Неучтённые миры

Атрос, как же я устала.

— Ненавижу тебя, — вновь всхлипнула я. — Со всей этой типа мужественностью, темной аурой и всякой притягательной фигней. — Что-то в голове перемкнуло. Я сделала шаг вперед, позволив себе уткнуться лбом в грудь Тинхе. Он даже не шелохнулся. — Неужели так сложно быть невоспитанным мудаком с сальными глазками, мерзкими усиками и тремя подбородками. Ох, во имя Незыблемого Трона, обними меня. Я по-другому не успокоюсь.

— Знала бы ты, как сильно тебя ненавижу я, — устало ответил Странник, притягивая меня к себе.

— Врешь же. Говорил же, что безразлична. А тут прям ненависть. Так не бывает.

— Я лэйтарец, а не человек. У нас по-всякому бывает.

Я продолжала греться в чужом тепле. Я честно признавала, зачем мне это нужно. Тинхе же пусть сам придумает, чем ему это выгодно. Не нанималась я бороться с его внутренними демонами.

Меня молча обнимали, а я тихонько плакала.

Когда всхлипы утихли, слезы высохли, а разум постучался обратно, я спросила:

— Это какая-то магия внушения? Ты что-то используешь против меня?

— Только твои желания, — ответил он куда-то мне в макушку.

— Правда?

Я почувствовала, как он усмехается.

— Что-то в том мире подавляет естественную защиту золотой магии. То, что ты чувствуешь — это слабый отголосок того, как Избранные ощущают флер Странников.

То, что после этих слов я не оттолкнула Врага и не высказала все, что о нем думаю, уже кое о чем говорило.

— Чем дольше я в Деополисе, тем слабее моя защита?

— Угу, — подтвердил Враг, как бы невзначай проводя носом по моим волосам.

Он никогда не пытался меня соблазнить или как-то сблизиться. Его в достаточной степени утомляли подобные игры с другими Избранными, чтобы тратить силы еще и на меня. То, что он продолжал потакать моим желаниям, тоже наводило на определенные мысли.

— А с тобой-то что не так?

— Дробь, я тебе нравлюсь? — вот так в лоб, совершенно не стесняясь, спросил он. — Не сейчас, а до того, как ты попала в брошенный мир.

Вопрос поставил в тупик. Не потому, что я не знала ответа, а потому что нафиг оно ему надо?

— Какое это имеет значение?

Тинхе чертыхнулся, неохотно отстраняясь от меня.

— Ты даже такую простую ситуацию умудрилась усложнить. И продолжаешь настаивать, что не специально?

— Да где я опять дорогу тебе перешла? — вперилась я в наглеца взглядом.

Господи, ну неужели так сложно постоять молча пару минут. Мы еще не женаты, а он уже каждую минуту выясняет отношения!

А вот такого выражения лица я у Врага не видела никогда. Чего это он?

— Женаты? — Дрогнул мускул на идеальном лице.

— Последнюю фразу вслух сказала? Не обращай внимания, это фантазии из параллельной реальности. В ней я крутая, а ты так себе. Но я все равно тебя люблю.

Тинхе прикрыл глаза. Долгую, очень долгую минуту он молчал. Я же думала о том, что опять чувствую себя прекрасно. Женский организм — это чудо. Поревела и сразу легче стало. Пусть и во сне.

И фиг с ним с нападением. Вот проснусь, выслежу тех мужиков и устрою им «темную». Чтобы знали, чем карается нападение на запуганных и расстроенных Избранных.

— Дробь, — вернулся Тинхе из своего призрачного мира спокойствия и уюта, куда не ступали ноги богов и Избранных. — Ради нашего с тобой общего блага, я надеюсь, что это какой-то твой хитрый план. Потому что в противном случае у нас проблема. Да, у меня и у тебя вместе. Ты же успела выяснить, что такое Незримый путь?

— 11 —

— Незримый путь это… — Мысли путались. Возможно из-за просачивающегося сквозь защиту флера, возможно из-за дурманящего яда ягод. — Можно своими словами? Мы же не на экзамене.

— Незримый путь — это проклятье озлобленной богини. — Подсказал Враг.

— С языка сорвал.

Я сделала глубокий вдох, собирая себя в кучку.

«Нельзя расслабляться. — Строго приказала себе. — Думай о деле. Ты же собиралась кое-что предъявить странствующему манипулятору.»

— Погоди. Ты с самого начала знал, что артефакт связал нас. Понял в тот момент, когда эл Кхрим сообщил, что мне не явился лик возлюбленного. Нас связал Незримый путь. Меня и тебя! А не меня с Никием или кем-то еще. — Не спрашивала, утверждала. А мысль развивалась дальше: — Я, значит, страдала тут! Выкручивалась и так, и этак, не зная, бороться за призрак любви или бежать сломя голову. Переживала из-за твоих слов. Искала способ разорвать связь, а мы, оказывается, оба в этой лодке.

— Как ужасно с моей стороны, Дробь, — притворно посочувствовал мужчина в черном. А я как бы вспомнила, что он не мой друг или любовник, а собственно Враг и чего я ожидала? — И все же я не врал. Хотя тебе нравится постоянно уличать меня во лжи. Незримый путь — это кара, а не благословение. Богиня, что создала артефакт, обозлилась на правителя фоморов и прокляла его сына, и всех, кто когда-либо займет должность визиря этим самым Незримым путем. — Каким-то образом Тинхе продолжал удивлять своим безупречным равнодушием. Я бы так спокойно реагировать не смогла. — И проклятье это идет немного вразрез с изначальным назначением артефакта.

Мои догадки подтверждались. Проклятье богини было рассчитано в большей степени на визиря, а не на девушку, что окажется с ним связана.

— Как зная обо всем ты согласился занять должность визиря? Что там за проклятье такое, что тебе на него начхать? Эй, или ты хочешь сказать, что я твое проклятье? Вот не надо! Я не так сильно тебя достаю. Только мысленно. И исключительно в рамках возрастного рейтинга «тринадцать плюс».

Враг вскинул голову.

— А где солнце? — спросил он, разглядывая безоблачный горизонт.

— Отключили за неуплату. Тинхе, в чем суть проклятье? Как оно меня касается?

Мужчина отступил назад, утягивая за собой шлейф из моей досады и облегчения. Соображать сразу стало легче. Я не спешила сокращать дистанцию обратно. Раньше бы точно дернула за рукав или ткнула в плечо, а теперь стало за себя боязно. Вдруг язык опять начнет нести всякую ерунду. Окончательно все фантазии разболтаю. Мне-то без разницы, а вот за Врага страшно. Мало ли какие психические отклонения заимеет ко всем существующим.

— И дождя не бывает? — Он наклонился, чтобы провести ладонью по шершавой траве. — А роса?

— Стерильный мир. Нет дождя, озоновых дыр, перепадов давления и магнитных бурь, — оттарабанила я. — А еще это сон. Тинхе, вернись в реальность. Что с проклятьем?

— Значит, подробности тебе не известны. — Враг одернул полы тренча, пряча руки в карманы. Кажется, он уже пожалел, что заикнулся о Незримом пути. Наверное, мое странное поведение и по нему прошлось. — Не знаю, за что именно Латрин Жизнедарующая не возлюбила фомора. То ли за то, что умудрился ее обмануть и лишить божественных сил. То ли за то, что не покорился ее божественной красоте. Но напоследок она пообещала, что ни один из визирей не испытает радости взаимной любви. А те девы, что должны быть им предназначены, обернуться для них безумием и худшим кошмаром. Ведь никогда не ответят их яркие и пылающие чувства. И быть тому до тех пор, пока с иных земель не явится дева, что рождена под неизвестным фоморам созвездием, и воспитана речью, никогда не звучавшей из уст жителей Цезерины. Лишь она сможет разрушить проклятье. Но как только падет завеса, богиня восстанет в разрядах разрушительных молний, преисполненная силами и жаждущая возмездия.

И тут все встало на свои места.

Вот как должна была выглядеть история Клавдии! Она приходит в мир, артефакт связывает ее с визирем, девушка покоряет сердца злобного фомора. Тот не решается от нее избавиться (кому блин нужна невзаимная любовь?) и постепенно добивается взаимности. Проклятье снимается, богиня возрождается. Финальная схватка с ожесточенным божеством. Борьба сплачивает окончательно. Наложницы освобождаются из гаремов. Заключается мир с людской расой. Свадьба. И жили они долго и счастливо.

Но на горизонте появился Аматри.