Улыбочку!

– Мне, что ли, попробовать?

– Ага, пробуй, только без меня.

– Слушай, а давай полетаем на дельтаплане – там, говорят, можно высоко не подниматься, хватит метров трёх.

– Что, правда?

– Ага!

– Полетели тогда?!

– Полетели!

Ох, вы знаете, как мне с ребёнком не повезло!

Вон у моего соседа из тринадцатой двое пацанов растут – мечта отца, можно сказать. Если где-то разбили окно или чью-то голову – идут сразу к соседу, у него такие здоровые ребята выросли, мне на зависть. А мой весь день за компьютером сидит – скоро на ветру шататься будет. Я его во двор тяну: «Развиваться, – говорю, – надо». А он мне: «Ты ничего не понимаешь, папа, я развиваюсь умственно».

Я в него уже два раза с балкона кирпичи кидал – жаль только, что не попал. Надо будет потренироваться. Думаю, пусть лучше будет тупой, да здоровый. Вон за соседскими ребятишками все девчонки бегают, моему ни одной не осталось.

От компьютера его не оторвёшь – всё что-то там ковыряется, кнопочки какие-то нажимает. Компьютер ему сам уроки делает, сам проверяет, сам оценки ставит. Я как-то взял и молоточком по нему стукнул – экран вдребезги. Фиг, думаю, теперь посидишь! Захожу вечером, а он микросхемы к наушникам приделал и опять кнопочки нажимает – балдеет.

Я к нему уже и психиатра привёл – может быть, хоть он что-то сделает. Вторую неделю выгнать не могу. Они вдвоём как засели – не оторвёшь.

Я тогда решил сам с ним поговорить, сел рядом и засмотрелся: игра там такая, на раздевание. Мы с психиатром наперегонки, кто быстрее. На 500-й девушке жена в комнату зашла, на экран глянула и по голове мне сковородой как даст, а заодно и психиатру. Нас сразу отпустило. Психиатр говорит:

– Спасибо, что спасли, а то дома меня жена ждёт, наверное.

Я к своей:

– У тебя такой дар – что ж ты сына не можешь вылечить?

– На сына, – отвечает, – сковорода не поднимается.

Я:

– Дай мне – может, у меня тоже дар, попробую.

Она дала, мне. Я даже обиделся.

А сынишка мой так дома и сидит.

Я уже, чтобы его перед соседями не позорить, маты написал на всю стену. Но на моего даже не подумали – всё к тому пошли, из тринадцатой.

Везёт же людям: дети, как дети, а у меня..

Робот

Серёга мой – вот гад, а ещё друг называется – позвал меня к себе на работу.

– Помоги, – говорит, – у нас директор сошёл с ума: приказал сделать робота, чтоб как японский был. И ходил, и разговаривал. Иначе, говорит, уволю. Я три года бился, всё сделал – и голову, и руки, и даже ноги. А внутри ничего не получается. Сколько микросхем не вставлял – ничего. Или поёт, или новости рассказывает.

– А ты где эти схемы брал?

– Ну где-где: одну из радиоприёмника, другую с телевизора. – И что теперь делать будешь?

– Да есть у меня один план. Понимаешь, ты мне нужен в качестве робота.

– Ты что, меня хочешь в него засунуть?!

– Да нет, ты не пролезешь. Я просто хочу кое-какие кнопочки к тебе приделать и перекрасить тебя. А так ты во всём подходишь – ты ж весь квадратный – и плечи, и голова.

Я согласился. Раздели меня, перекрасили, кнопочки приделали. Стою. Директор Серёгин приходит и на меня:

– Это кто?

– Робот, – отвечает Сергей.

– Да?! – удивился директор. – И что – он, как японский, всё может?

– Ага!

– Ну-ка проверим, сколько будет 5+5 ?

Я:

– Дайте калькулятор.

Директор:

– Он что, сам считать не может?

– Да это у нас пробная модель, мозг несовершенный. А так он всё может, – вступился за меня Серёга.

Полчаса я как дурак доказывал, что всё могу: и пол подметал, и плясал, и песни пел. А этот гадский директор радостно:

– Ну, раз он так всё может, я его к себе домой заберу. А то я дома редко ночую, жена уже ругаться начала. Так пусть он вместо меня побудет.

– Щас, – кричу, – разогнался!

– Ого, – удивился директор, – чего это он?

–А вы его не смущайте, а ставьте конкретные задачи, что вашей жене от него нужно.

– Задача одна: дом охранять.

– Это что, вместо собаки?

– Нет, вместо меня.

Я кричу:

– А если воры?!

– Прогнать.

– А не уйдут?

– Тебя увидят – испугаются.

– А если любовник?

– Чей?!

– Жены.

– А, нет, этого точно не будет. Ты, кстати, если воры тебя не испугаются, жену им выведи – вмиг разбегутся.

И уже к Серёге:

– А как он управляется, этот твой робот?

– Да никак, практически.

– А чё это за проводок такой?

– Это чтоб он лучше думал.

– А чё-то я не заметил, чтоб он думал, – может, проводок сгорел?

– Да нет, его просто подключили не к голове.

– А это что за рычаг?

Я кричу:

– Стоп-кран!!

– А это что за кнопочка?

– А вы нажмите.

Он нажал – я ему как дам в глаз. – Ой, бьёт!

– Ещё бы, 220, а он не заземлён.

– Так заземлите.

Серёга, идиот, мне на голову горшок с геранью – бац. Я:

«Ёклмн!» Директор:

– Это чё?!

– Алфавит.

– А я думал, матерится.

– Ну что вы, мы ему культурный запас слов ввели.

– А кто вводил?

Серёга:

– Я.

– Ну тогда точно матерится. Нет, я такого не приму и премию не дам. Он у тебя какой-то недоделанный. Брак. Вези на свалку.

Тут я раз чё-то от обиды крикнул: «Сволочь!» и двинул директору в лоб.

Он сильно удивился и стал икать. Потом через минуту начал приходить в себя, решив видимо, что ему показалось. На всякий случай, чтобы удостовериться, он стал рассматривать меня снизу вверх. Когда он дошёл до рук, икота возобновилась, так

как мои руки держали его за плечи. Тут Серёга сообразил, что пришла его очередь, и ласково прошептал, указывая на меня:

– Обиделся! Он у нас электронный. Чуть что не так – сигнал пошёл, и всё.

– Что всё?!

– Ну всё. А тут вы его ещё и браком обозвали, на свалку захотели, у него вообще всё могло перегореть. Замкнёт, и точка.

Я думаю, надо Серёгу поддержать – взял и руки с плеч переложил на горло. Директор даже икать перестал.

А Серёга ему: «Вас спасти может только приёмка, так что придётся подписать. Протягивайте скорее руки, пока не протянули ноги».

Директор дёрнулся, подписал скорее и на меня уставился. Ждёт. И я жду. Серёга ему: «Простите, заело» – и как даст мне по голове. Тут я нехотя руки разжал. Директор помчался, пятки засверкали.

А Серёга меня похвалил. Премию его мы на двоих распили и прогуляли неделю. Серёге теперь не страшно. Ему теперь никто слова грубого не скажет – меня боятся: а вдруг опять замкнёт? А тут Серёга говорил, к ним японцы приезжают – на меня посмотреть, так что я снова буду Серёгу выручать.

Друг всё-таки.

С женщинами одни проблемы.

– Да, с женщинами одни проблемы! – пробормотал Синицын, вернувшись с работы.

«Угу», – молча заметил Синицын-младший, потирая синяк под глазом и вспоминая, что поставила его Ленка, потому что он дёрнул за косички Светку.

«Мне бы ваши проблемы!» – проворчал дог Джек, заглядывая под диван, где упитанная Люська кормила четырёх маленьких щенят.

– Всё, завтра я ей выложу всё, что о ней думаю! – резко махнул рукой Синицын.

«Да, придётся завтра весь день дёргать Ленку, а то точно разлюбит!» – подумал Синицын-младший, пытаясь вытащить шатающийся зуб.

«Что-то они быстро растут», – с удивлением подумал Джек и пошёл облизывать свою пустую миску.

«Интересно, а на какие деньги она купила новое колечко?» – внезапно нахмурился Синицын, разглядывая себя в зеркале.

«Странно, вот почему все щенки чёрные, а у одного ухо рыжее?» – не давала покоя подозрительная мысль Джеку, и он сравнивал цвет уха с бульдогом Клином.

«Куда это Ленка пошла, ? Еесли к Серёжке, – убью обоих!» – выглянул с балкона Синицын-младший, и, чтоб показать, что он ее её любит, прокричал:

– Ленка – дура!

Ленка оглянулась, подобрала камень и, ловко размахнувшись, попала Синицыну-младшему в лоб.