей легко и свободно, ее окрыляло желание помочь, защитить, она чувствовала необъяснимую связь со своим соотечественником, которых осталось так мало… С каждым словом груз на сердце становился легче. То, что давило на нее с двенадцати лет, когда была захвачена ее родная планета, медленно отпускало ее.
— Наверное, для меня перестало иметь значение все остальное, — просто добавила она.
***
Фарагонда решительно затолкала Селену за ширму, где ее поджидала Офелия, и осталась снаружи. В дверях медпункта столпился весь преподавательский коллектив, внимая доносящимся из-за ширмы загадочным звукам. Кто-то сопел, пыхтел, шуршал и один раз даже щелкнул зубами. Чудесные воскрешения не были такой уж сенсацией в волшебном мире. Правда, случившееся с Селеной больше походило на медицинское чудо.
Офелия вышла из-за ширмы целая, не покусанная, но несколько озадаченная.
— Я зафиксировала слишком слабое сердцебиение, чрезмерное физическое истощение и пониженную температуру тела, — честно сообщила она. — Другой бы на ее месте…
— Это норма! — перебила Селена. — Я живая!
— Но с такими жизненными показателями… — робко начала возражать медсестра.
— ЖИВАЯ!!! — рявкнула ведьмочка.
Фарагонда ненадолго задумалась, прежде чем озвучить свое окончательное решение. Температура тела, равная комнатной, слабое сердцебиение, желание кидаться на людей? Самая обычная Селена, какой она была при жизни.
— Добро пожаловать в мир живых, Селена! — провозгласила директриса, широко улыбаясь.
Ведьмочка ее церемоний не оценила и попыталась сбежать прочь. Она решительно продралась сквозь столпившихся в дверях учителей и даже немножко наступила на Уизгиса, но резко остановилась и стала проталкиваться обратно. Она стремилась отнюдь не принимать таблетки или госпитализироваться. Ее влекло в примыкающую комнатку, где лежали «тяжелые» пациентки. Фея-медиум Женевьев удивленно посмотрела на Селену, но ту интересовала Эйлита.
Тихо, на грани слышимости, мерно пищал прибор, фиксирующий сердечную активность. Каменную фею было сложно узнать без привычного красного цвета волос, который был ее визитной карточкой. Бледная, исхудавшая, она лежала на белых простынях, подключенная к аппарату жизнеобеспечения.
— Селена! — вознегодовала Офелия. — Что ты себе позволяешь?
— Я — ничего, — напряженно отозвалась та. — А вот Эйлита позволяет себе пространственно-временные искажения!
Женевьев с подозрением повернулась в их сторону и насторожилась. Учителя встали в дверях. В комнате пока что ничего не происходило.
Но вот в воздухе разлился запах болота — смесь болотных газов, гниющих водорослей и ила. Повеяло чем-то нездешним, потусторонним. Кровать подернулась дымкой и стала куда-то пропадать.
Приборы панически засигналили: у Эйлиты остановилось сердце! Офелия попыталась прорваться внутрь, но Селена и Женевьев дружно замахали на нее руками. Сейчас постороннее вмешательство бы все испортило.
На месте кровати возник и начала расширяться столб яркого золотистого цвета, с каждой секундой набирающий силу и плотность, и в этом свете стояли, держась за руки, двое. Парень с длинными рыжими волосами был одет в серо-синюю форму кадетов Фонтероссы пятидесятилетней давности, на поясе висел лазерный меч устаревшей модификации. Парень словно явился из тьмы ушедших времен, но его не интересовало ничто вокруг него: он смотрел только на девушку, стоящую перед ним. Эйлиту с ее пепельно-серыми волосами, темно-синими глазами и разворачивающимися за спиной большими великолепными крыльями.
Столб погас, но они так и остались стоять здесь: живые, материальные, не в силах расцепить руки и оторвать друг от друга взгляд.
Офелия издала удивленный звук: они стояли прямо там, где раньше была больничная кровать. Кровать со всеми ее приборами сгинула в столбе света, и, видимо, навсегда.
Эйлита и Николас услышали этот звук, оторвались друг от друга и удивленно посмотрели на собравшихся вокруг них зрителей.
Первой отмерла Селена:
— Чудесно воскреснуть вы могли бы и завтра! Сегодня из мира мертвых возвращалась я! Но теперь все про меня забудут и начнут обсуждать вас!
Уизгис первым не выдержал и расхохотался.
Ведьмочка развернулась и обиженно покинула больничное крыло. Время и пространство больше не искажались, энергией загробного мира не фонило, общий магический фон вернулся в границы нормы. Больше ничего интересного тут не будет.
Эйлита взяла за руку своего спутника, неосознанно стараясь защитить его от всех этих слов и взглядов. Им придется многое объяснять…
***
— Николас на самом деле такой… Такой… Он просто…
— … скорее всего, из-за дисгармонии случилась какая-то аномалия, наложившаяся на энчантикс, который всех спасает….
— … не представляете, как его было жалко! В этом жутком звездолете среди мертвецов…
— … конечно, ничего это бы не было, не окажись они с одной планеты…
Эйлита, выпущенная из медпункта, восторженно рассказывала о своих приключениях. Селена параллельно пыталась объяснить, почему все произошло именно так, но запас эмоций у Эйлиты еще не иссяк.
— Так, подождите, — прервала Лия обеих. — Ты каким-то образом попала в тот затонувший звездолет, оставаясь на кровати в больничном крыле. Парень оказался с твоей родной планеты. А дальше что?
— Все было так… так… — начала Эйлита, и вдруг сникла. — Я точно не помню, что произошло. Помню, что испытывала очень сильные эмоции! Я была одним сплошным желанием!
Алиса хрюкнула от смеха и тут же торопливо зажала себе рот рукой.
— Желанием того, чтобы он жил! — слегка обиделась каменная фея. Тот разговор путался, дробился в ее памяти. Четкими остались только темный корабль, пять тел на полу, шестое — в кресле за консолью, и ласковый, успокаивающий тон Николаса, его длинные рыжие волосы… Может, сам Николас смог бы вспомнить чуть больше, но его забрали на куда более капитальную проверку. Шутка ли — он был мертв целых пятьдесят лет!
Аль переглянулся с Селеной.
— Мы, наверное, в библиотеку, — сказал он, и оба покинули комнату.
Эйлита «воскресла» очень кстати для них, затмив своим возвращением все прочие события. Она вытащила в мир живых трагически погибшего специалиста и получила энчантикс! Вся Алфея просто исходила розовыми соплями умиления. Даже суровая Гризельда немного всплакнула. Так что при виде Селены уже никто не визжал: какая уж тут восставшая из могилы Селена, когда Эйлита воскресила трагически погибшего специалиста!