Спонсор

Быт наладился, Аким искал работу и старался на неделе не пить (традиционно все выходные мы так и так тусили на шашлыках или резались под самбуку и коньяк в настолки). Он визуально привел себя в порядок, упросив как-то родителей проспонсировать новое шмотье. Короче, мы не парились с Эллой в финансах, от нас только требовалось не напрягаться морально, что он спит в нашей спальне. А в этом плане мы с Эллой душечки.

Но только все устаканилось, как неожиданно Ромка тоже позвонил поныть в трубку. На него это было совсем не похоже. И я знал, что он не из алчности такое сделал, а от того, что был приперт к стенке. Конечно, не в том смысле, что он как Аким удирал от гангстеров, ехавших разорять фамильное гнездо его содержанки, нахапавшей нелегальные деньги ящиками. Я, кстати, все ржал, что тот мог бы хоть свой рюкзак баблом набить перед выходом из дома. А он бледнел на такие реплики и забывал дышать. Наверное, до конца жизни будет ссаться в кошмарах, что попал в такую историю и чудом остался жив. Наив. Как мог подумать, что делишки его мадмуазель лично его не коснуться?

Ромка же просто задолбался все тянуть на себе. Эта гиперответственность с сестренкой в детстве, а потом еще со второй в подростковом возрасте, сделала его невыносимым трудоголиком и в итоге он запарывал себя работой сам – по привычке. Я послушал пять минут его крик души и бестолковый поиск справедливости, да плюнув, предложил собрать манатки и переехать к нам. Слушать весь этот бред дальше не хотелось, и вообще, кажется, у меня тогда была прямо скажем депрессия, а я ее игнорировал. Морально я себя убеждал, что ни в коем случае не могу бросить друга в жопе и просто обязан быть спасителем, ходящем по воде.

Ромка так и выдал, что я чокнулся, позвать в наш дом, который и так на две семьи с сестрой, еще вечно тусят Бони, уже на содержании Аким, еще и его тяну в эту заварушку.

– Забей. Разрулим. Тащи свою жопу к нам. – ответил я и закурил, предвкушая новый балаган. Так и было, конечно. Мы ушли в загул и пьянчить стали не только по выходным, но и по ночам будней, шакаля по району втроем. Оказалось, что Ромка и Аким, будучи полностью противоположностями друг другу, почему-то идеально спелись и я с ними перестал чувствовать эту пустоту. Ведь стало очень шумно всегда и всюду. Стало ржачно. Пьяно. Короче некогда, не до пустоты. Заглушили, или правильнее будет сказать – зашумели.

Элла ударилась в работу и свои разборки с любовниками. Я погряз в гулянках с этой парочкой беса и ангела. Одно хорошо, что они от нас точно решили съехаться вместе, как напарники. Не партнеры, а именно единомышленники. Искали съемное жилье на двоих и работу. И если бы мы бухали поменьше, может все бы и не катилось в отношения. Но мы от частого гулянья и слишком от интимного сближения начали выдумывать всякую чушь. Во-первых, из-за того, что мы все свое свободное время были именно втроем (а только так нам было тогда в кайф), мне не хватало секса. Вписывать в эти загулы кого-то было анреал. Ведь мы все сговаривались не тусить на рабочей недели, а часов эдак в одиннадцать, когда все уже, блин, почистили зубы, кто-либо из нас заводил:

– Чё-то, пива хотца. Со жгучим кольмаром.

– Угу. – начинал я и закатывал глаза. – Иди спать! – к слову, нам пришлось поменяться условия проживания, ибо Бони то уезжали, то возвращались снова. Так, Стелла забрала к себе в кровать Акима и я прекрасно знаю, что без секса там не обошлось, хотя на взаимодействии это никак не отразилось. А вот Ромка въехал жить к нам с Эллой на кушетку.

– Орешков хочу, Слав! – словно невзначай проходя мимо нашей спальни, вдруг вплывал Аким.

– Вы чё, блин? – хмурился я. Завтра собеседование с утра у вас обоих! – Дъэбилы!

– Не. Давайте не по пиву! Лучше водку с энергетиком и прямо до рассвета, а там уж надо будет только помыться и зажрать чем-нибудь. Прокатит! Я точно завтра на работу устроюсь! – подмигивая говорил вдруг Ромка. Кто бы ждал, что он так начнет себя вести? Никогда бы не подумал, что этот чудесный парень может быть отличным собутыльником Акиму. А то, ха-ха, стоило бы их раньше познакомить. Сам бы был здоровее.

Но в тот период прямо вот и мне хотелось вечно нажраться в хлам и устроить приключение. При чем изначально это было только ради того, чтоб не слышать свои мысли. А потом уже и не знаю зачем: может, входило в привычку. Но, уж точно не ради треугольника, который у нас получился.

Мы не то, чтоб напивались в дребезги, чтоб не соображать, что делаем. Все было наоборот. Мы просто пили. Не спеша, не достигая кондиции. Мы выдумывали на пол часа тосты. Пели друг другу, танцевали по парам и все вместе. Много курили. Звонили по знакомым с приколами. Кидались бутылками в овраг. Обссывали друг друга исподтишка. Лазали по заброшкам и крышам на районе. Валялись на детских площадках, пялясь в звездное небо и вываливая друг другу пережеванную свою душу в самом разложенном виде. С таким душком, что сами диву давались – как себя выдюжить, как себя понять?

Случались с нами и серьезные вечера. Когда мы наряжались и устраивали интимный ужин. Обычно это было тогда, когда моя любимая вместе с сестрой и Бонями отправлялись в театр или в филармонию, а мы забивали. Тогда мы брали по дорогущей бутылке вина на каждого или ящик шампанского… Блин, как сложно передать словами, что тогда было у нас троих. Мы могли выпить совсем чуть-чуть и быть шальными и веселыми как всегда. А могли выжрать пять кило сладких апельсинов вместе с одной бутылкой коньяка и пропеть весь вечер, почти не разговаривая и заводя одну песню за другой.

Секс на троих первый раз случился с нами реально просто со скуки. Мне было тошно, что я высказался вслух, что словно не встретил еще человека своей судьбы. Мол, чувствую и предвижу, что будет еще у меня кто-то, кого я не знаю и этот самый загадочный тип изменит всю мою жизнь. Так раздеваться мне еще не приходилось публично, ведь все знали, как много меня связывает с Эллой и что мы вместе навсегда. А потому придя с тусы домой, промерзнув нереально, мы тихонечко пошли все в ванну, чтоб никого не будить. Мне ужасно не хотелось в постель к Элле – было стыдно. И хотя никто не подумал при моих словах, что наша семья с женой под вопросом, у меня промелькнула мысль, что тот, кого я жду, может оказаться именно причиной завершения моего брака. Это так напугало меня, и так одномоментно облило дерьмом, что я уж точно понимал, что сам не отмоюсь. И тут, мне бы не быть ослом, а помыться да пойти в постель к теплой и нежной красавице жене, которая в вечер тусила с ребятами на концерте «Арии» в Крокусе, я возьми и ляпни у дверей ванны:

– Давайте займемся сексом втроем? – все замерли. В миг протрезвели. Аким задергал щекой, словно у него там кто-то сидел и пытался вырваться из пасти, а я пожал плечами и устало продолжил:

– Я иду в душ. Если сговоритесь на тройничок, тогда заходите. Иначе вечер окончен. – Мы не однократно тусили в узкой ванной втроем: пока один мылся в душе, другой мог бриться, третий чистил зубы. Но мы никогда не мылись вместе, да и вообще: мы – никогда. Никогда не переходили границы дружбы. Не было нужды. Но тут видимо, либо всем было тошно от жизни так, что вдруг стало нужным. Либо любопытство просто проснулось под стать моего позорного предложения. Я, ведь, бежал от себя. Бежал от правды. От боли. От всего.

– «Трус!» – кивал я молча вслух, а про себя где-то на второй волне сознания еще громче поносил себя на чем свет стоит, ведь, когда я уже намылил голову, парни зашли и молча принялись раздеваться. Обычно мы ржем безостановочно вместе и шутки не останавливаются даже, когда пипец как грустно, но в этот раз все спокойно улыбались и были достаточно сдержанны. Я кивал на каждое новое действие и вообще, отчасти гордился ими, что они сговорились да и вообще решились на эксперимент. Никто из нас еще ни разу не пробовал секс на троих, да и желания такого еще никто, как мне известно не изъявлял. Но в данном случае это была панацея от скуки и от искренних мыслей, так что, можно сказать, что выбора не было. – Трус! Откажись! Передумай! Посмотри лучше прямо себе в глаза! – думал про себя я, а сам улыбался парням, подмигивал, налаживал связи в этом трехколесном транспортном средстве то словами, то руками.