Зенит

Холодный ветер подтолкнул меня в спину, будто прося пройти дальше по заросшему высокой травой склону. Больше всего мне захотелось лечь на землю, обнять свои колени и долго-долго лежать вот так в позе эмбриона в этом уединённом месте. Но старая жёлтая поблёкшая от осени трава была влажной от дождей и туманов. Мама бы удивилась, если бы увидела меня извозившуюся в грязи. Моя осенняя парка, которая была мне на размер больше, против чего долго возмущалась мама, очень тёплая, но в какое-то мгновение меня начала бить дрожь от холода.

«Не начинай!» – злой голос Елизара эхом отдавался в моих ушах, нарастая и заставляя наворачиваться слезы. Не начинай. А что я не должна была начинать? Что я начинала? Он всегда обещает мне что-то рассказать, обещает мне объяснить позже, но это позже так и не наступает. А наступит ли оно когда-нибудь? Сколько ещё можно меня кормить этими бесконечными завтраками, которые, видимо, существуют в какой-то другой реальности, где Елизар обо всем рассказывает Кристине. Наверное, в той реальности и Кристина была бы смелее и сильнее. Скорее всего, даже красивее, чем я. Нечестно вот так поступать с любящим человеком. Нечестно и неправильно срывать на него свой гнев, ведь он не повинен в каких-то твоих неудачах. Я хочу быть ближе, хочу быть и в радости и в горе, а не быть маленькой девочкой, которая в трудные минуты должна отходить в сторону и не мешать. Да, должно быть бывают люди, которые не любят обсуждать свои проблемы с другими, которым это просто не нужно и недоступно. Но в моем мире я привыкла выговариваться кому-то. Иногда даже стене в своей комнате или невидимому другу Максиму, который слушал меня, широко раскрыв глаза. А сейчас получилось, будто я лезу к Елизару со своими глупыми вопросами, доставая его, донимая его. Да, возможно я веду себя, как маленькая девочка, но я хочу быть ближе к нему, хочу быть в курсе его проблем, а не жить в разных вселенных в моменты горя, оставляя его одного, а сама веселясь с кем-то в это время. Разве любящие люди не делятся своими переживаниями, становясь при этом ближе? Как правильно? Я не понимаю. Правильно ли, что он срывается на меня, когда я пытаюсь понять проблему? Или же я не права и должна дать ему время остыть? Не понимаю. Не знаю. Кто же знал этим летом, что я стану не нужна ему. Кто же знал этим летом, что придёт осень и разнесёт нас с Елизаром по сторонам.

Прошло полтора часа, а он даже не позвонил мне и не спросил как я. Ему все равно, что я чувствую? Ему все равно куда я ушла? Елизара совсем не волнует, что со мной? Он обидел меня и даже не собирается позвонить и извиниться? Конечно, никто и не говорил, что он испытывает вину за свой тон и свои слова. Должно быть он сейчас смотрит в окно и даже не думает обо мне, копошась в своих проблемах. Больно думать о том, что твой любимый человек, вот так спокойно может тебя отпустить. Он что даже не задумывается, что я могу больше не вернуться, что с уходом лета могу уйти и я? А больше всего делает больно даже не его холодный и напряжённый тон, а его равнодушие к моему уходу. Он даже не попытался меня остановить, даже не крикнул на прощание что-нибудь. Елизар просто сидел на месте и продолжал размышлять о каких-то своих проблемах, давая мне уйти. От этого мне на самом деле сделалось намного больнее. Не важно, что он мог сказать в порыве злости, для меня был важен его поступок. Отпустит или остановит? Испугается, что я не вернусь или же наплюёт и останется сидеть на своём месте? Отпустил. Наплевал.

На глаза навернулись слезы. Я люблю Елизара. По-настоящему люблю и совсем не хочу, чтобы он исчезал из моей жизни. Никогда. Не стоило мне все-таки так резко поступать и уходить, хлопнув дверью. Нужно было остаться и дать ему время остыть. Может быть, спустя какое-то время все наладилось бы, а я все испортила своим резким поступком, пойдя на поводу своих эмоций.

Вернуться? Родители Светы вернутся только завтра, сегодня же он все ещё будет только со Светой и Женей. Я вернусь, извинюсь за свой резкий уход и он растает. Извинится передо мной. Все будет снова как раньше. Все будет, как летом.

Но сейчас не лето… Все будет, как раньше. Проведу с ним хотя бы несколько часов, а потом пойду домой. Совру родителям, что была у подруги. Могу сослаться на подготовку к Осеннему балу в школе. Всего-то нужно развернуться на сто восемьдесят градусов и идти, пока снова не натолкнусь на подъезд Светы.

К черту все. Он парень. Я девушка. Я не должна бежать к нему, как собака по первому зову. Он был не прав – он должен первым извиняться. Если он не чувствует своей вины, то мне вообще не за чем к нему возвращаться.

Начало смеркаться. Кто-то начал выкручивать яркость картинки этого серого мира на минимум и вскоре я рискую оказаться по уши в грязи, если не успею выбраться из этого уединённого места до темноты.

Нехотя, я доплела до дома. Родители все ещё были на работе, поэтому родной дом встретил меня какой-то нереальной тишиной и холодом. Включив телевизор, я избавилась от этой давящей тишины. Одной проблемой меньше. В холодильнике, как обычно стояла еда, которую приготовила мама для вечера, но мне абсолютно не хотелось есть. Оставив включённым телевизор в гостиной, я принесла из своей комнаты одеяло и, накрывшись им по самые уши, уставилась в мелькающие цветные картинки в экране. Мне было все равно, что показывали по телевизору, у меня перед глазами все ещё стояло лицо Елизара. Мой мозг то и дело подкидывает мне воспоминания о нем, как подкидывают в печь дрова, чтобы поддерживать огонь.

Не сдержавшись, я отправила Елизару сообщение – «Прости меня». Ответа не последовало. Не последовало его и спустя несколько часов.

«Я начала сомневаться в том, что мы подходим с Елизаром друг другу» – не выдержала и набрала сообщение Максу.

Ответ не заставил себя долго ждать, мой брат был онлайн.

«Что случилось? С чего ты это взяла?»

«Я посмотрела нашу совместимость львов и близнецов. Мы не подходим друг другу» – быстро настрочила я на клавиатуре своего старенького ноутбука, который мне купили пару классов назад.

– Нашла, кого слушать. Эти гороскопы на одном сайте говорят одно, на другом другое. Если вам хорошо вместе, то не следует забивать себя информацией от людей, которые тебя не знают, – ответил Макс.

– Я начала сомневаться в нем

– Что он сделал?

– Ничего, мне просто кажется, мы не подходим друг другу. Иногда я думаю, что его чувства прошли, – немного слукавила я.

– Если ты это из-за гороскопов, то дай себе остыть и не принимай необдуманных решений.

– Как, интересно, наши бабушки без гороскопов справлялись? Били друг друга и норм, – устало выдохнула я.

– У них было другое время. У них не было возможности осознанно подходить к выбору партнёра. Сейчас они наимилейшие пары, а в молодости многие мужья были абьюзерами. А разводы были чем-то табуированным, поэтому они и терпели все вместо того, чтобы послать все к чертям и жить для себя. Что скажут люди? Они же и сейчас так рассуждают. Нам в этом плане повезло больше. У нас есть свобода выбора, – ответил Макс, продолжая что-то набирать.

– Да, ты прав. Наверное, я погорячилась. Спасибо.

– Он же тебя не бьёт?

– Нет, не бьёт, – усмехнулась мысленно я. – Мне пора, спасибо за разговор.

– Всегда пожалуйста, – ответил мой троюродный брат и я закрыла крышку ноутбука.

Но мои сомнения никуда не делись. По-прежнему остались со мной.

Уже перед тем, как заснуть, провалившись одной ногой в царство Морфея, я быстро набрала ему следующее сообщение – «Добрых снов». Я сомневалась, должна ли делать это. Но что-то во мне все же теплилось в надежде, что он ответит. Мы каждый день желали друг другу доброй ночи, сегодня тоже не хотелось делать исключения. Наверное, обида начала отпускать меня.

А он опять же ничего не ответил.

Глава 6

Пятница, ещё один учебный день перед долгожданными осенними каникулами. Ох, как же я долго ждала, когда закончится эта четверть и я снова смогу оказаться в деревне у бабушки. Надоела школа, надоел этот город. Хочу стереть его из своей жизни и навсегда остаться в деревне. Устроюсь библиотекарем или буду разводить овец, вязать из их шерсти носки и продавать их. Можно ещё продолжить традицию бабушки и дедушки и держать кур, чтобы продавать их яйца. Экологически чистый продукт всегда в цене. Я не смогла бы держать животных на убой, потому что не ем мяса и сама мысль об убийстве живого разумного существа для меня ужасна. Овцы, конечно, не бессмертны, но когда они состарятся, я буду их хоронить или отпускать в далёкий путь в закат. Но не убийство.