Страница 58 из 75
— Ты же понимаешь, что это невозможно? — поморщился старик, а апельсин в его руках завертелся с большей скоростью. — Мальчишка потерял разум и даже Пётр Павлович, наш магистр ментальных одарённых, не смог вернуть его. — его рука взяла листок со стола и он выразительно зачитал. — Диагноз: Дистрофия мозга. Множественные повреждения участков памяти. Несвязная речь, рассеянное внимание, задатки шизофрении. Это мне выдали медики. — помахал он листком и взял следующий. — А это, написал Пётр Павлович… Отсутствие связных нитей дара в головном мозге. Повреждение сосуда и невозможность его восстановления. Невозможность накапливать энергию. Полное отсутствие воспоминаний и личностных данных…
Старик всё читал и читал, то и дело косясь на меня и ожидая реакцию, но я сидел со скучающим лицом. Какое мне дело, что там сказали врачи и какой-то Пётр Павлович? Этот ублюдок решил угрожать мне и Софии, пусть радуются, что он жив остался, а не отравился в царство Смерти. Впрочем… Скоро он там окажется, как только его папочка приедет за ним в Российскую Империю. Крючок закинут, осталось ловить на живца.
— Я не совсем понимаю к чему мне знать эти подробности, — спокойно проговорил я и вступил в перепалку взглядов со стариком. — Если у Джейкоба Шефера слабый череп, то это не мои проблемы. Правила арены не были нарушены и инициатором дуэли был не я.
Усталый вздох покинул лёгкие директора и он откинулся в кресле. Его рука медленно поднялась и помассировала глаза под очками.
— С точки зрения правил, ты прав, — тихо проговорил он, продолжая натирать глаза. — Но с точки зрения дипломатии, ты совершил большую ошибку, когда согласился на эту дуэль и сделал так, что Шефер лишился разума.
— Вы обвиняете меня, господин директор? — наклонил я голову набок.
— Неправильно выразился, — поморщился старик, открыв глаза и посмотрев на меня. — Но, как бы это не звучало, факт есть факт. Представитель другой страны пострадал и теперь это сулит академии большие проблемы. Канцелярия совета Западного Союза уже успела завалить меня письмами и жалобами. И это лишь начало, Виктор.
— То есть, — наклонил я голову в другой бок, чем заставил его поморщиться ещё сильнее. — Мне нужно было отступить, просто потому что он из другого государства? Проявить слабость и отказаться от дуэли, чтобы Джейкоб Шефер не пострадал?
— Не передёргивай, юноша, — укоризненно проговорил директор и вздохнул. — Ты правильно сделал, что постоял за себя, но это не отменяет того, что теперь у академии будет слишком много проблем.
В дверь кабинета постучали, а после её открыла бледного вида секретарша. Её глаза посмотрели на директора и она сипло произнесла:
— Господи директор, к вам прибыл Юрий Соколов.
Услышав слова женщины, на этот раз мы со стариком вдвоём вздохнули, на что он слегка улыбнулся и кивнул, со словами:
— Проводи его, пожалуйста.
Мигом кивнув, секретарша отпустила на пару шагов назад и вбок, после чего в кабинет зашёл генерал империи и один из сильнейших одарённых.
В целом, с последней нашей встречи Юрий никак не изменился. Всё та же короткая причёска, волевое лицо, которое уже тронули морщины. Острый взгляд бордовых глаз и такого же цвета военный мундир.
Зайдя в кабинет, он прошёл до соседнего стула и, сев на него, посмотрел на директора.
— Приветствую, Иван Петрович.
— Здравствуй, Юр, — приподнялись уголки губ директора.
— Ну, — повернулся ко мне генерал, вперив прищуренный взгляд. — Кого ты опять убил?
Услышав его вопрос я с трудом не поперхнулся от подобной наглости и ошалело посмотрел на мужика.
В смысле «Кого ты опять убил?» Ты за кого меня держишь, бравый генерал?
— Никого я не убивал, — проворчал я, на что Юра дёрнул щекой и вернул своё внимание к старику.
— Мне доложили, что у него проблемы, — указал он на меня пальцем. — Но толком не успел разобраться в информации.
— Джейкоб Шефер, — начала директор его просвещать. — У них с Виктором состоялась дуэль и теперь парень лежит в лазарете с напрочь отбитой памятью и личностью.
— О как, — погладил генерал подбородок, бросив на меня косой взгляд. — Но он жить будет?
— Будет, — кивнул старик.
— Ну и хорошо, — ответил Юрий своим кивком. — Если западники будут наглеть, то смело отсылайте их в канцелярию императора.
— Даже так? — приподнялись брови Ивана Петровича. — Что ж… Это всё меняет. — посмотрел он на меня. — У вас хорошие покровители, Виктор. Цените их.
Ага, десять раз. Не упёрлись мне эти покровители от слова «совсем».
— Раз проблема решена, он свободен? — вновь указал генерал пальцем на меня.
— Да, — кивнул директор. — У меня претензий в таком случае нет. Правил он не нарушил, наказывать его не за что.
— Тогда, — хлопнул Юрий ладонями по коленям. — Пошли, Виктор. Нам нужно поговорить.
Распрощавшись с директором и откланявшись, мы с генералом молча покинули кабинет и двинулись по длинному коридору на выход из главного корпуса.
— У меня только один вопрос, — донёсся до меня его спокойный голос. — Это связано с его отцом?
— Верно, — кивнул я и улыбнулся девушкам, стоявшим возле окна.
Небольшое количество учеников, что трудились в этом корпусе, провожали нас заинтересованными взглядами и шушукались. Опять слухи пойдут, что Романов оказался в проблемах или же якшается с генералом империи.
— Ты же понимаешь, что создал кучу проблем с тем, что превратил наследника Шеферов в овоща?
О-о-о как он заговорил. Я. Создал. Кучу. Проблем.
— Скажите, генерал, — обратился я к нему по званию, от чего он поморщился. — Если бы вашу жену захотели забрать и изнасиловать, что вы бы сделали? Отдали бы её?
Стоило моим словам прозвучать и я сразу же ощутил мощный всплеск энергии Мира, исходящий от Юрия.
— Аккуратнее со словами, Жнец, — процедил он и обжёг меня взглядом бордовых глаз. — Иначе я не посмотрю, что мы союзники и…
— И-и-и что? — остановился я в коридоре и заметил, как ученики ещё сильнее заинтересовались нами. — Не нужно мне угрожать, Юрий, — раздался мой холодный голос, а энергия генерала вновь всколыхнулась. — Своими словами, вы дали ответы на мои вопросы, что и следовало доказать. Джейкоб Шефер такой же ублюдок, как и его отец. Он не следит за словами, за своими действиями и не рассчитывает последствия. Мне плевать к чему приведет подобная конфронтация.
— Ты что-то задумал, — не спрашивал, а утверждал он, внимательно смотря на меня.