Страница 9 из 17
Дрожа, я снимаю с себя мокрое полотенце и крепче заворачиваюсь в одеяло, изо всех сил стараясь не думать, когда его стирали последний раз, а потом наклоняюсь и беру с горстки лапши несколько крупных кусков мяса. Конечно, они уже остыли и напоминают куски льда, но это чертовски вкусные куски льда, которые я разжевываю как можно медленнее. Я видела в какой-то передаче, что жевать нужно тридцать секунд, тогда насыщение придет быстрее. Это хорошо, значит, мозг еще работает и не все потеряно, однако, судя по тому, как я вела себя с похитителем, вопрос о наличии мозга еще остается открытым.
В итоге я выбираю из лапши все лакомые кусочки, которые, естественно, не коснулись грязного пола. А когда наедаюсь, удовлетворенно откидываясь на спину.
Правда мое умиротворение длится недолго, и в следующее мгновение я слышу щелчок открываемой двери. Страх тут же охватывает меня, отчего сердце предательски сжимается в мельчайшую крупицу.
Я каждый раз боюсь, что сюда могут снова явиться те головорезы, но когда в помещении появляется парень, который приходил ко мне раньше, непроизвольно выдыхаю громче положенного.
В моем положении вообще законно испытывать облегчение в компании незнакомого человека? Да, он не причинил мне боль, но что мешает ему сделать это сейчас?
На постель прилетает стопка одежды, а потом и сам парень присаживается на край кровати, прежде чем я успеваю прижаться спиной к изголовью. Замечаю в его руках какую-то мазь, но стоит ему протянуть руку, как я отшатываюсь в сторону, сильнее натягивая на грудь покрывало.
Незнакомец матерится себе под нос и снова протягивает в мою сторону раскрытую ладонь.
– Я не сделаю тебе больно, – произносит он с осторожностью, не отводя от меня внимательного взгляда. – Не усложняй мне работу.
Не усложнять? А может они не будут усложнять мне жизнь и просто отпустят меня?
С минуту я еще не решаюсь довериться ему, вот только понимание, что если я не выполню то, о чем меня просят, этого все равно добьются силой, вынуждает меня протянуть ему руку.
Без лишних разговоров он аккуратно тянет ее ближе и начинает обрабатывать ссадины на запястье, что невольно приводит меня в своего рода ступор. И я нахожусь в нем, пока не замечаю, что дверь в темницу открыта.
В то же мгновение в моей голове что-то щелкает, и внутри вновь зарождается это саднящее желание попасть на свободу. Вернуться домой.
Сколько я вообще здесь нахожусь? Меня хоть кто-нибудь ищет? Или папочка не смог вытащить свою голову из вагины новоиспеченной женушки? А что, если он просто-напросто не знает, что меня похитили? Но ведь Бес фотографировал меня не для своего портфолио жертв… Понимая, что начинаю злиться от подобных мыслей и терять настрой, я останавливаюсь.
– Как тебя зовут? – наконец осмеливаюсь заговорить с парнем, но он продолжает молчать в привычной ему манере. Козел. – Мой отец знает, что вы прячете меня здесь? – вместо желаемого ответа, парень принимается молча обрабатывать вторую руку. И вот как мне использовать такую прекрасную возможность для побега, если он игнорирует любое мое слово? Я могла бы отвлечь его и попытаться быстрее добраться до двери, но боюсь, что это невозможно. – Тебе что сложно ответить? – выпаливаю я, отдергивая руку. Мне кажется, своим поведением я напоминаю сумасшедшую. Делаю вывод по тому, как он смотрит на меня.
– Не положено, – сухо бормочет тот и уже было собирается подняться, как вдруг доносящийся откуда-то сверху грохот и мужские крики отвлекают парня, вынуждая его обернуться в сторону шума и прислушаться.
У меня секунда. Секунда на принятие решения, и я не знаю, насколько оно правильное, но это единственный вариант, который у меня есть.
Что я там говорила про опрометчивые поступки?
Хватаю один из наручников и быстро цепляю его за руку парня до того, как он успевает спохватиться и понять, что произошло. Я так резко отшатываюсь от него, что падаю и разваливаюсь на полу, позволяя одеялу соскользнуть с груди.
– Ты что…
Взгляд парня шокировано замирает, останавливаясь чуть ниже моего лица, но он тут же зажмуривается и отворачивается, пытаясь вытащить свою руку из металлических оков с ярким потоком нецензурной брани.
Ну и отлично, мазь у него есть, побудет в моей шкуре, говорят, это полезно. Судорожно хватаю вещи, на ходу запрыгиваю в штаны, мысленно сожалея о своих фирменных трусиках, оставшихся в душевой, и удивляясь тому, откуда у меня берутся силы.
– Можешь поворачиваться, не знаю, как там тебя зовут, – впопыхах ныряю в свитер, морщась от того, как материал колет кожу.
– Не делай глупостей, – испуганно выдает парень, прежде чем я встречаюсь с его озлобленным и в то же время растерянным лицом. – Не смей выходить отсюда, иначе пожалеешь.
– Пардон, я уже жалею, – вынимаю влажные волосы из-под свитера и одновременно шнурую ботинки на пару размеров больше моего. Главное не думать, от кого мне досталась эта одежда.
Выпрямляюсь и облегченно выдыхаю, ловя своеобразный кайф от зашкаливающего адреналина. А заметив в руках парня телефон, не теряя времени, с грохочущем в груди сердцем выбегаю за дверь.
На мгновение замираю, вплетая дрожащие пальцы в волосы, и бегло рассуждаю о дальнейших действиях. Я слышала мужские крики. Значит, нужно проявлять осторожность. И у меня даже получается, потому что я уже миную второй длинный и темный коридор, замечая металлическую лестницу, ведущую наверх. Правда только я делаю шаг к ней, как тут же ощущаю, что мое сердце с грохотом падает куда-то вниз, потому что из двери рядом выходит мужчина, а уже в следующее мгновение его голова поворачивается в мою сторону. Рыжие волосы и мерзкое лицо. Этого отвратительного придурка я ни с кем не перепутаю…
– Оу, – протягивает он, после чего закрывает дверь и делает шаг в мою сторону. К несчастью, окружающий нас полумрак позволяет мне увидеть похотливый блеск в его глазах. – Прекрасная киска вышла погулять?
От того, каким тоном этот ублюдок произносит «прекрасная киска», мой недавно заполненный желудок сжимает чувство отвращения, и меня чуть ли не выворачивает наизнанку.
Но именно это помогает мне оклематься от ужаса, застывшего льдом в моих венах, и начать действовать. Если он доберется… Нет! Мне явно не стоит дарить ему такую возможность. От одной только мысли, что он сделает со мной, хочется провалиться сквозь землю. Исчезнуть.
С трудом, но все-таки заставляю свои окаменевшие ноги сдвинуться с места и попятиться назад.
– Не вздумай бежать, сучка, – следует угрожающее предупреждение, и тут мое дыхание учащается, вот только я задыхаюсь в жалких попытках наполнить пустые легкие. Кажется, что из помещения выкачали весь воздух, в котором я так отчаянно сейчас нуждаюсь.
Бежать? Не успею… да и не знаю куда.
– Я принадлежу, Бесу, – вырывается из ходящей ходуном груди единственное, что может спасти меня в этой ситуации. И мне непременно хочется почистить язык от того, что я самовольно говорю это, но все-таки жить хочется больше. – Ему не понравится то, как ты на меня смотришь. Или хочешь его разозлить?
Мужик тут же заходится раскатистым смехом. Черт возьми, видимо этого ублюдка лишь распаляет все то, что я пытаюсь использовать в качестве щита. И в доказательство моих опасений он так резко срывается с места, что я все же пускаюсь в бегство, гребаный инстинкт, с которым я не могу ничего поделать.
Вот уж не думала, что буду так неистово спешить вернуться обратно в свою темницу. Но меня останавливает острое жжение на затылке, за которым следует грубый рывок, и мои лопатки болезненно сталкиваются с полом.
Из груди вырывается мучительный стон, и все тело охватывает тупой болью.
Внезапно моя голова оказывается вздернутой кверху, после чего я ощущаю влажные губы у самого уха.
– Конечно ему не понравится, принцесска, – мерзко шепчет он, – но мы ведь об этом никому не расскажем ?
Я даже не успеваю ответить, как мудак хватает меня за шкирку и подтягивает к себе, пока я отчаянно сопротивляюсь этому. Каждый мой крик утопает в стоне боли, особенно когда он наматывает все еще влажные волосы на кулак и начинает волочить по полу в неизвестном направление.