Страница 22 из 26
– Ага. Сейчас, – с лёгкой пренебрежительной ухмылкой пробасил в ответ Тамиор, уже держа наготове копьё и свою старую, но по-прежнему надежную эгиду.
Без лишних слов поняв намерения товарища, я воинственно зарычал и стиснул зубы. Моё тело, поддавшись инстинктам, уже не спрашивало своего хозяина, и готовилось принимать бой. Руки крепко удерживали парные мечи, а мы с белобородым плотно прижимались спиной к спине, бешено вращая глазами и стараясь оценить обстановку. Одна из теней, точно вознамерившись освободить проход для своего близнеца, хлёсткими молниеносными атаками теснила пару стражников, защищающих передовую линию. Третий призрак с воем осыпал ударами Пять Медяков, преграждая ему дорогу к распластавшемуся на полу Таланару. Ещё две твари, шипя и дергаясь из стороны в сторону, надвигались на нас с разных сторон. Нежданная битва стремительно набирала обороты. В попытке предугадать будущий маневр приближающегося с немыслимой прытью врага, я на долю секунды задержал вдох. Время будто замедлилось, и в следующее мгновение тишина лопнула под градом лязгающих о щит Тамиора ударов.
– Атака! Шаг назад! Влево! Вперёд! – выкрикивал белобородый, управляя нашим сплоченным боевым механизмом.
Четко следуя указаниям рыцаря, я вкладывался в каждый замах, попутно парируя яростные поползновения противника и стараясь нащупать хоть какое-то слабое место. Однако призрачные твари умудрялись избегать даже самых хитрых контратак, и были куда проворнее всех, с кем нам приходилось драться прежде.
– Они не падают! Почему не падают? – непонимающе бормотал Тамиор. – Я уже с десяток раз проткнул эту мерзость, а ей все нипочём.
– Сгинь! Сгинь же! Проклятое порождение мрака, – в ужасе и словно моля о помощи, вопил один из гвардейцев. – Мы не можем его убить!
Продолжая изможденно отбиваться, он суетливо завертел головой по сторонам и тут же пропустил удар в горло. Острый костяной клинок с хрустом прошил плоть насквозь, выйдя у основания черепа. Стражник захрипел, захлёбываясь собственной кровью и рухнул на пол, оставляя своего соратника один на один с эфемерным чудовищем.
Тени, что атаковали нас с бородачом, победно взвыли, отпрянули на несколько шагов и одновременно, точно зеркальные отражения друг друга, ринулись в бой с новым напором. Выставив перед собой уродливые кисти, они быстро сокращали дистанцию.
– Пригнись! – скомандовал я.
Тамиор присел, укрываясь щитом, а я с силой крутанулся на месте, раскинув руки в разные стороны, на манер мельницы. Контратака удалась. Один из противников успел отшатнуться, зато другой, получив скользящий удар вдоль брюха, по инерции продолжил заваливаться вперед, обрушиваясь на второй клинок, выставленный в защиту. На секунду я вгляделся в бурлящую тёмную массу под капюшоном противника и замер. Увиденное не вызвало ни страха, ни тревоги. Но от внезапно нахлынувшей безбрежной тоски и манящей дремы мои веки отяжелели и принялись смыкаться вопреки воле.
– Не спи! – заорал Тамиор. – Вниз!
Я тряхнул головой, сбрасывая оцепенение, и упал на колено. Белобородый воин яростно заревел и, выбросив копьё, зажатое в правой руке вперёд, чтобы отпугнуть стоящего перед ним неприятеля, в тот же самый момент развернул корпус в противоположную сторону и наотмашь описал горизонтальную дугу щитом над моей головой. Кромка эгиды врезалась в горло твари и та, прерывисто зачавкав, заскользила прочь.
Своды обсерватории наполнились пронизывающим визгом. Мгновенно прекратив сражение, пятеро призраков устремились в центр зала и, встретившись в одной точке, вновь превратились в единый силуэт. Высокую фигуру затрясло. Очертания фантома стали деформироваться, меняться, то распадаясь на обрывки серой призрачной ткани, то сливаясь в большой сгусток ожившего сумрака. А затем грянул хохот. Хриплый и захлёбывающийся, приступами нестерпимой боли он отражался в висках, ударялся эхом о стены и становился всё громче.
– Ложитесь! Все! Скорее! – завопил Пять Медяков и рухнул ничком, закрывая голову руками.
В одночасье распознав надвигающуюся угрозу, Тамиор заученным движением утвердил свой гигантский щит в трещине пола и свернулся за ним в клубок.
– Варанта, прячься! – окликнул он.
Я нырнул к стальной баррикаде и лишь успел вжаться в спину приятеля, как следом прогремел взрыв. Чёрный призрачный сгусток разлетелся мириадами острых осколков во все стороны. Зазвенело о сталь, послышались звуки вспарываемой плоти. Отчаянное эхо коротких болезненных вскриков иссякло, и наступила тишина. Мы с приятелем, знали, на что могут быть способны подобные скверные твари, а потому не спешили высовываться из-за укрытия.
– Всё закончилось? – прозвучал чей-то нерешительный голос. – Их больше нет?
Выжившие медленно зашевелились и стали подниматься на ноги. Нас было уже не так много. Из шестерых защитников, обороняющих Верховного лорда, уцелело всего двое. Остальным повезло куда меньше. Первый лежал на нижней ступени тронного помоста, так и не выпустив из рук щита. Половина его черепа была срезана наискось. Второй с грубо вырванным плечом нашёл смерть там же, защищая своего господина. Тела ещё двоих валялись в стороне, где они смело пытались сдерживать натиск противника, который был им явно не по зубам.
– О боги, нет! Таланар! – тревожно раздалось впереди.
Молодой эльф лежал на лопатах, и казалось, не дышал. Только короткие частые судороги сотрясали худощавое тело. Из его груди торчал толстый кристаллический осколок иссиня-чёрного цвета. Фрагмент призрачного чудища стремительно таял прямо на глазах, расползаясь тягучей паутиной по залитой кровью одежде. Ближе всех к несчастному оказался Пять Медяков. Не мешкая, кинжалом он вспорол дорогое эльфийское платье, чтобы рассмотреть рану и тут же отпрянул в нерешительности. Расталкивая в стороны всё ещё ошеломленных защитников, перепрыгивая набегу через тела мертвых слуг, к Таланару приблизился лорд Данкил и рухнул на колени перед поверженным тилом.
– Светлые, что же это? Почему? – забормотал он, осматривая дорожки вздувшихся чёрных вен вокруг изувеченной плоти. – Как же так, друг? Лекаря… Лекаря сюда! – в бессильной скорбной ярости заревел Верховный.
Только сейчас я заметил глубокие морщины и следы хронической усталости на его лице.
Запечатанные двери обсерватории сотрясались от тяжёлых ударов, а из-за высоких ставен послышались звуки суеты и беспокойный гомон. Придворные слуги и гвардейцы караула, оставшиеся снаружи во время нападения, пытались пробиться на подмогу своему повелителю.
Я огляделся. От обрывков фантома, разбросанных повсюду чернеющими кляксами, исходило сизое марево. Они стремительно таяли, словно куски грязного льда на солнцепеке, не оставляя на поверхности пола ни единого следа. Будто ничего этого и не происходило. Когда последний осколок исчез, створки дверей с лязгом распахнулись, и в зал неуклюже ввалилась целая толпа разгоряченных стражников с оружием наготове. Сквозь их ряды поспешно пробиралась невысокая фигура в балахоне и с целым ворохом поясных сумочек, из которых торчали пучки засушенных трав, флаконы с мерцающими жидкостями внутри и целый ворох разнообразных склянок всех форм и размеров. Сутулая походка, посеревшая кожа и аккуратно подпиленные тонкие ветвистые рога на лбу говорили о преклонном возрасте этого почтенного представителя расы лаканов.
– Ну, ну! Расступитесь, балбесы. Всё уже закончилось, – недовольно ворчал он. – Вон. Видите и без вас дел натворили. А ну! – размахивал старик увесистой резной палкой, служившей ему также опорой. – Не мешайтесь под ногами.
Лекарь склонился над раненым Таланаром, послушал, бьётся ли сердце, выудил из многочисленных кармашков маленькое зеркало, дыхнул на него, затем протёр рукавом хламиды и поднёс ко рту эльфа.
– Дышит, – сухо констатировал он. – Только дело всё одно плохо, – врачеватель перевёл взгляд на пульсирующую черными буграми вен рану. – Такое увечье могла сотворить только очень сильная тварь из Корней Небытия. Это – не просто дыра в груди несчастного, это – жила, по которой жизненные силы будут стремительно утекать в мёртвый мир. Конечно, – задумчиво выговорил лакан, – заручившись поддержкой придворных магов, я постараюсь сохранить жизнь юноше в том виде, в коем она есть сейчас. Но если ничего не предпринять, он умрёт очень быстро, – он глянул на удрученное лицо Данкила и тут же виновато опустил глаза. – Не существует средства, чтобы исцелить такое. Прости, Верховный, но я не знаю, что делать.