Отпусти кого любишь

Что там Максим придумал? Черт, да что бы он там не придумал, надо его отговорить. Потому что ничего хорошего из его изначально обреченной на провал идеи не выйдет. Мы с Костиком продолжим жить своей жизнью и обязательно будем счастливы. Вдвоем. Знаете, жизнь в иллюзиях не так уж и плоха, если не чувствуешь себя мертвой. А с сыном я жива.

Я забуду Игоря, и, надеюсь, это будет так же просто, как и сбежать из-под венца.

А вот Женя… лимит доверия к нему очень быстро себя исчерпал. К сожалению, у жизнь и вправду специфичное чувство юмора, и некоторые люди не меняются ни с возрастом, ни с обстоятельствами и по-прежнему остаются зависимыми, слабыми и эгоистичными. Наверное, эти с рождения заложенные в характер качества неискоренимы. Изначально я ждала от него каких-то изменений, трансформации из эгоиста и грубияна в нежного и любящего отца и мужа, но так и не дождалась. С каждым днем Женька проявляет все больше агрессии, недоверия, что порой я даже начинаю его бояться. Костик называет его папой, но не верит ему, а дети чувствуют и видят то, о чем порой даже не задумываются взрослые. Мне кажется, что нужно вернуть все на круги своя. Так будет верно. Так будет правильно.

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ

Игорь

Матч мы откровенно слили. Несмотря на то, что это была дружеская встреча, ничего особенного, просто хотели обкатать новых игроков. Сухая ничья, хотя могли бы и поднапрячься. Тренер только рукой махнул, видя наш сегодняшний инфантилизм. Тут еще и на руку мне капитанскую повязку повязали, мол, держи, Игорек, заслужил, носи гордо и продолжай радовать своими победами. А я в свой первый матч в качестве капитана даже не пытался гол забить, так, пасы передавал направо и налево, иногда даже чужим игрокам. Впервые за всю историю своей карьеры, и после финального свистка я просто свалился на поле, как куча мусора, и обессиленно спрятал лицо в газонную траву. Ощущение было, будто меня трамвай переехал, и остатки моего уставшего тела растащили по рельсовым путям бездомные собаки. Отпуск, мне срочно нужен отпуск — куда-нибудь к морю-океану, чтобы лежать вот так же, как и сейчас, но на горячем белом песке под палящим солнцем.

Стыдно перед фанатами не было — их сегодня полтора человека на трибунах сидело, и то по большей части родственники и друзья игроков. Матч-то и не анонсировали нигде толком, будто пацаны с соседних улиц мяч попинать собрались после работы.

Почувствовал слабый толчок по плечу и, подняв голову, увидел рядом с собой Максима. Да, кажется, его так зовут. Юлькин лучший друг с радио. Последний раз я его видел, когда тот с заиканием сообщил мне о побеге своей подруги. И о том, что свадьбы не будет. Этот Максим для меня недобрый вестник, последний человек, с кем я хотел бы еще раз увидеться и о чем-то говорить. А говорить придется — вон, сидит, ждет от меня чего-то.

— Если ты за интервью, то завтра будет пресс-конференция. А сейчас оставь меня в покое!

— Интервью Юлька будет брать.

— Повторяю: все вопросы завтра на конференции.

Я не хотел о ней слышать. Не хотел о ней думать, не хотел вспоминать, скучать… И все равно и думаю, и вспоминаю, и тоскую. Каждый день. Даже сменяющиеся одна за другой любовницы не дают мне и толики того, что я чувствовал рядом с Юлей. Тепло, нежность, уют и чрезмерное спокойствие. Лишившись всего этого, я понял, что чувствовал когда-то Сашка после ломки. Забыть и выкинуть ее из головы не получалось, особенно когда этот Максим давил на больной мозоль:

— Завтра на конференции спортивные журналисты ей слово вставить не дадут, а нам нужно интервью с капитаном. Оплата строго по регламенту, так что можешь быть спокоен.

Какая, к черту, оплата? Я сам сколько угодно готов заплатить, лишь бы никогда не слышать об этой женщине и не видеть ее! А вместо этого:

— В «Потому чте» сегодня вечером. Я туда заскочу на полчаса.

Сказал таким тоном, будто одолжение сделал, а сам уже начал мысленно считать минуты до встречи. Какой же я идиот… Она там с мужем каждую ночь постель делит, а я бежать к ней готов по первому зову. Придурок, однозначно.

Однако же я обо всем забыл, едва увидел за столиком знакомую маленькую фигурку со светлыми, разметавшимися по оголенным плечам волосами. В руках Юля сжимала бокал с коктейлем и почти не двигалась, все внимание обратив на сцену. Я прислушался — ведущим вечера был ее вечный коллега. Я и забыл, что они с ним приглашенные резиденты этого клуба. Значит, в роли интервьюера сегодня сама Юля, и никто рядом маячить не будет. Вот только я понятия не имею, хорошо это или плохо.

— Привет, Игорек, — я хотел еще пару минут незаметно понаблюдать за Юлей, но всеобщее внимание ко мне привлекла знакомая журналистка. — Как поживаешь?

Пока я вспоминал, как ее зовут, обернулась Юля и в упор посмотрела на меня. Так посмотрела, будто до сердца взглядом своим жгучим прожгла. Твою мать, когда меня перестанет шатать от этой женщины? Но появление рядом со мной особы женского пола в розовом платье, имя которой я так и не вспомнил, было как нельзя кстати. Старательно делая вид, что не замечаю Юлю, я обнял девушку и сильно впечатал в свое тело.

— Я тоже по тебе соскучилась! — игриво потерлась об меня журналистка. — Может, поедем ко мне?

— Поедем, обязательно поедем, — пообещал я громко, чтобы как минимум ползала услышало, и обернулся: — Вот только встречусь кое с кем.

На Юлю было жалко смотреть. Она сидела, как побитая собачонка, в этом огромном кресле, и прятала глаза. Неужели я задел ее чувства этой актерской импровизацией? Неужели ей больно? У меня будто крылья за спиной выросли. Больно…? Отлично! Значит, мизансцена с удачно подвернувшейся журналисткой была совсем не зря. Вот только чувство превосходства как-то быстро снизилось до нуля, и мне захотелось прижать Юлю, обнять ее, успокоить… Твою мать, о чем я думаю? Кто меня успокаивал, а? Мама с братом? Нахрен все чувства, пусть знает, каково это — быть нелюбимой.

— Привет, — стараясь не выдать истинных чувств и продолжая играть роль окрыленного новыми чувствами Ромео, я приземлился на диванчик. Юля стушевалась от моего голоса и натянуто улыбнулась в ответ.

— Ну что, начнем интервью? Только быстрее, меня ждут, — и я кивнул в сторону розового платья.

— Да, конечно… — Юля полезла в сумку и достала диктофон. — Игорь, скажи, какие впечатления остались у тебя после сегодняшнего матча?

Я открыл было рот, но нас грубо и непрофессионально прервал неожиданно нарисовавшийся у нашего столика владелец клуба. Хороший, кстати, мужик, он нам новую форму проспонсировал.

— Если у вас важные дела, то могу предоставить в ваше распоряжение собственный кабинет, — панибратски предложил бизнесмен и, не успев дать нам вставить хоть слово, протянул ключи. — На верхнем этаже последняя дверь направо. Там вам точно никто мешать не будет!

Нам и сейчас никто бы не помешал, но действительно — какое может быть серьезное интервью под шумную музыку и танцующую прямо рядом со столиком толпу? Переглянувшись с Юлей, я заграбастал ключи и кивнул в сторону лестницы.

Понимая, что работа прежде всего и не желая срывать ей задание, я ответил на парочку вопросов, а потом все же решил спросить сам:

— Как семейная жизнь?

Мне показалась, или Юля испуганно дернулась?

— Хорошо, — услышал тихий голос. — Я рада, что и у тебя тоже все хорошо.

Я пропустил последнее предложение мимо ушей — оно не в тему и совсем неискренне.

— Не жалеешь?

— Нельзя жалеть. Тем более что мы все равно остались друзьями.

Мне захотелось выть от этого слова, хотя я сам предложил перевести наше общение в статус дружбы. Как же все сложно…

Я остановился взглядом на мини-баре. Что там владелец клуба сказал? Кабинет полностью к нашим услугам? Отлично, мне это нравится!