Рыжая на откуп

— Не ожидала я от тебя такого.

— Я не в том смысле, что хочу его смерти, — тараторит Ноа. — А в том, что он человек, а люди умирают.

Двери лифта разъезжаются в стороны, и я уверенно иду к Ноа Последнему, который развалился на кресле с запрокинутой головой. Через несколько шагов замечаю под столом женские красные туфли на высоком каблуке и тонкие лодыжки.

— Я еще не закончил, — Ноа поднимает руку и сдавленно крякает. Через секунду он одергивает полы и улыбается. — Слушаю.

Из-под стола выползает грудастая блондинка и смущенно вытирает губы платком.

— Я же говорила, — оглядываюсь на Ноа, который с открытым ртом рассматривает высокий потолок. — Он извращенец.

Девица поправляет блузку со стыдливым смешком и цокает каблучками к лифту, бросив на меня заинтересованный взгляд.

— С кем ты говоришь? — шуршит ширинкой Ноа Последний и с любопытством поддается в мою сторону, прищурившись.

— Красивая, — Первый провожает взглядом девушку.

— Ты его не видишь? — я указываю пальцем на юношу, который, похоже, вновь влюбился в очередную барышню.

Ноа Последний переводит удивленные глаза и медленно моргает.

— Кого?

— Какой он странный, — юноша вышагивает к столу, разглядывая Ноа Последнего.

— Белочка моя милая, — цедит сквозь зубы мужчина и смотрит на меня мимо Первого, — я тебе не психиатр, чтобы болтать с воображаемыми друзьями. Ты тратишь мое ценное время.

— Да вагон у тебя времени, зануда, — смеется Ноа и нависает над Последним, уперевшись ладонями о столешницу.

— Так, — я обхожу стол и встаю перед удивленным мужчиной, который разворачивается ко мне, скрипнув креслом. — Ты тоже потерял надежду?

— О чем ты толкуешь, глупая девочка?

— Он не извращенец, он дурак, — шепчет позади меня юноша. — Кстати, по моим личным наблюдениям, дураки чаще становятся богатыми.

Хватаю Ноа Последнего за руку и тут же сжимаю свободной ладонью пальцы Первого. Глаза мужчины расширяются от сильного изумления, когда он, наконец, замечает рядом со мной смеющегося юношу.

— Не быть тебе богатой, Обещанное Дитя. Слишком умная, — Первый улыбается и переводит взгляд на Последнего. — Привет.

— Ты чего такой юный и розовощекий? — кривится тот, до хруста стискивая мою ладонь.

— А ты чего такой весь в костюме и строгий?

— Деньги, успех и инвестиции…

— Бла-бла-бла, — фыркнул юноша. — Я все равно в этом не разбираюсь. Это все хрень. Бессмысленная гонка за богатством, в котором нет места простым человеческим радостям. Сколько сделок не закрывай, всегда будет мало.

— А я не виноват, что люди жадные, — Последний вскидывает брови и ухмыляется.

— Не все… — обиженно отзываюсь я.

— Не заливай, ты тоже жадная, просто не чувствовал вкуса больших денег, — мужчина сердито смотрит на меня. — Хочешь стать моей сучкой и купаться в роскоши и золоте?

— Помнится, тебе не нравились веснушки, — я зло и возмущенно гляжу в надменные и холодные глаза.

— Юлишь, — Ноа скалится в улыбке. — Их можно отбелить. Будут деньги, всю тебя перкроим.

— Так себе из тебя змей-искуситель, — морщу нос и смериваю Последнего уничижительным взглядом. — Ты еще больше отвратил от себя.

— Так и задумано, — отвечает Первый и с одобрением взирает на мужчину.

— А ты бы не мог заткнуться?

— Что? Это мило, что ты отгораживаешься от Обещанного Дитя и не хочешь пятнать ее душу, — Первый всматривается в глаза Последнего. — Ты прекрасно понимаешь, что весь этот успех не для всех и он развращает человека.

Юноша аккуратно вытягивает ладонь из моей хватки и прижимает руки к лицу обескураженного мужчины. На мгновение мне кажется, что Первый собрался поцеловать Последнего, чтобы выказать ему симпатию, но этого не случается, и я немного разочаровываюсь.

— Она назвала тебя извращенцем, — шепчет юноша, — а сама-то…

— Если честно, я тоже подумал, что ты хочешь меня засосать, — испуганно отзывается Последний.

— Я могу, если хочешь, — Первый складывает бровки домиком, продолжая тискать лицо мужчины.

— Я больше по женщинам.

Последний отпускает мою ладонь и замирает под улыбчивым гостем.

— Все равно поцелую, — с угрозой шепчет юноша.

— Нет! — рявкает Последний и вжимается в кресло, когда Первый касается губами его лба, покрытой мелкой испариной.

— Чего разорался?

Ноа последний мягко отталкивает юношу и разворачивается к столу, нервно вытирая лоб. Хихикаю, довольная тем, что хоть кому-то удалось щелкнуть по носу мерзкого богача, и юноша кидает на меня беглый взгляд, полный наигранного осуждения.

— Чего ты хотел от Первого? — едва слышно уточняю я. — Зачем он тебе был нужен? Не для поцелуйчиков же.

Последний косит на меня надменный и возмущенный взгляд, по которому понимаю, что лезу не в свое дело, и не будет он посвящать смертную в секреты.

— Свободна.

— Ты обещал закрыть бензоколонку, если…

— Закрою, — Последний кивает. — А теперь иди. Дай взрослым поговорить.

Бросаю беглый взгляд на Первого, который беспардонно взбирается и усаживается на столешницу, и направляюсь к лифту. Затем в решительном молчании разворачиваюсь обратно и возвращаюсь.

— Не уйду.

Последний изучающе оглядывает меня снизу вверх и хмурит брови.

— Что ты прячешь под блузкой?

— Это никак тебя не касается.

— Касается, раз ты так нагло противишься моей воли, — шипит Последний, пока Первый с любопытством копается в его бумагах. — Покажи!

— Не показывай, — лукаво оглядывается на меня юноша. — Пусть мучается в неведении, раз он такой невежливый и имеет наглость прогонять моих друзей.

— Она тебе не друг.

— Я даже в нее влюблен, — улыбается Первый и вертит в пальцах золотую ручку.

Последний недоуменно смотрит на гостя и молчит, подбирая слова, чтобы выразить негодование его наивному и глупому признанию.

— Ты ревнуешь? — охает юноша. — Наверное, мне не следовало тебя целовать. Прости, пожалуйста, но я не хотел давать тебе ложной надежды.

— Поверить не могу, что город основали такие идиоты, — обескураженно отвечает Последний.

Ноа трясет ручкой и из пера прямо на белый воротник мужчины вылетают капли чернил, которые расползаются уродливыми кляксами на ткани.

— Прости, — юноша виновато откладывает ручку в сторону и тупит глазки. — Я очень неуклюжий.

— Невероятно, — Последний промакивает платком черные пятна на воротнике и зло говорит. — Я хотел слиться с тобой в единое целое, но это чревато тем, что я сам превращусь в идиота, который спустит деньги на провальные проекты в надежде, что все получится и я разбогатею.

— Да куда тебе столько денег? — из меня вырывается глухой смешок.

— Надежда?! — Последний поднимается и нависает над Первым. — Это так глупо! Город могли основать только решительные, уверенные в своих силах и предприимчивые люди, а не оборванцы, которых к Источнику привела надежда! Чувство, что обрекает человека на непростительные ошибки и крах..

— Я не против стать с тобой единым целым, — Первый поднимает лучистые и добрые глаза на мужчину и разводит руки для объятий. — Тебе очень не хватает надежды. Тебе не хватает меня. Я научу тебя мечтать.

— Так и знала, что ты его хотел сожрать, — топаю ногой и скрещиваю руки на груди.

— Уходи, — Последний с неприязнью взирает в лицо Первого. — Даже твое присутствие мешает мне здраво мыслить.

— Если мы будем едины, — воодушевленно шепчет юноша, — мы сможем и остальных Ноа объединить и у нас все будет хорошо.

— Очень интересно, что ты имеешь под хорошо, — мужчина высокомерно хмыкает.

— Хорошо — это хорошо. Возможно, нам удастся излечить Свободного от пьянства и исправить Висельника? А Просвещенный с его умом, твоими финансами и с моей мечтательностью придумает космический корабль и мы поможем людям освоить неизведанные дали. Звучит замечательно.

— Так вот откуда появились дурачки, требующие от меня инвестиции на разработку теплиц на Марсе, — процедил Последний и ткнул пальцем в грудь Первого. — Это на данном этапе невыгодно и убыточно. А знаешь почему? Потому что люди еще не скоро полетят на Марс!