Страница 107 из 110
– Столько лет тебя знаю, – вздохнул Николай после паузы. – Верный друг, надежный партнер. При всей своей хватке и напористости ты обладаешь важнейшим качеством для бизнеса: ради достижения цели умеешь находить компромисс! А достижение поставленной цели – это торжество собственного эгоизма, своего «я», как бы цинично это ни прозвучало. Тогда почему ты не можешь найти компромисс и в личной жизни? Почему не приходит в голову сделать это ради собственного счастья? – он резко повернулся в сторону Кости.
– Я не люблю это слово, – ответил тот и свернул с проспекта к гостинице, – потому что ни разу не слышал точного определения, что такое счастье. В разные моменты жизни оно бывает разным.
– Согласен, – кивнул головой Николай. – Хочешь услышать от меня, что такое счастье? Его нельзя потрогать, но увидеть можно. В любимых глазах, которые на тебя смотрят... Стоит его заметить один раз, и тебе захочется повторить это вновь и вновь... Вот что такое счастье...
В машине установилась мертвая тишина. Дербенев остывал от спонтанно выданной формулировки, а Вера, впервые услышав от мужа такие слова, никак не могла прийти в себя. И это сказал никогда не отличавшийся сентиментальностью Николай? Или она ослышалась, или в нем действительно произошли такие перемены, или... или она его совсем не знала?
– Ну, не мог я ее к себе пригласить! – припарковавшись у гостиницы, неожиданно начал оправдываться Костя. – Я не знал, в каких хоромах она жила за океаном, а потому полдома разворотил, торопился к ее приезду ремонт закончить! А накануне дня, когда с той проклятой кассетой разобрались, строители весь ремонт горячей водой залили! В результате пришлось перестилать паркет, переделывать стены и так далее, – махнул он рукой. – Две недели, считай, заново дом ремонтировал, да еще Виктор в отпуске! Навалилось всего... То, что она поверила бреду на кассете, тоже покоя не давало. Ну, встретился бы я с ней в таком состоянии и что? Вот завтра всех к себе приглашу, там и разберемся.
– Что-то я не понял, – недоуменно посмотрел в его сторону Дербенев. – Ты ведь с ней жить собрался? А в семейной жизни не только праздники бывают, забыл, что ли? Пока ты здесь со своей обидой носился, думаешь, ей легко было? Она ведь к тебе летела, а не в рай, который ты соорудил! Да другая бы на ее месте пять раз успела обратно улететь! Ты уж извини, но мне кажется, не дорос ты еще жениться! Ладно, мы пошли, – протянул он Косте руку на прощание.
Выйдя из автомобиля, он открыл дверцу и помог Вере выбраться наружу.
– Спокойной ночи, Костя, – пожелала она.
– Спокойной ночи.
Высадив Дербеневых, Крылов медленно поехал в сторону кольцевой автодороги. Поставив «Вольво» в подземный гараж, он вместо того, чтобы сразу подняться в дом, вышел на улицу. В комнате Саши светилось окно. Костя присел у водоема на хранящий дневное тепло валун и долго смотрел на отраженные в воде фонари.
«Мы будем открывать на ночь окно и слушать, как стучат по воде капли. Я так люблю засыпать под шум волн или дождя!», – неожиданно вспомнил он слова Анны.
«Только что он будет делать, когда Анна навсегда улетит? Сам себе он это сможет простить?» – вспомнилось следом.
Решение созрело в ту же секунду. Уже через полчаса он нажимал кнопку звонка в квартиру, за дверью которой находилась женщина, которую он боялся потерять до дрожи в коленях, до спазма в горле, до выступившей влаги на ладонях.
– Что случилось? – открыв дверь с зажатой в руках книжкой, испуганно спросила Анна.
– Поехали домой, – стараясь скрыть свое состояние, произнес Костя хриплым голосом, быстро поцеловал ее в щеку и по-хозяйски осмотрелся. – Где чемоданы? В кабинете?
– Костя...
– Аня, я приехал забрать тебя домой, – повторил он тверже. – Помоги лучше собрать вещи.
Анна молча положила книгу на тумбочку и отодвинула в сторону дверцу зеркального шкафа. Без лишних слов он притащил в прихожую чемоданы и принялся складывать в них одежду прямо с вешалками. Закончив с одним чемоданом, начал заполнять второй, но, протянув руку к стоявшим в углу туфлям, заметил, что Анна никуда не собирается, а так и стоит за его спиной в шелковой ночной сорочке.
– А почему ты не одеваешься?
– Потому что я не вещь, которую можно туда бросить, – кивнула она головой на чемодан.
Костя тяжело вздохнул и, продолжая вертеть в руках туфли, присел на банкетку.
– Ну, хорошо! – поднял он взгляд. – Ну, перемудрил в очередной раз... Поехали домой.
– А ты уверен, что мы уживемся? – спросила она, прислонившись к косяку двери. – Я – нет.
Костя поставил туфли на пол, какое-то время смотрел на них невидящим взглядом, затем тяжело вздохнул и, откинув голову назад, оперся затылком о стену.
– Мы должны попробовать. Иначе...
– Что иначе?
– Иначе мы будем сожалеть об этом всю оставшуюся жизнь.
Анна надолго замолчала. Еще несколько дней назад она готова была сесть на рейсовый автобус до Минска, найти Крылова, попросить у него прощения за все, что было и чего не было, снова ощутить его заботу, нежность, ласку, расплакаться от избытка переполнявших чувств на его плече! Но, встретив в ресторане за ужином холодный и отрешенный взгляд, она с горечью поняла, что все это уже ни к чему...
– Где ты пропадал две недели? – неожиданно спросила она.
– Волнуешься или ревнуешь? – попытался он перевести ее вопрос в шутку.
– Не знаю, – пожала она плечами. – Я уже ничего не знаю и ни в чем не уверена.
Поняв, что шутка не удалась, Костя снова опустил взгляд и тихо попросил:
– Поехали домой, я тебе по дороге все расскажу... Завтра у нас гости, Саша на тебя надеется, ждет не дождется. Да и я хочу дом показать. Зря старался, что ли?
– Костя, я не уверена...
– У нас есть три дня до пятницы, – перебил он ее. – Давай попробуем. Пожалуйста.
Спустя час они подъехали к освещенному фонарями коттеджу и с удивлением увидели сидевшую у фонтана Сашу.
– Ты почему не спишь? – обратился к ней Костя.
– Вас дожидаюсь, – пояснила женщина. – Все жду, жду, когда же ты появишься, – обратилась она к Ане. – И дом уже отремонтирован, и я с Олежкой вернулась, а тебя все нет и нет. Ну, как же дом без хозяйки? Гостей завтра встречать...
– Я...
– Саша, дорогая, – он вытащил из машины чемоданы, поставил на дорожку и обнял ее за плечи. – Давай обо всем завтра утром поговорим. Аня здесь, так что спи спокойно.
– И то правда, – обрадованно согласилась она. – Поздно уже.
Пожелав Саше спокойной ночи, Костя поднял чемоданы в спальню, дождался, пока туда зашла Анна, и закрыл дверь на защелку.
– Ты обещал показать дом, – вдруг напомнила она.
– Может быть, утром?.. Ладно. Хорошо.
Пожав плечами, он отщелкнул замок. Снова спустившись на первый этаж, они прошлись по комнатам, поднялись на второй, затем на третий, где под крышей были оборудованы две новые гостевые.
– Я буду спать здесь, – неожиданно показала она рукой на диван.
– Аня...
– Я буду спать здесь, – твердо повторила Анна. – Мне надо подумать. Не обижайся и пойми меня правильно.
Костя задумчиво посмотрел на диван, затем открыл стоявший рядом шкаф и достал постель.
– Спокойной ночи, – пожелал он после того, как поднял один из чемоданов наверх и помог расстелить постель. – Думай. Но только до утра.
Анна проснулась от того, что кто-то нежно провел чем-то по ее губам, и тут же ощутила вкус кофе. Открыв глаза, она увидела сидящего на краю дивана Костю. Обмакнув мизинец в воздушную светло-коричневую пену, он снова поднес палец к ее губам и, заметив, что она проснулась, улыбнулся. Анна непроизвольно улыбнулась в ответ. Когда-то давно, еще в прошлой жизни, когда они обитали в Сухарево, она научила его этому сама, и по утрам частенько будила, накладывая ему на губы кофейную пенку.
Снова закрыв глаза, Анна приподняла голову, дождалась, пока новые капли пены не проникнут в слегка приоткрытый рот, и медленно провела языком по губам. Услышав звук поставленной на тумбочку чашки, она вытянула шею, слегка подалась вперед и в тот же момент почувствовала новое прикосновение. Коснувшись ее губ губами, Костя нежно собрал с них оставшуюся пену и сантиметр за сантиметром стал перебираться ниже. С каждым его прикосновением возникшее где-то внизу слабое желание росло, ширилось, увеличивалось до неизмеримых объемов и, наконец, заполонило ее всю...