Пожиратель времени

На перекрёстке какой-то мажор в красной спортивной тачке сигналил извозчику на прогулочной коляске, который уткнулся в смартфон и не заметил зелёный сигнал светофора.

— Уёбок деревенский! — мажор показал извозчику средний палец и проехал дальше.

Извозчик пожал плечами и стегнул кобылу.

Над головами висел дирижабль. На здоровенном экране на боку показывалась реклама Главного Имперского Банка. Кредит под 48 процентов годовых под залог земли или крестьян. Аттракцион невиданной щедрости.

— А зачем это? — спросила Лера, когда я на минутку забежал в винно-водочный ларёк.

В руке я держал бутылку с дорогой водкой, которую мне завернули в шершавую упаковочную бумагу.

— Для одного дела, — ответил я. — Тебе же говорили, что Макс Воронцов странный?

— Не странный, а находчивый, — сказала Лера с улыбкой.

— Вот именно, ты меня понимаешь. Это всё не зря. Так что раз позвала на помощь, то доверься. Всё это нужно.

Мы прошли через парк, отбиваясь от назойливых людей, предлагающих всякие товары, экскурсии, фото с двойниками давно мёртвых царей и прочую туристическую хрень.

— Прогулки по рекам и каналам, — заявила тётка с такой широкой щелью между двух передних зубов, что там можно было проехать на машине.

— Автошкола, автошкола, — неизвестно откуда высунулась другая тётка, протягивая мне картонную карточку.

— Макс, смотри, кукуруза, — Лера показала мне пальцем. — Сто лет её не ела! Тебе взять?

— Нет, спасибо, — я почесал затылок. — Только вон у той бабищи не бери, возьми вон у той, с синим котелком, у неё свежая.

— А откуда ты знаешь? — удивилась она.

— Брал у неё раньше, — совершенно честно ответил я.

Правда, не стал добавлять, что это было в этот же самый день много циклов назад.

— Ты пока иди, — сказал я. — Я на минутку отойду.

Я уже заметил два чёрных седана с затонированными окнами. Один нагло заехала на тротуар, расталкивая туристов. Так, кольцо сужается, и они меня заметили. Но несколько минут у меня есть, я успею сделать пару дел.

— Грядёт конец света! — услышал я то, что хотел.

Бомж, обладатель шикарной бороды с проседью, шёл между деревьев, ударяя в омерзительно громкий колокольчиком. На груди у него висела картонка с надписью «Конец близок».

Похожая висела на спине, я её не видел, но знал, что там было написано просто: «Нам всем пиздец».

— История нашего мира подходит к концу! — ревел бомж отлично поставленным командирским голосом. — Уже скоро Краст выберется из своей гробницы и продаст мир Пожирателю Времени! Новых циклов не будет. Каяться уже поздно!

Бомж откашлялся и припал к грязной фляжке, в которой было что-то горячительное. Внимание к себе он точно привлекал. Этим и зарабатывал.

Кто-то начал снимать его на смартфон. Бомж это заметил и пошёл к оператору, протягивая ему офицерскую фуражку, в которой блестела мелочь.

— Есть чё-нить? — спросил бомж. — Хоть перед концом света не жмотьтесь, будьте людьми. Вам уже недолго осталось.

Парень со смартфоном тут же слинял, а бомж заметил меня. Но подойти не успел, два патрульных в синих рубашках преградили ему путь. Частная охрана, нанятая городом вместо полиции для охраны этого парка. Так дешевле, но в эту контору обычно шли самые отпетые гопники.

— Ты чё это тут, Трофимыч, людей пугаешь? — спросил один, с большим пузом.

Его рубашка была залита тёмными пятнами пота.

— Да ладно вам, господин офицер, — ответил бомж. — Это же представление! Вон вся публика знакомая, приходят меня, ебанутого апокалиптического бомжа поснимать. Я же тут каждый день.

— Каждый день, да, — прохрипел другой охранник, высокий и худой. — Каждый день приходишь, денежку зарабатываешь. И не делишься.

— Так ещё только обед! — протянул бомж. — Не накопилось ничего! Да и жара вон какая. Вот вечером, когда людей больше наберётся, то…

— Да ты нам не попёздывай, — со злостью сказал пузатый. — Плати по прейскуранту и дальше тут стой хоть до ночи.

— Но мужики, я же, — бомж развёл руками. — Мы же договаривались, я же вам всегда платил, я же…

— Или платишь, или… — высокий похлопал дубинкой себе по бедру. — Живенько прокатишься. В обезьяннике сейчас хорошо, жарко, тебе понравится.

— Да ты… ты думаешь, сможешь меня взять? — прошептал бомж, прищурив глаза.

Полицейские не заметили, как там проскользнул неприятный жёлтый огонёк. А пальцы начали изгибаться в сложном жесте.

Но это было недолго. Этот человек давно сломлен.

— У меня только половина есть, — сказал бомж робким голосом.

— Давай всё или… а ты тут чё делаешь?

Пузатый заметил, как я снимаю их со смартфона. Оба охранника переглянулись и пошли ко мне с грозным видом. Но я стоял на месте и телефон не убирал.

И от того, что я перед ними не растекаюсь от страха, их уверенность начала падать.

— Тут съёмка запрещена, — прошипел высокий. — Камеру вырубай нахуй!

— Документики-ка покажи, — сказал пузатый, но не очень уверенно.

У меня при себе только студенческий, но в нём под фотографией мой фамильный герб. Охранники слабо разбирались в геральдике, но одно они знали точно.

До дворян докапываться нельзя.

— Вымогаете деньги? — спросил я ехидным тоном.

— Ну мы… — оба охранника растерялись.

— Идите-ка нахер отсюда, — попросил я. — И чтобы я вас не видел.

Пузатый шумно выдохнул через нос, потом недобрым взглядом смерил бомжа и пошёл вслед за со своим товарищем в патрульную машину, стоящую на солнцепёке.

Крышка топливного бака на ключе, как и всегда.

— Спасибо вам, молодой человек, — сказал бомж, гордо распрямляя плечи. — Хотя… стойте. ваш герб! Вы, никак, сын Петра Воронцова? — бомж отошёл на шаг назад. — Мы же были друзьями. Хорошими друзьями. Я ему слово однажды дал. И не сдержал.

Только бомж может назвать Петра Воронцова, повешенного за измену, другом. Терять-то больше нечего. Но я это ценю. И знаю про обещание. За этим обещанием я и пришёл.

— Я вас тоже узнал, — ответил я. — Вы же Штааль?

— Капитан-инструктор Михаил Трофимович Штааль, — поправил меня бомж. — Третий особый полк Гвардии Его Императорского Величества! Но сейчас можно звать меня Трофимыч.

Он тяжело вздохнул. Старый, сломленный, спившийся и забывший о своей гордости.

Но именно этого человека я ищу.

— Так что я ваш должник, — Трофимыч выпрямился. — Если что-то нужно, обязательно приду на помощь. Я и отцу вашему задолжал.

— Что-то ничего в голову не идёт, — сказал я. — Но был бы признателен, если бы вы…

— А что произошло? — подошла Лера, держа в руках два дымящихся початка кукурузы. — Ты его знаешь, Макс?

Она подозрительно посмотрела на Трофимыча, но больше ничего не сказала.

— Теперь знаю, — сказал я. — Тогда мы пойдём. До встречи, Трофимыч.

— Бывайте, ребята, — удивлённый Трофимыч посмотрел на меня.

Но я пока только закинул крючок. Вытяну я его намного позже.

— А вы не голодны? — вдруг спросила Лера, с сочувствием глядя на бомжа.

— Не, — бывший капитан-инструктор помотал головой. — Я бы лучше чего-нибудь выпил.

— А у меня кое-чего есть, — я показал свёрток и сорвал упаковочную бумагу.

— О, — пропел Трофимыч. — Императорская экспортная. Можно?

— Конечно, — я протянул бутылку.

Трофимыч сорвал крышку и с шумом выхлебал целую бутылку не отрываясь. Сколько раз это видел, но всё равно завороженно смотрел на пузырьки воздуха и как водка быстро убывала. Выпил, как обычную воду.

— Отлично, — Трофимыч понюхал рукав и сдержал отрыжку. — Вы, молодые люди, лучше всех.

— Только у меня будет просьба, — я начал приводить план в действие. — Мне нужно наполнить эту бутылку бензином.

— Зачем? — спросила Лера.

— Момент, — Трофимыч улыбнулся и побежал в кусты.

— Макс, — Лера повернулась ко мне. — Вот это действительно странно.

— Всё сработает, как часы, — сказал я, улыбаясь. — Верь мне. Так надо.

— Тебе тоже снился сон? — она посмотрела с тревогой.