Страница 76 из 243
- Мне надо папу в известность поставить о др… нашей утренней тренировке!
- Согласна! А то вызовут, а он не знает!
- Утром поедем на карьер?
- Поедем! – Ника коснулась губами моего уха.
- О чём шепчетесь, подружки? – улыбнулась мама. – Сейчас горячее принесу, - мама удалилась.
- Чем завтра заниматься собрались? – папа ещё налил рюмку.
- С утра на велосипеде прокатимся, потом в школу заедем. Да, нас же записали с Сашенькой на фехтование! Думаю, завтра на хореографию запишут.
- Вам, девочкам, это просто необходимо! – выпил папа.
Вошла Валентина Григорьевна, с небольшим противнем запечённого мяса с картошкой.
— Вот, кушайте, девочки и мальчики! – налила себе ещё вина, Ника положила мне приличный кусок мягкого мяса и картошки, запечённой до коричневой корочки. Вкуснотища! Старшие запивали вином и коньячком, мы соком и минералкой. Разговор пошёл непринуждённый, о школе, чему учат, в какую школу я пойду осенью. Когда я сказал о 74-й, папа поморщился и предложил учится с дочкой.
- Саша в седьмой пойдёт, а я в восьмой! – приуныла Ника, а я испугался. Насколько хорошо приняли меня девочкой, настолько плохо они примут мальчиком, вернее, не примут, если узнают, как я их обманываю! Нет, я лучше в свою старую школу в таком виде пойду! Потому что мне понравились родители Ники. Вовсе они не чопорные, а очень даже гостеприимные и весёлые. А какое мясо умеет делать мама!
- Спасибо большое! – сказал я. – Мясо просто восхитительное!
- Бери пример с Сашеньки, Ника! – сказала польщённая мама, - Смотри, как кушает! А ты вечно ковыряешься!
- Ничего не ковыряюсь! А Саша растёт! Ей надо больше есть.
- Можно подумать, ты не растёшь! А какая у неё талия! Где моя такая же?
- Она таки где-то там была! – пригляделся папа, взявшись за графин.
Закончили ужин чаем с пирожными. Капец моей талии…
- Спасибо огромное! – сказал я, посмотрев на Нику. Та кивнула. – Мне пора, а то мама будет беспокоиться. Вчера заигрались, получила по попе! – родители весело рассмеялись.
- Я тоже отшлёпал за это малышку! – смеялся папа.
- Кто кого ещё отшлёпал! – задорно ответила Ника, и все опять рассмеялись.
Мы вышли в туалет. Потом в комнату Ники. Посидели немного. Не хотелось переодеваться, редко бываю в таком красивом наряде, который так идёт мне.
- Я тебе его дам на твой день рождения! – поцеловала меня Ника, любуясь мною.
- День рождения, как девочка?! – ужаснулся я.
- Ты, разве, Мишку не пригласишь? – удивилась Ника. Оказывается, она обо мне больше думает, чем о себе.
Я тяжело вздохнул.
- Чего вздыхаешь? Разлюбила, что ли? – удивилась Ника.
- Нет, что ты! Просто думаю, стоит ли его приглашать? Выпьет вина, потом останемся одни, и…
- Я вас одних не оставлю! – решительно сказала Ника. – Конечно, такую девочку любой захочет! Даже я сейчас тебя хочу! – прошептала девочка мне на ухо. Я растаял от её горячего шёпота. Поцеловал, меня поцеловала, потом не удержались, целовались уже серьёзно.
Тут постучала мама:
- Можно войти, девочки? – мы быстро привели себя в порядок, чинно сели рядком.
- Да, мама, заходи. Мы тут отдыхаем от обильного ужина, в себя прийти не можем! – я заметил лихорадочный блеск в её глазах, опустил свои в пол, улыбаясь.
Валентина Григорьевна вошла, с улыбкой, села на стул.
- Спасибо, девчонки! Не ожидала, как благотворно подействовало на отца! У него уже депрессия от работы, и тут вы! Особенно Сашенька! – она наклонилась ко мне, поцеловала, от неё пахло хорошими духами и вкусным вином.
- Ты заходи, Сашенька! Отцу очень понравилась, он так хочет с тобой подольше пообщаться, просто сейчас расслабился, неудобно ему. Хоть и занят постоянно, всегда будет тебе рад! Заходи в любом виде! Извини, что так приняла, когда Ника тебя растрёпанную привела.
- Что Вы, Валентина Григорьевна! – пролепетал я. – Прекрасно приняли! Как вкусно накормили!
- Спасибо, дочка! Не буду вам мешать, воркуйте! – и легко поднялась и унесла свою немаленькую фигуру.
Ника радостно обняла меня, снова поцеловала.
- Мне пора, Ника! – прошептал я. – Уже солнце садится!
- Я тебя провожу!
- А назад? Я провожу? – Ника засмеялась:
- Сейчас позвоню подружкам, проводим все! Вечерний променад полезен. Переодевайся пока.
Ника ушла, а я нехотя переоделся в шорты и майку. Осмотрел себя в зеркале, ничего на голове не помял.
Вошла Ника, тоже переоделась.
- Поехали, сейчас девочки придут, - мы вышли в прихожую, обуться. Пришёл весёлый папа.
- Сашенька, любовь моя! – Николай Петрович наклонился, осторожно поцеловал меня в губы, обдав запахом армянского коньяка. – Приходи, порадуй старика!
- Если получится, обязательно зайду! – смутившись, сказал я.
- Ну, «если получится»! Такие занятые стали дети! Ника, ты слышишь?
- Слышу, папа, - кряхтела Ника, завязывая кроссовки.
- Пришла проводить нас и мама.
- Сашенька, предупреди, когда придёшь, я такой пирог испеку! Пальчики оближешь!
- Мама, Саша скоро растолстеет, если предупреждать будет о своём приходе! – фыркнула Ника.
- Ничего! – двумя ладонями обхватив мою талию, сказал папа. – Ей ещё несколько лет надо, чтобы только поправиться!
Мы, наконец, распрощались и вышли.
- Никогда такого не было! – удивлялась Ника. – С моими подругами обращаются, конечно, но просто как с моими подругами, а тебя приглашают к себе в гости! – я только носом шмыгал. Всё-таки одежда великая сила. Не даром говорят, по одёжке встречают, по уму провожают. Я, правда, ничего умного не сказал, но опять же, пословица утверждает, что слово серебро, молчание золото! Значит, промолчал с умным видом!
Девочки уже ждали нас внизу, тревожно поглядели на нас. Ещё бы! Ника такая задумчивая вышла!
- Как всё прошло? – озабоченно спросила Алина. Вера о чём-то своём задумалась.
- Замечательно! – без улыбки ответила Ника.
- Саша? – посмотрела на меня Алина. – Тебя хоть не били? – Ника не выдержала, и фырнув, рассмеялась:
- Да всё путём, девчонки! Сашеньку приняли, как свою, хотят, чтобы чаще приходила в гости! Уммм! – поцеловала она меня в щёчку.
- А что ты такая грустная? – спросила Вера.
- Потому что… Потому что… Потому что я хочу не Сашу, а Серёжу. А Серёжу мне не разрешат. Вот.
- Да, это понятно. После того случая…
- Помолчи, а? – с угрозой в голосе попросила Ника Алину. – И вообще, Саша, влюблена в Мишку, а Серёжка в Анку. Так что, девочки, понимаете, почему я грустная?
Честно говоря, я мало, что понял, но согласился с мнением Ники о моей любви. Тем не менее, я к этой девочке тоже был неравнодушен, хотел с ней дружить и целоваться было очень приятно. Я целовался с Верой и Алиной, но просто по-дружески, а с Никой, почти как с Анкой. Если Анка полюбила какого-то мальчика, то с Никой я буду залечивать душевную рану. Меня она почти любит. Сначала я ей был забавен, потом стала уважать, надеюсь. Теперь думает, как превратить меня в Серёжку.
Пока ехали, грустные мысли оставили нас, когда подъезжали к моему дому, уже весело вспоминали наше вчерашнее приключение, хохотали над Колей, которого чуть не раздели, как я проиграл майку!
- Я помогу Саше поставить велик, - заявила Ника, попросив Веру подержать её машину.
- Не хотела опять при всех, Саша. Завтра в семь?
- Постараюсь не проспать! – улыбнулся я.
- Ой! Голова моя садовая! – рассмеялась девочка. – Я же обещала тебе будильник!
- Завтра не воскресенье? Мама разбудит! – уверено сказал я. Ей нравится меня будить.
- Сашенька! – Ника не выдержала, обняла меня.