Обезличенные

«Я жду, парень,» — расслышал я настойчивое и в ужасе закивал головой.

«Да, согласен, разумеется, приглашайте меня препарировать трупы в любое удобное для вас время!» — рявкнул я, не видя другого выхода.

Подняв голову, я увидел прямо перед собой высокие тяжелые двери, открыв которые я провалился в чернильную темноту.

После этого круглый тип стал наведываться ко мне регулярно, то и дело подкидывая для меня приличную работенку и всякий раз оставляя мне увесистую сумму на моем счете. Мои обязанности оставались прежними. Я проводил хирургические манипуляции, лишая трупы привычных элементов, после чего счастливо возвращался обратно, пользуясь все теми же высокими тяжелыми дверьми. За год мой счет украсился очень симпатичной суммой, а моя совесть все реже заявляла о себе. Я все еще успокаивал себя отсутствием прямых доказательств своей нелегальной деятельности и полным непониманием месторасположения моих подпольных лабораторий. Несколько раз я для очистки совести пытался отыскать таинственные улицы и всякий раз терпел поражение. Потом круглый тип сделал паузу, ни словом, ни жестом не напоминая о себе, а спустя еще пару месяцев появился снова.

Глава 8.

Свой очередной визит ко мне невнятный тип замаскировал под обычный прием обычного пациента, мающегося головными болями.

«Почему меня это не удивляет?» — хмуро отозвался я, выслушав его жалобы в присутствии моей медсестры. Та с явным изумлением уставилась на своего коллегу, и ее миловидное личико отразило многие эмоции по поводу услышанного. Я отправил чувствительную барышню за чистыми бланками, а сам, едва сдерживая подступающую злобу, отчетливо прошипел:

«Благодарите Бога, что я до сих пор не имею твердой доказательной базы, мне нечего предъявить правоохранительным структурам, именно поэтому вы все еще топчете землю, расправляясь с людьми.»

Тип заметно приободрился моими пустыми речами и, горделиво выпрямившись, торжественно изрек:

«Никого благодарить я не собираюсь, Гурий Трофимович! Эти люди были мертвы до моего вмешательства, с этим ничего не поделаешь, мой дорогой гуманистически настроенный доктор. Такова жизнь. Люди всегда хоронят своих мертвецов, а я, если можно так выразиться, возрождаю их к почти полноценной жизни. Их близкие могут сказать мне спасибо!» — высказавшись, тип присел обратно на стул и превратился в недужного обывателя с кучей болячек и семейными неурядицами.

«Что вы несете, ненормальный?! — не сдерживаясь, заорал я, не замечая появления моей коллеги, — какое право вы имеете вмешиваться в ход истории, идиот?»

Медсестра, почуяв назревающий скандал, живо метнулась ко мне и, ухватив за лацкан халата, с трудом оттащила от беззащитного старичка, с непередаваемым ужасом съедающего меня мутными глазенками.

«Успокойтесь, Гурий! — едва слышно прошептала милая барышня, купируя конфликт, — не хватало нам еще выслушивать от главного всякие гадости»

Мы работали в тандеме очень недавно, но девушка прониклась ко мне небывалым состраданием и вечным желанием поддержать. Я был ей благодарен за это.

Я коротко кивнул, приводя себя в рамки приличия, и, от души ненавидя круглого типа, принялся разыгрывать перед ним сценки на тему доброго доктора.

«Принимайте это лекарство по утрам, возможно оно предотвратит дальнейшее развитие ваших бредовых идей,» — в заключение не удержался я, всовывая в руки типу мелко исписанный по-латыни листок.

«Что с вами, Гурий? — заботливо донеслось от медсестры, когда за сумасшедшим типом захлопнулась дверь, — вы последнее время прямо сам не свой. Проблемы дома?»

Дома проблем у меня быть не могло, поскольку создавать их было некому, кроме меня самого. Моя одинокая размеренная жизнь не была омрачена обыденными семейными склоками, финансовыми спорами и прочими радостями семейной жизни. Все было прекрасно, ровно до того момента, пока в мою жизнь не ворвался таинственный тип.

«Все в порядке, Ульяна, — чарующе улыбнулся я, — просто не выспался.»

Ульяна понимающе кивнула и предложила прогуляться после работы, поскольку «свежий воздух и спокойные размеренные прогулки способствуют крепкому здоровому сну»

Последние аргументы окончательно убедили меня в необходимости прогулок под звездами, и следующей ночью я не выспался снова, теперь уже по другой причине.

Мое романтическое настроение рассеялось как белый дым, стоило мне ступить на порог поликлиники на следующее утро.

«Мы с вами не договорили, Гурий, — раздался знакомый скрипучий голос моего вчерашнего пациента. — уделите мне минуту.»

Я неосознанно притормозил на пороге и услышал продолжение пугающих откровений, которыми я так неосторожно поделюсь с неотвязным Гошкой спустя пять лет.

«Поверьте мне, Гурий, — доверительно вещал тип, наваливаясь на меня всей своей круглой тушей, — если рассмотреть вопрос с точки зрения того самого пресловутого гуманизма, а я все еще придерживаюсь его основ, мы с вами делаем доброе дело. Ну согласитесь, вместо обычного потустороннего прозябания, мы даем возможность людям продолжить свое земное существование, пусть не такое полноценное, но я не оставляю надежды все же возродить расу суперчеловека без Потребностей. Согласитесь, чрезвычайно скучно проводить и без того короткую жизнь в поисках пропитания, а в свободное от беготни за банальной жрачкой время, маяться от необходимости заполнить свое существование пустыми зрелищами. Это непродуктивно и отвратительно, мой дорогой доктор. Я подарю этим людям новые ценности и открою для них новые горизонты.»

Слушая шокирующие откровения, я незаметно набрал своему приятелю, работающему в психиатрии, короткое сообщение и попросил того немедленно спуститься в холл. Как только набранное тайком сообщение отправилось до адресата, мой собеседник обиженно примолк, и мои мозги обожгло другое сообщение, угрожающее и причиняющее почти физическую боль. «Полегче, парень! Не со своим братом связался!», после чего моя тушка безвольно обмякла и рухнула на прохладный кафельный пол.

«Гурий, — расслышал я сквозь толщу воды знакомый голос своего приятеля, — как ты, дружище? Давай, приятель, поднимайся, я провел необходимые процедуры, с точки зрения моей специализации, с тобой все в полном порядке.»

Матвей весело щерился, с интересом рассматривая мою потерянную физиономию, с привычным для себя мрачноватым юмором, озвучивая разные догадки о причинах моего к нему обращения. То, что я звал его не для себя, приятелем не воспринималось, поскольку по его уверениям, я был совершенно один, никаких толстых пузатых старичков в радиусе километра не наблюдалось. Я поблагодарил заботливого специалиста по душевным недугам и кое-как приведя себя в порядок, отправился на рабочее место. Это была моя предпоследняя встреча с коварным типом, и, если рассматривать ее в целом, закончилась она без видимых для меня последствий.

Долгих пять лет невнятный сумасшедший не беспокоил меня своим появлением, и я начал счастливо забывать о его существовании.

Моя поликлиника продолжала оставаться основным местом моей деятельности, что не раз служило причиной споров и ссор с моей Ульяной, упрямо не желавшей видеть меня в образе банального терапевта.

«Ты же умный, грамотный и талантливый,» — не уставала она заводить любимую песню всякий раз, когда я собирался на работу. Впрочем, после моего возвращения обратно, песня продолжалась, изредка разбавляясь припевом о готовности посодействовать моему творческому росту. Я активно не желал принимать подношения от своей могущественной подружки, а точнее от ее могущественного папеньки, свято веря в свои собственные возможности и таланты. И только однажды, когда песня несколько затянулась, я согласился съездить на собеседование с одним очень уважаемым человеком, которого мне подогнал мой будущий тесть. Моя почти новая иномарка, верно катавшая меня на протяжении последних пары лет, неожиданно заглохла, и мне пришлось воспользоваться питерской подземкой. По дороге к важному свиданию я старательно репетировал в голове разные приветственные фразы и строчки из резюме, когда в мои стройные мысли вклинился давно уже забытый, отвратительный голос. От неожиданности я вздрогнул и не с первого раза уловил то, о чем пытался поведать мне в этот раз навязчивый круглый тип.