Страница 77 из 243
Завели велик в клетку, осмотрел коробки. Да, наши, наверное. Где-то здесь лежат Серёжкины вещи. Осенью разберу, подумал я. Саше они вряд ли потребуются в ближайшее время.
Вышли из подвала, попрощались, и я поднялся к себе на этаж.
Открыв дверь, услышал. На кухне кто-то есть. Разувшись. Побежал на кухню с криком:
- Мама! – подбежал, обнял, уткнулся в грудь.
- Мама! – прошептал я, купаясь в маминой нежности.
- Девочка моя! – гладила мама меня по волосам, смеясь. – Опять на свидании была?
- Хуже, мама, на смотринах!
- Что?! – отодвинула меня мама, - На каких смотринах? – настолько забавен был испуг мамы, что я засмеялся, опять прижавшись к любимой мамочке.
- Родители Ники пригласили меня на ужин, посмотреть, достойна ли я для дружбы с её дочерью?
- Фу, напугал, шельмец! – чувствительно щёлкнула меня по носу. – Разве можно так пугать маму? Я уже думала, та замуж за Мишу выходишь! – я чуть не свалился на пол от хохота.
- Мама, мам… Ха-ха-ха! Ой, мама!
- Ну и как, понравился ты её родителям?
- Нет, они полюбили Сашу, мама, - немного взял себя в руки я, - теперь желанная гостья в их доме – Сашенька.
- Ты аккуратней там, Сашенька, - передразнила мама меня. – Ника хорошая девочка, хоть балованная, и какой каприз ей в голову может прийти, не знаю. Родители расспрашивали тебя о твоих родителях?
- Ника договорилась, что они не будут меня пытать, а где вы работаете, я на самом деле, не знаю. Всё прошло замечательно.
- Стой, Саша, а эта одежда у тебя откуда?
- Ника переодела. Та немного замаралась, она взяла постирать. Не мог же я в грязной одежде в гости пойти? Ой, мама, у меня в рюкзаке пропотевшая спортивная одежда, я брошу в стирку, хорошо? Следующее занятие послезавтра. И да, о моей одежде, то есть, твоих шортах. Позвони папе, пусть приедет ко мне?
- Соскучилась? – потеребила мои косички мама.
- Нет, мне кое-что рассказать ему надо.
- А мне не хочешь рассказать?
- Не хочу, но надо.
- Тогда рассказывай, садись, что мы на ногах, - я решил задёрнуть шторы, потому что стало темнеть. Выглянул в окно. На лавочке сидел Колька с Машей. Мы на миг встретились глазами, и он опустил голову.
Сердце у меня неприятно сжалось: «Только этого мне не хватало!», - подумал я, садясь на табурет.
- Рассказывай, - потребовала мама.
- Что? – не понял я.
- Ты шутишь над мамой? – сдвинула брови мама.
- Нет, мама, просто я, наверное, заигрался.
— Это я знаю. Дальше.
- Да, ерунда. На девочек напали хулиганы, мы с Никой были рядом, прибежали, немного побили их, потом написали заявление, что они хотели нас изнасиловать. Всё.
- Каких девочек? Какие хулиганы? – всполошилась мама.
- На наших подруг, Веру и Алину. Хулиганов мы не знаем. Напали, мы услышали шум, отбили. Заявления написали, объяснительные тоже.
- О чём объяснительные? – насторожилась мама. Я прикусил язык.
- Ну-ка, ну-ка, уже интересно! Рассказывая дальше!
- Ну, мама, дальше неинтересно.
- Мне всё интересно, что касается моего сына! Особенно, дочери!
- Ну… Они сейчас в больнице.
- В смысле? – даже отодвинулась от меня мама.
- В прямом. Мы их слегка помяли. Рёбра там поломали, что ещё, не знаю.
- Пацаны, что ли, были? – испугалась мама.
- Пацаны, конечно, не девчонки же! – хмыкнул я. – Лет по 18-19, на первый взгляд.
- Ничего не понимаю! – растерялась мама.
- Нас же четверо было, мама! Что тут не понять?! Я самбо занимался, девочки тэквандо! Вот и получили по сопатке разбойники!
- Да, Саша, с тобой не соскучишься! А папа тебе зачем?
- Эээ… Аааа. Надо, чтобы был в курсе.
- Опять ты чего-то недоговариваешь! – рассердилась мама.
- Дело прошлое, во всём разобрались уже. Если интересно, у папы спросишь. Пригласишь? Завтра утром опять разбудишь в семь?
- Я уже думаю, не запереть ли тебя дома? Зачем тебе утром вставать? Опять, навстречу приключениям?
- Что-то типа того, - я встал, обнял маму, - ну, мам, я опять с Никой кататься поеду…
- Ох, докатаетесь вы до скандала! – вздохнула мама, вставая. – Давай свою форму, постираю.
Я побежал в прихожую, радостно улыбаясь. Открыл рюкзак. Здрасьте! Мясные консервы, батон хлеба, который я так и не купил, колбаска. Завтра будет, что с собой взять. Ника? Но она всё время со мной была. Наверное, всё рассказала родителям. Ай да Ника! Оставив пока всё на месте, вынул, всю в поту, форму, плавки, носки, бросил в стирку.
- Ма, я спать! – от души зевнул я.
- Ложись, солнце моё! Иди, мама поцелует свою девочку!
Я, мурлыкая от счастья, отдался ласкам мамы, потом убежал в спальню, разделся и упал, не чувствуя ног, под простынку.
Тыдым!
- Союз нерушимый республик свободных сплотила навеки великая Русь! – прорывается сквозь сон. Я испуганно открываю глаза. Рядом зашевелилась мама, тоже разбуженная громкоговорителем.
Ничего не понимаю! Никогда не просыпался под радио в 6 часов!
Мама откидывает одеяло, которым укрыла нас, встаёт, потягивается.
Обнажённая! Я, широко открыв глаза, глядя на прекрасное женское тело. Мама поворачивается, я крепко зажмуриваю глаза.
- Ах ты, притворяшка! – смеётся мама, подползает ко мне, на четвереньках, гладит по голове. Я приоткрываю глазки, и вновь они широко раскрываются: мама не думает одеваться, я вижу крепкие грудки перед собой, их хочется взять в рот, как в детстве. Я, между прочим, помню ещё, как сосал мамину грудь, она долго меня кормила, лет до пяти. Нерешительно вынул руку из-под одеяла, прикоснулся.
- Молочка захотелось? – мама поцеловала меня. Я увидел чистенький лобок, губки, как у девочки. Причём, не бритые, а чистенькие от природы.
Я сморгнул, но видение не исчезало.
- Поспи ещё немного, девочка моя! – улыбнулась мама, и, подхватив халат, ушла. Мой утренний стоячок превратился в каменный. Я поворочался, но сон одолел.
- Серёжка, вставай, уже семь! – услышал я. Глаза слипались, не хотели открываться.
- Сашка, сколько можно тебя будить?! – сердитый голос мамы, будто из другого пространства.
Вскакиваю.
- А? Что? – озираюсь вокруг. – Где я?!
- Ну и здоров ты спать! – смеётся или сердится мама, не пойму. – Вставай! – сдёргивает с меня одеяло, смеётся:
- Дружок твой давно встал! Забавно так выглядишь, совершенно девичий верх, мальчишеский низ! Брысь в ванную! – я вылетел, прижимая «низ» к животу.
Начал чистить зубы, посмотрел в зеркало. Лицо девичье, совершенно. Кремы и притирания, что ли, подействовали? Гладкая кожа, без шелушения и прыщиков, огромные, тёмные спросонья глаза, «кошачьи глазки» повторяют их оттенок. На голове совсем не растрёпанные косички.
Глянул вниз. Сделавший свои дела мальчишеский «низ» успокоился и стал размером не больше моего мизинчика, яички подтянуты к животу, не видны почти, так крохотный бугорок.
В баню с мальчишками я давно не ходил, сравнить не с кем, нормально я развиваюсь или нет. Может, права Ника, и у меня просто позднее развитие, а не «омежка», как говорит Алина, причём, почти серьёзно.
Говорит, «омежки» по строению тела почти не отличаются от девочек, только имеют приятный бонус в виде маленького членика. Удобно и красиво! Я встал на цыпочки, покрутился, осматривая свою тоненькую талию, круглую попу. И любовь у меня странная, одновременно люблю мальчика и девочку. Обоим прощаю всё. Уверен, они не сидят у окна, заливаясь по мне слезами, развлекаются так же, как я.
Побежал на кухню, попить чаю. Мама уже оделась в платье, наслаждалась кофе из маленькой чашечки.