Беседа с адвокатом

ДАНИЯЛ – Поэтому-то эти преступления и считаются более тяжкими, чем кража?

ТАИР – Но для следствия тут есть некоторые плюсы. Ведь во время совершения грабежа и, тем более, разбоя, как правило, потерпевший видит злоумышленника…

ДАНИЯЛ – И, значит, может его опознать?

ТАИР – Да! И к результатам трасологии может добавиться такой важный фактор, как непосредственное опознание преступника потерпевшим. Разумеется, и опознания, и последующая очная ставка должны проводиться в точном соответствии с законной процедурой, чтобы их результаты впоследствии не могли быть оспорены.

ДАНИЯЛ – В общем, как я понял, досудебное расследование даже по таким делам – штука очень непростая.

ТАИР – Поверьте, это настоящее искусство!

ДАНИЯЛ – И на что же должно быть обращено особое внимание «искусствоведов»?

ТАИР – Если под «искусствоведами» вы имеете в виду не только следователей, но и адвокатов – то на улики (доказательства)!

УЛИКИ: ЧУДЕСНЫЕ ПРЕВРАЩЕНИЯ

ДАНИЯЛ – Почему так важно тщательно документировать улики? Их могут подменить? Кто и зачем?

ТАИР- Ну, наверняка, и у вас, и у меня есть свои предположения относительно того, кто и зачем может подменить улики. Но я также охотно допускаю, что их могут просто перепутать. Или вообще неверно описать, оформить при изъятии. Но в случае, если их подменили или перепутали, это приведет к тому, что будет осужден невинный, а неточное описание – оставит сомнения. И даже если преступление следователь раскрыл, в принципе, верно, то обнаружение «не тех» улик приведет к тому, что дело будет развалено – при наличии у обвиняемого хорошего адвоката, а у адвоката – хорошей интуиции.

ДАНИИЛ – Например?

ТАИР – Ну, скажем, среди улик фигурирует конверт, в котором передавались кому-то с целью взятки 5 тысяч долларов. В акте написано, что конверт был запечатан, а на видео, которое снимали во время обыска, мы видим уже распечатанный конверт. Налицо расхождение видеофиксации с протоколом изъятия. Ну и какие тут можно сделать предположения?

ДАНИИЛ – Да какие угодно. Денег было больше, денег было меньше, денег вообще не было, конверт подбросили марсиане…

ТАИР – Во всяком случае, такое расхождение вызывает разумные сомнения. Но вот вам ещё более фантастический пример: у меня было уголовное дело, по которому человек уже полтора года отсидел в тюрьме. Главной уликой стали печати каких-то предприятий, к которым он, по его утверждению, не имел отношения. Однако эти печати в пакете обнаружили у него в офисе. Так вот, нам удалось получить видеозапись, которая практически в то же время, что и обыск у моего клиента, проводилась в другом месте. Там тоже был обыск, и на записи отлично видно, что этот самый пакет кто-то берет. И вдруг, через несколько минут, он каким-то волшебным образом оказывается в офисе у моего клиента, где его и изымают в качестве главной, как я уже сказал, улики!

ДАНИИЛ – Телекинез, наверное, произошел!

ТАИР – Не знаю, что у них там произошло! Зато знаю, что произошло, когда эти чудесные фокусы выплыли наружу. Поскольку у нас оправдательных приговоров, к сожалению, практически нет, дело вернули на доследование и там его прекрасно похоронили.

ДАНИЯЛ – Ну хоть человек на свободе оказался!

ЧУДЕСНЫЕ ПРЕВРАЩЕНИЯ ПРОДОЛЖАЮТСЯ: ВО СНЕ И НАЯВУ

ДАНИЯЛ – Когда вы сказали, что существует нечто вроде адвокатской интуиции, то что вы имели в виду?

ТАИР – Кстати, я не говорил, что есть какая-то особенная интуиция, присущая только адвокатам. Интуиция – свойство любой человеческой психики. Но, конечно, у людей каждой профессии она принимает специфическую форму.

ДАНИЯЛ – Ну и какую же форму она принимает у адвокатов?

ТАИР – А вот послушайте. Лет пятнадцать назад расследовалось уголовное дело по контрабанде. Мы тогда работали вместе с Иваном Ивановичем Кравцовым – замечательным специалистом, которого я считаю своим наставником. По делу привлекалась целая группа лиц. Одни ввозили ювелирные изделия из Турции, другие их покрывали. Очень сложное было дело. Арестовывались должностные лица и предприниматели. У наших клиентов положение было очень сложное, практически безвыходное.

ДАНИЯЛ – Они были виновны?

ТАИР – Все вроде бы указывало на это. Но мы как адвокаты должны искать любые законные пути для того, чтобы помочь клиентам. И вот, как-то утром, мы с Кравцовым пришли на прием к прокурору с жалобой на действия сотрудников следственных органов. Эта жалоба могла помочь нашим клиентам, но не решающим образом. Когда мы встретились, вдруг мой коллега присаживается где-то в углу в приемной и чуть ли не на коленке раскладывает бумаги и начинает что-то писать. Я, конечно,интересуюсь, что он делает. А он, оказывается, полностью переписывает жалобу, которую мы собирались подавать.

ДАНИИЛ – А почему?

ТАИР -… И на мои расспросы он мне отвечает, что видел ночью сон, согласно которому нам надо полностью пересмотреть тактику защиты.

ДАНИИЛ – Сон?

ТАИР – А вы не верите в вещие сны?

ТАИР – Скажу вам по секрету: я тоже. Но вот теперь я вас спрошу – вы верите в легенду, что И.Д.Менделеев свою периодическую таблицу химических элементов во сне увидел?

ДАНИЯЛ – Я думаю, что просто он все время думал об этом, и так, и эдак прикидывал – вот, в конце концов, его и осенило. А уж во сне или наяву – это дело десятое, тут психоаналитики пусть разбираются.

ТАИР – А вам не кажется, что точно также происходит и с юристами, и с художниками, и с любыми профессионалами, которые творчески к своему делу относятся?

ДАНИЯЛ – Понимаю. Вы именно это и называете интуицией?

ТАИР- Ну да. Настоящий профессионал о своем деле думает не с девяти до шести с перерывом на обед, а постоянно. И решение может прийти в самый неожиданный момент.

ДАНИЯЛ – Пожалуй, вы правы. И что же ему, так сказать, приснилось? Он ведь искал какие-то обстоятельства, которые могут сыграть в пользу ваших клиентов.

ТАИР – Ему пришло в голову сверить те вещественные доказательства, то есть ювелирные изделия, которые были изъяты по протоколу, с теми, которые позже были направлены на экспертизу.

ДАНИЯЛ – И результат?.

ТАИР – Хотите – верьте, хотите – нет, но выяснилось, что в акте изъятия описывалось более двухсот наименований контрабандных ювелирных изделий. А на экспертизу были предъявлены совершенно другие вещи!

ДАНИЯЛ – Чудеса, да и только!

ТАИР – Да уж… Очевидное, хотя и невероятное!

ДАНИЯЛ – А может быть, это было рукотворное чудо, случившееся где-то в недрах следственного механизма, по мановению чьей-то волшебной палочки?

ТАИР – Не знаю, а значит, не стану строить никаких на этот счет предположений и ни на кого возводить напраслину. Как бы там ни было, сон моего старшего товарища оказался, что называется, «в руку». Вещественные доказательства, как выяснилось, отсутствуют. Соответственно, и сумма, которая вменялась нашему клиенту, ни на чем не основана. А человек находится под стражей.

ДАНИЯЛ – И чем дело закончилось?

ТАИР – Дело закончилось возвратом. В тот период такая существовала тенденция – возвращать дело на «дорасследование». А потом прекращено за отсутствием оснований. У обвинения не было перспектив для его продолжения.

ДАНИЯЛ – А ваш клиент?

ТАИР – Он, разумеется, был освобожден, более того, он ведь был должностным лицом, подполковником даже. Так его и в должности восстановили, и всю сумму выплатили по задолженности по зарплате… Ну что, поверите теперь в вещие сны?

ДАНИЯЛ – В вещие сны – нет! А вот в адвокатскую интуицию, которая вытекает из опыта работы и из знания человеческой психологии, – да! И в то, что улики – это «сила»!

ОБЫСК

Д АНИЯЛ – Но для того, чтобы улики стали силой в руках следствия, а не провалили все дело, наверное, и к их сбору, то есть, к обыскам, надо относиться как к искусству?

ТАИР – Разумеется. УПК специально оговаривает и проведение, и фиксацию каждого следственного действия, в том числе и неотложного. Но несмотря на свою неотложность, обыск должен быть предварительно санкционирован следственным судьей. Однако есть исключение. В случае, если эта самая неотложность ещё и острая, можно провести обыск немедленно…