Плоскость

– Не подходи! – закричал Алекс.

От неожиданности он выпалил это по-русски, но Салим даже и глазом не повел. Он отпустил ванту и сделал еще один шаг по узкой полоске палубы, потом другой.

– Они убьют тебя. Но вначале они убьют меня. Меня они обмажут медом и привяжут к муравейнику. А тебя они заставят смотреть. Потом с тебя сдерут кожу, но не сразу, а по частям. и, разумеется, они снова заставят тебя смотреть. О, белая человеческая кожа так хорошо ценится в Чаде. Жаль только, что ты не толстый, ведь ее продают на квадратные дюймы.

Салим произнес эти жуткие слова спокойным и равномерным тоном, без каких-либо эмоций, как о деле решенном, которое и обсуждать-то не стоит, а нужно лишь довести до сведения неосведомленного придурка.

– Стой, где стоишь! – проорал Алекс, перейдя на английский.

Сразу стало заметно, что Салим его не слушает. Он не смотрел на Алекса и не похоже было, что он вообще куда-то смотрел, потому что его безумные глаза глядели в разные стороны. Салим сделал еще один шаг и Алекс отступил назад. Теперь отступать было некуда – спина уперлась в кормовой релинг "Алисии". Судорожно оглянувшись, он увидел гарпун и выдернул его из гнезда.

– Не подходи! – снова закричал он, выставив перед собой гарпун, как оружие.

На этот раз он вопил по-английски, но и это не произвело на Салима никакого впечатления. Он сделал шаг, ни за что не держась и чудом удерживая равновесие на качающейся палубе. И только, когда острие гарпуна уперлось ему в грудь, его глаза сфокусировались и в них появилось осмысленное выражение. Оторвав взгляд от острия он посмотрел на Алекса, улыбнулся и что-то тихо сказал на незнакомом языке. А потом он перестал улыбаться и крикнул знакомое:

– Алла-а-акбар!

…И резко навалился всем телом на острие гарпуна. Алекс вскрикнул, выпустил гарпун и отпрянул, втиснув спину в релинг так, что прочный метал, казалось, прогнулся. Как раз в этот момент "Алисия", увалившись под ветер, накренилась. Салим строго и даже, как показалось Алексу, немного укоризненно посмотрел поверх его головы, осуждая не то его, не то "Алисию", и медленно повалился вперед и вправо, за борт. В полете он повернулся и Алекс успел заметить, что гарпун, пройдя сквозь тело, вышел под лопаткой и натянул потную майку на спине. Тело Салима шлепнулось в воду и мелькнуло в волнах раз, другой, третий, удаляясь, а он все не мог оторвать от него взгляд, как будто занзибарцу еще можно было помочь. На дау послышались резкие крики, захлопал парус и лодка, быстро сменив галс, побежала на северо-восток, к Занзибару, подальше от неприятностей и людей, протыкающих друг-друга гарпунами…

Когда Занзибар остался сзади по левому борту, ветер изменился и "Алисия" весело побежала по пологим океанским волнам. Только теперь Алекс немного пришел в себя и ему удалось наконец собраться с мыслями. Покойный Салим был, несомненно, конченным наркоманом, но даже самый конченный наркоман не будет накалывать себя на гарпун без веской причины. Алекс вспоминал холодные глаза Васифа и понимал, что такая причина у его рулевого была, а его страшный рассказ скорее всего даже не был преувеличением. Ну, ты и влип, Алекс Кушнир, думал он. Интересно, как будет смотреться моя кожа и что с ней сделают? Неужели пустят на сапоги? Ситуация казалась безвыходной. Вернуться в Дар-эс-Салам и сдаться полиции? Вряд ли ему удастся даже дойти до полицейского участка. К тому же у него было серьезные сомнения в честности танзанийских служителей закона, которые, скорее всего, не преминут сдать его Васифу, тем более что десяток свидетелей с давешнего дау с радостью поведают о том, как он проткнул гарпуном своего товарища. Там, на северо-востоке, на Сейшелах, его тоже не ждало ничего хорошего. Доказательств у него не осталось, а сейшельская таможня, если верить покойнику Салиму, была куплена Васифом. Поэтому, все на что он мог надеяться, так это на то, что в сейшельской тюрьме наркоторговец его не достанет. Впрочем, больших надежд на это тоже не было. Можно было еще найти где-нибудь израильское консульство и попросить помощи. Это, возможно, было бы реальным выходом из положения, если бы не те свидетели на дау. Нет, никакой консул не сможет защитить человека, обвиненного в убийстве.

Разве что это будет консул в очень далекой и очень непричастной стране. А кто непричастен? Наркотрафик идет в Европу, это понятно. Наверное, в этом замешаны многочисленные туристы, вроде таких придурков как ты, бездумно расслабляющиеся на белом песочке в компании раскрепощенных дам. Нет, только не Европа. Какая Европа, ты, идиот? До нее ведь еще надо дойти через охваченные войной акватории и Суэц. Нет, про Европу следует забыть. Африка тоже не подходит: ни Кения, ни Мозамбик, ни ЮАР. Назовите меня параноиком, думал Алекс, но я уверен что в каждой из этих стран либо у "господина Васифа", либо у его покровителей есть свои люди. Мелкие территории, вроде Коморских островов (Алекс с усилием вспоминал карту) или даже Реюньона тоже не подходят: там любой пришелец будет на виду. Мне нужна большая, но малонаселенная страна, думал он, такая, где можно появиться в затерянной рыбацкой деревушке, не привлечь внимания на дорогах и в столице и незаметно добраться до израильского консульства. Мадагаскар, ну конечно же Мадагаскар! Лемурия, блаженная страна милых полосатых зверьков и добродушных мальгашей. Вроде бы еще Гитлер собирался сослать туда евреев. Ну вот, значит там обязательно найдется израильское консульство или даже посольство в городе со странным названием Антананариву. Логики в этих рассуждениях было мало, но он и не искал логику.

Было и еще одно соображение. Картплоттера на скромной "Алисии", конечно же, не было, а планшетник, заряжающийся от бортового аккумулятора, большого доверия не вызывал. Поэтому Мадагаскар подходил как нельзя лучше хотя бы в силу своих размеров: был хороший шанс не промахнуться, после того как из всех средств навигации останется только компас. Только надо будет зайти на остров с востока, чтобы избегнуть Мозамбикского пролива с его интенсивным морским трафиком и непредсказуемыми течениями. Решено! Он развернул яхту на юго-восток и ослабил шкоты, ловя ветер в галфвинд. Автопилота на "Алисии" не было, но ему удалось заклинить румпель той же злополучной отверткой. Сколько ему придется провести в море? И хватит ли воды? Он благоразумно запасся водой на двоих с большим запасом и при известной экономии ее хватит месяца на три. К тому же, можно будет собирать дождевую воду, по крайней мере он слышал, что так делают. Так началось его безумное и безрассудное одиночное плавание…

К концу четвертой недели Алекс уже совершенно не представлял где находится. На борту не оказалось никаких карт, кроме бесполезной карты глубин Занзибарского пролива. На третью неделю окончательно сели аккумуляторы судна, а скромный запас солярки следовало беречь, поэтому зарядить планшетник не было никакой возможности. Астронавигацию на курсах шкиперов не преподавали, да и все равно не было у него нужных инструментов. Оставались лишь две лоции Индийского Океана, каким-то чудом попавшие в рундук. Но этого было явно недостаточно для определения местоположения. В конце второй недели слева по курсу промелькнул низкий, едва заметный на горизонте остров. Это мог быть один из южных Сейшельских островов или Коморы и Алекс даже не стал к нему приближаться. В какой-то момент следовало сменить курс и пойти на запад или на юго-запад, чтобы не пропустить Мадагаскар, но Алекс всячески оттягивал этот момент. Прежде всего он боялся промахнуться и уткнуться в материковый Мозамбик, худший для него вариант после Танзании из всех африканских вариантов. Но была и другая причина. Летний муссон постоянно дул в корму и "Алисия" довольно резво шла в бакштаг, делая положенные ей семь узлов или около того. Очень не хотелось менять комфортабельный галс, тем более что океан вел себя скромно, давно раскаялся в недолгой буре и гнал ровную двухметровую волну. И все же повернуть следовало. Поколебавшись еще два дня, Алекс переложил румпель и направил "Алисию" на юго-запад.