Неучтённые миры

— Приток сил и его резкое понижение — это нормально. Завтра будет лучше.

Вновь двери, незнакомые люди, и движение. Я, хватающаяся за разбегающиеся мысли. У меня еще столько вопросов. Столько надо узнать! Но вместо грамотно-составленных, аналитически-продуманных, тонко-наводящих вопросов, из моего рта выходили идиотские теории последних дней.

К счастью, Никий перестал меня слушать.

Мы опять шли по лабиринту коридоров. То есть, шел Никий, а я позволяла себя нести. Даже объяснила, что это особая привилегия и кому попало меня таскать не позволяется. Так что пусть гордится предоставленной ему честью и рук не распускает. Не то что бы он пытался, но кто знает местные законы?

— Док?

Меня опустили на твердую поверхность. Я с трудом продрала глаза. Надо мной склонился незнакомый мужик в защитной маске врача.

— Сонар передал сообщение, — пробубнило новое лицо. — Какие симптомы?

Я ойкнула.

Док вогнал мне иглу под кожу. По вене побежал холодок.

— Стандартные, — ответил Никий.

Мне его слов оказалось недостаточно. Я добавила:

— Аллергия на гроф. И на укусы зомби. У вас тут есть зомби? Мертвые поднимаются, чтобы сожрать плоть живых? Или это киберпанк? Я не разбираюсь в тонкостях. Только не превращайте меня в машину. Я буду глючить. Надо установить антивирус.

— И бредовое состояние рассудка, — заключил доктор, откладывая шприц.

— Последнее — не обязательно следствие перехода.

— Технофэнтези! — вспомнила я. — С элементами психологического триллера и картонного злодея. Тинхе — картон картоном. Да что там, дерево сплошное. Баобаб.

Док посмотрел на меня сквозь толстые линзы очков и сделал пометку в записях.

— Поспите, — посоветовал он.

Я послушно прикрыла глаза.

Усталость дня укутала меня, будто мягкое пуховое одеяло. Я позволила себе раствориться в минутной нежности незнакомого лекарства. Теплые объятья сна уносили меня вглубь к разноцветным картинкам из грез. Туда, где среди яркой зелени и бессолнечного неба темнела черная фигура Врага.

Минутку.

— Тинхе?

— 2 —

Я находилась в том стандартном состоянии, что пребывала во время тренировок Клода: лежала на пластиковой траве Центра, убеждая прибежище в том, что я часть ландшафта и формулировала отговорки для злобного божества. Когда на поле замаячила фигура в черном, фразы оправданий почти сформировались. Однако они не понадобились. Отчитывать меня за ужасное поведение Избранной пришел вовсе не металло-бог.

— Тинхе?

Я приподнялась на локтях, чтобы убедиться в своей правоте.

В каждом движении Тинхе сквозили отчетливые штампы классического мужчины-мечты из женских фантазий. Окутанный легким флером плейбоя из рекламы пены для бритья, он плавно приближался к моему укрытию. Черные штаны-алладины и рубашка выделялись инородностью на фоне красочной природы.

— Это сон, — вынесла я вердикт. И почти с сожалением признала: — Не провидческий и даже не эротический.

Враг всех Избранных, и, очевидно, отбеливающих порошков, молчаливо замер надо мной.

Играла бы на его губах соблазнительная улыбка, а вырез рубашки спускался чуть ниже, я бы позволила себе обмануться. А так, до меня дошло слишком быстро. Сама от себя не ожидала.

— Ты настоящий и ты в моем сне. — Констатировала я. — Что за вторжение?

Враг тряхнул головой, отгоняя неестественное свечение вокруг себя.

— Магия сновидений. Иначе было не пробиться.

— Вторжение в сон? — возмутилась я. — Боже, это такое клише!

— Согласен. — Засунув руки в карманы, мужчина подозрительно глянул поверх меня. Я напряглась. Пусть сон, но наличие Врага в оплоте сопротивления Золотой оси порядком нервировало. — Не самая любимая уловка из моего арсенала. Слишком грубый подход. Но очень действенный.

— Для чего? — наивно удивилась я. Как сон может быть уловкой?

— Для создания ложных чувств. — Край черного рукава-волана коснулся моих колен, когда мужчина наклонился. — Во сне мы позволяем себе чуточку больше, чем в реальности.

У меня дернулся глаз, а смущение обожгло щеки. Те, против кого Враг мог использовать сновидения в таком ключе — мои соотечественницы. Судя по рассказу Алисы, соблазнения Избранных на темную сторону начинались вовсе не с пыток. Ими они заканчивались.

Я оттопырила большой палец, признавая поражение.

— Подловил.

Мужчина выпрямился.

— Что я сейчас наблюдаю? — кивнул он за мою спину.

Я приподнялась на колени.

За поляной, во внезапно выросшем лесу, строем бежали полупрозрачные фигуры. Лязг металла сопровождал нестройный топот ста сорока семи пар ног.

— Избранные бегут кросс. — Пояснила, но тут же словила удивленный взгляд: —Что? Да, я не с ними. Я прячусь. Откуда столько осуждения? Ты как будто физкультуру никогда не прогуливал.

Помнила я то занятие, из которого сон взял для себя пищу. Это был не первый кросс. Все кое-как пообвыкли. Одна я никак не могла справиться с нормативами. К счастью, время было не ограничено, и я завершала маршрут очень-очень-очень поздно. Ближе к полуночи.

В тот раз Клод обещал, что если увидит меня среди отстающих, то следующую неделю на всех спаррингах он поставит меня против себя. И хотя я выполнила поставленное условие (последней на финишную черту я не пришла, так как вообще не пришла, а вот отбывала наказание по полной). Злобный бог смухлевал!

Не самое плохое воспоминание, чтобы показывать Врагу. Могло быть и то, где Клод раз за разом скидывает меня в грязевую яму с крутящейся платформы. Потом мне надоедает из нее вылезать, и я остаюсь плавать в ней. Она засасывает меня на дно. Я становлюсь первой Избранной за всю историю Центра, которая едва не захлебнулась грязью. После Клод меняет содержимое ямы на мусор и помои. Больше ни у кого не возникает мысли задержаться там больше, чем требуется. У Избранных резко поднимается результативность тренировок на платформе. Но меня почему-то никто за это не благодарит.

— Занятно, — выдал Тинхе, пока я переживала: не раскрыла ли случайно тайну секретной подготовки отчаянных попаданок.

Оторвавшись от моих воспоминаний, Враг с некоторой заминкой примостился рядом со мной на траве. Я неуклюже сдвинулась.

— Чем обязана визиту важной особы из прославленной империи захватчиков?

— Ты задела мое самолюбие. — Тинхе холодно улыбнулся пустому горизонту. Он обратил взгляд туда, куда я пялилась до его прихода. На обманчиво-безмятежную гладь неба. — Я не о побеге. Этого как раз следовало ожидать. К слову, я рассчитывал выловить тебя где-нибудь посреди леса: выдохшуюся, потерявшуюся и готовую к диалогу. Получился бы интересный символизм про местную легенду о падении богини.

— Мне жаль, — притворно посочувствовала. — Я пыталась запнуться о корягу, подвернуть ногу и свалиться с обрыва, чтобы ты мог меня красиво спасти. Серьезно. Ты же знаешь, как я люблю такие вещи.

— Да, любовь к драме у тебя не отнять. Солярис с ее представлениями до твоих спектаклей далеко. — Он потер перстень на пальце. Я же прикинула, смогу ли в будущем его спереть, ужать до своих размеров и всех уверять, что оно обручальное. — Я потратил уйму ресурсов, чтобы выяснить, где появляются возмущения реальности, и кто их творец. И потерпел поражение. Ты же решила задачку за один день. Будь я чуть менее подготовленным, списал бы на Предназначение. Но оно не может работать здесь. Не у тебя.

На комплемент было не похоже, но я предположила:

— Спасибо?

Он мотнул головой.

— Единственное разумное объяснение: магическая связь между тобой и воришкой артефактов.

— Прям единственное? А то, что я могла логическим мышлением и дедуктивными методами разработать эффективный план и привести его в действие, в голову не приходило?

Он подтянул к себе колено и, упершись в него локтем, неохотно оторвался от разглядывания горизонта.

— Что произошло, Дробь? Какая часть головоломки оказалась доступной тебе, но прошла мимо меня?