Остров. летние приключения

Дима лёгкими движениями начал натирать рану, от его пальчиков мне стало приятно, воспалённые участки охладились.

- Не больно? – спросил Димка.

- Нет, наоборот, очень приятно! – расслабился я.

- Я позволяю только Диме себя лечить, если даже поцарапаюсь, у него удивительное чувство к боли друзей. Правда, друзей у него почти нет, родители детей не разрешают с ним играть, думают, дети заразятся. Так обидно! И так Дима страдает от боли, ещё играть не с кем. В деревне только ему было с тобой и Сашей хорошо, он там совсем забыл про болезнь. У него почти не осталось чешуек на лице, а всё сторонятся, и в школе за отдельной партой сидит, кушает за отдельным столом, то, что из дома берёт.

Учителя ребятам говорят, что это генетическая болезнь, не заразная, но, видишь, если кожная, значит, опасаться надо.

Меня царапнуло слово «генетическая». Что-то я слышал о таких болезнях нехорошее.

- Подержи пока рану на свежем воздухе, - посоветовал Дима, - пусть мазь впитается.

- Дима, тебе не пора в бассейн? – спросила Вита.

- Я бы с Сашей… - насупился мальчик.

- Видишь, Саша ранена, и она ненадолго, я хочу поговорить с ней.

- Могли бы и при мне говорить, не стесняться. Можно подумать, я не знаю, что вы о Сашке будете говорить.

- Иди, может, не только о Сашке, о девичьем?

- Можно подумать, не видел я девчонок…

- Дима! – рассердилась Вита. – Перестань! – мальчик неохотно ушёл, а я подумал, почему мальчикам не объясняют девичьи проблемы. А девочкам мальчишечьи? Когда вырастают, совершенно не знают, что делать друг с другом, и почему они разные! Бред какой-то. Помню, как Сашенька удивилась первый раз, когда увидела, как у меня поднимается членик. «Что это?!» И зачем?

А Вита смотрела на меня такими глазами, какими на меня смотрела только Сашенька. Всё было понятно без слов, но…

Что теперь делать?

Сказать, что я не Сашенька, а Сашка? Не получится так же, как с Сашенькой?

Приехать с перевязанной рукой, но мальчиком? Опять враньё получится. Приехал, выведал, что Вита в меня влюблена, и приезжает такой красивый: любите меня, вот он я!

- Хочу с Сашей хоть немного побыть наедине, - призналась Вита, - ты ведь разрешишь? Мне так страшно, что никогда больше его не увижу! Мне бы только один раз с ним… папа запрещает мне, говорит, я носитель болезни, и дети у меня будут больными…

- Не обязательно же сразу, детей…, - непослушными губами проговорил я.

- Конечно, но что это за жизнь, без детей? А смотрю на Димку, и никому такой жизни не желаю, тем более, своему сыну.

- А если дочка? – спросил я.

- Дочка будет носителем, сама здоровая. Попроси Сашу приехать, ладно? Только не говори, зачем.

Я оказался в ужасном положении. Что я, зверь какой, отказать в прощании влюблённым?

И вот, сама влюблённая, открывает свою страшную тайну возлюбленному, от которого желает эту тайну сохранить.

Сашка смогла бы не проговориться? А отпустила бы?

Вита же не знает о нашей любви с ней, она думает, если брат и сестра, у нас не может быть иной любви, поэтому открывается самому близкому человеку любимого.

Мне очень нравилась Вита. Не любил я её так пылко, как Сашеньку, но это к лучшему, не буду рыдать при расставании. Хотя, кто его знает, что будет после близости.

Я не знал, что сказать, смотрел на Виту, и не мог ни на что решиться.

Тут прибежал Димка, постарался пристроится мне на колени, обнял меня, стараясь не потревожить раненую руку.

Маленький злодей, он вполне мог почувствовать, что я мальчик, вероятно, даже понял давно, только молчит. Наверное, тоже что-то знает, хотя бы о любви своей сестры ко мне.

- Давай, ещё раз намажем, - внимательно осмотрев руку, предложил мальчик, не обращая внимания на часы. Только глянул, сколько времени, - скоро папа приедет, покушает, и поедет в город. Тогда Сашу отвезёт домой, да, Вита?

- Да, Дима, слезь с Саши, ей тяжело тебя держать.

- Не тяжело, - мотнул отросшей шевелюрой Димка.

- Димка хороший и умный мальчик, он у на пости круглый отличник, - зачем-то сказала Вита, с нежностью глядя на нас.

- Не круглый, а продолговатый! – хихикнул мальчик, начиная снова нежными пальчиками обрабатывать мою рану.

Мне вдруг представилось, что мы семья, Димка сын мой, Вита жена. И так всё логично получалось, что мне даже Виту поцеловать захотелось, но пришлось сдержать влечение, потому что Мальчик на коленях сидел.

Вместо Виты я поцеловал Димку.

Мальчик замер, прижался ко мне, задышал часто. Я погладил ему взъерошенные волосы.

- Саша, осторожнее, а то привяжется к тебе, не оторвёшь! Его почти никто не ласкает, только осматривают и лечат.

Мне понятно было состояние Димки, в таком возрасте я мог только мечтать, чтобы меня вот так приласкали.

Дима взял себя в руки, закончил операцию.

Вита не заводила при брате разговора обо мне, посчитала, что сказанного достаточно. Предложила ещё чаю, мы не отказались.

Когда приехал их папа, мы уже прикончили чайник с припасами, моя рука уже была вновь перевязана, и Вита снова согрела чайник, для папы.

Пока папа пил чай, Дима попросил у него баночку мази для меня.

- Такая баночка стоит двадцать рублей, - сказал задумчивый мужчина, усталый, но собирающийся на вторую работу, - если початая, уступлю за десять, так и быть.

- У меня есть деньги! – я встал и вынул из кармашка на рюкзачке деньги. – Могу двадцать рублей отдать, мне не жалко для Димки!

- Папа! – вздохнула Вита, обратив внимание на рюкзачок. Наверное, сравнивала с тем, который видела в деревне. Я мог взять… вернее, могла сестра у брата попросить, а то и вовсе, отжать, рюкзачок?

- Что, папа? – сурово спросил отец, взяв у меня только десятку за баночку чудодейственного лекарства.

- Ничего, - спрятала глаза Вита.

— Вот то-то, - сказал отец, поднимаясь.

- Тебе в город? – спросил он меня.

- Папа, её зовут Саша, я же говорила!

- Ну да! Близнецы, и оба Саши! – хмыкнул папа.

- Брата зовут Серёжа, - подал я голос.

- Другое дело, - папа ушёл в дом.

- Не обижайся на папу, Саша! – попросила меня Вита.

- Мне обижаться? – удивился я. – Вы меня уже не… кгхм! Почти вылечили, а я буду обижаться?!

- Как же вы похожи! – улыбнулась Вита. – Смотрю второй раз, и удивляюсь! Не только внешне, а оба упрямые, гордые! Передай братику мою просьбу, ладно?

- Хорошо, - пообещал я, - не знаю, насколько он болен, вроде, ангина у него была, прошла или нет, температура вроде, спала, - врал я про свою мнимую болезнь.

Вышел папа Виты и Димы, пригласил меня в машину. Он был шофёром, водил Зил-130. В городе ему надо было возить на стройку какие-то стройматериалы.

Когда поехали, папа долго молчал. Мне даже не представился. Наконец, заговорил:

- У тебя есть брат?

- Есть, - сказал я.

- Твой близнец?

- Да.

- Скажи ему, чтобы не приезжал. Незачем ему дружить с моей дочкой, - папа открыл форточку и закурил.

- Почему? – спросил я.

- Незачем, и всё. Скажи, отец запретил.

- Что-то с Димкой связано? – спросил я. Папа, не отрывая глаз от дороги, кивнул. Я больше не спрашивал. Зачем, если я и есть мальчик Саша?

- Ты не представляешь, что я перенёс, пока ему не стало лучше, - между тем продолжил папа, - и жена, тоже. Пацан весь в крови, кожа лопается, ему больно, и ничем не снять боль, только в ванне держать. А много тоже нельзя в воде, сама понимаешь. Поэтому я Вите сказал, никаких детей!

- Одной ведь, ещё большее мучение, чем только без детей, - робко сказал я.