Неучтённые миры

Вот мы и подошли к главному.

— А я-то думала, ты искал Аматри.

Он не ответил.

— Хочешь услышать что-то от меня, дай что-нибудь взамен.

— Что ж, ты начинаешь понимать правила игры, — одобрительно сказал он. — Ты должна кое-что знать об Аматри. Он известный поклонник бредовых теорий.

— Например таких, что магия лэйтарцев произошла от бога-ямы?

Тинхе едва заметно поморщился. Лэйтарцам была неприятна их забытая история. Они игнорировали ее всеми возможными способами. Возможно многие уже не помнили, как выглядел их пантеон богов.

— Таких, что Незыблемые давно оставили Золотую ось. Что Центр не погиб, а прошел перерождение. — Продолжила дерзить я, силясь справиться с подкатывающей паникой. — Что Избранная, которая утверждает, что выполнила свое Предназначение, продолжает вмешиваться в дела Странников.

— В последнем он не ошибся, — вступилась я за правду. Аматри, шедший против системы, вызывал некоторое уважение.

Враг поморщился.

— Даже сломанные часы дважды в сутки показывают верное время. Прежде чем исчезнуть, Аматри говорил со мной. Уверял, что столкнулся с чем-то необычным. С чем-то, что стоит вне нашей системы классификации миров.

— Ух ты, а с первого взгляда и не скажешь, что вы с ним парочка друзей, которые делятся друг с дружкой секретиками, шпильками и ванильными мечтами.

Если бы я не вглядывалась в безупречное лицо Странника, если бы не знала, что ищу, то не заметила бы микроскопической реакции на упоминание о шпильке. Впрочем, это было частью сна. Кто сказал, что я сама себе не выдумала эту деталь?

— Мы не ладим, — кивнул Враг, не позволив себе изобличающей заминки. — Но Аматри ни с кем не ладит. Он предполагал, что его информация может меня заинтересовать и просил об услуге.

— Отдать ту самую вещь, которую он в итоге украл?

Очень тонкая эмоция, сбежавшая за мгновение до того, как я смогла ее опознать.

— Я отказал ему. Аматри плохо это воспринял.

— Кажется, все лэйтарцы не очень хорошо реагируют на отказы.

Темные глаза сощурились. Чернота зрачков разрослась так сильно, что казалось, вот-вот поглотит свет вокруг. Тинхе подался вперед, нарушая все уровни границ моего личного пространства.

— Верно подмечено, Дробь. Кстати, о нежелательных реакциях.

— 3 -

Воздух задрожал. Привычная стерильность Центра растворилась как сахарная горка в чае. Яркие цвета сгладились, окутывая зеленую поляну неестественным для нее мягким полумраком. Враг наклонился, вторгаясь в мою зону комфорта. Его голос потек сладким ядом:

— Что с твоей магией, Дробь?

«Он знает о возникших проблемах с Даром?»

— Почему спрашиваешь?

— Я ее почти не чувствую.

Сомнения отразились на моем лице. Тот самый гроф, о котором рассказывал Никий. В один момент он уничтожил людей с магическими способностями. Его же крохи заблокировали мои силы, оставив гадать: избавилась ли я полностью от опасного вещества или это временное улучшение?

Враг провел рукой над моей грудью. Внутри вспыхнули колючие снежинки мороза, но я не отшатнулась. Я хотела знать ответ.

— Я не вижу, в каком состоянии магия, — нахмурился Тинхе, встряхивая кистью, будто сбрасывал прилипшую паутину. — Будто что-то блокирует.

Я внутренне похолодела.

Враг тут же считал реакцию.

— Аматри выдвигал некоторые предположения о мире, в котором ты сейчас. — Тонких губ коснулась улыбка. — Не удивляйся так откровенно. Изучение брошенных миров — моя работа. Спасибо, что помогаешь делать ее лучше.

Он как всегда меня провел. Я развесила уши, надеясь услышать нечто важное, а он попросту проверял свои теории. Хотя нет, даже не свои, а те, что придумал Аматри.

Враг знал о мире с грофом. Он искал возмущения реальности, вызванные порталом Никия, что создан не магией, а технологией.

— А я думала, твоя работа выслеживать беззащитных девушек. Сталкер, — добавила я, и тут же уточнила: — Это же сон, да? Реально ты ничего мне сделать не сможешь?

Враг совсем не разозлился. Наверное, от нашей братии Избранных он наслушался достаточно и угроз, и упреков, и сленговых выражений.

— Не смогу, — подтвердил он. Ладонь в черной перчатке скользнула по зеленой глади с нарочитой нежностью, разглаживая примятую траву. — И помочь, в том числе.

Гипнотические движения остановились. Враг посмотрел на меня прямо. Без улыбки, без раздражения. Обычное холодное безразличие. Когда-то оно меня пугало. Сейчас же, я впервые прочувствовала выражение «душит смех». Вот так, на самом деле, без преувеличений. Когда ситуация абсурдна до крайности. Когда слова разнятся с действиями в той степени, что начинаешь думать, а не сошел ли ты с ума.

— Помочь? Ты. Мне? — Я рукавом утерла выступившие слезы смеха. Тинхе проталкивал мне это на серьезных щах! Как я в тот раз, когда пыталась убедить его, что собираюсь спасти от безнадежной влюбленности в меня. — Прикалываешься? Нет, я знаю, что ты невысокого мнения об умственных способностях Избранных, но даже я не настолько глупа. То есть, я попалась в вашу с Алисой ловушку, но, эй, в итоге мы сыграли вничью.

Враг не отреагировал на мою легкую истерику. Выражение его лица было все таким же безразличным и отрешенным.

— Ты в опасности. — Серьезно произнес он. — И ты это знаешь.

— Не в большей, чем рядом с тобой.

— Твоя магия…

— Да, моя магия!

Я встала. Отряхнула юбку от иллюзорного сора из травы и земли. Тут же обтерла ладони о бока. Во снах никогда не обращаешь внимания на растрепанность прически или стойкость макияжа. И все же, я встряхнула копну соломенного сена, в которую превращались мои волосы, когда я не забирала их в пучок.

— Не получишь ты мой Дар. Как только освоюсь, первым делом найду артефакт. И если ты думаешь, что его культурная, историческая или религиозная ценность помешает расколошматить его кувалдой, то до эксперта по Избранным тебе как до меня пешком.

С легкой ленцой, будто разбуженный кот, дремавший последние часы на солнышке, Тинхе поднялся вслед за мной. К слову, приводить свой костюм в порядок он не стал. Тот сидел идеально как заколдованный.

— Если в бредовых идеях Аматри есть хоть доля правды, то ты этого не сделаешь.

Я была полна решимости.

— У меня нет ни единой причины сохранять нашу с тобой связь в подобном виде.

— О, я не об этом. — Мужчина в черном подался вперед, но я не отступила. Я хотела, чтобы он понимал: меня не продавить. Скрещенные руки, вздернутый вверх подбородок, твердый взгляд — все это шло на демонстрацию моей непреклонности. Но ему было глубоко плевать. Враг с улыбкой на устах разбивал чужие намерения. — Но мне нравится, что в первую очередь ты подумала о ней.

Что-то непривычное резануло в этом «нравится». Потребовалась секунда, чтобы понять, что именно. Раньше Враг не использовал слов симпатии к чему-либо. К моему поведению, например.

Меня взяла оторопь. Не такой конфронтации я ожидала. Мужчина продолжал:

— Ты все-таки Избранная. — И в его глазах играли золотые искры магии. Все, помимо Врага, подернулось пеленой.

— Больше нет.

— Пока ты не отречешься от Предназначения, это останется в тебе. Тяга к бессмысленному и ненужному героизму. Именно поэтому я знаю, что ты не уничтожишь артефакт. Знаю, что в конце концов у тебя не останется вариантов. Ты попросишь помощи. Моей помощи. И я знаю, что потребую за нее взамен.

Не уроки фехтования нужны группе ста сорока семи. Организуйте тренинги о противостоянии манипуляциям и психологическому прессингу.

— Нет, — покачала я головой. — Ты не заставишь меня сомневаться. Думаешь, что знаешь все, но это не так. Ты знаешь Избранных, не меня. Оставь свои преследования. Ищи Аматри, или что ты там хотел. Ни меня, ни Дар, ни Избранную под моей защитой ты не получишь!

В уголках беспощадных глаз сбежались паутинки морщинок. Тинхе повесила мой ответ.

— Предвкушаю то невероятное удовольствие, что почувствую, когда ты поймешь, что я прав. — Прозвучало зловеще. — Да, так будет интересней.