Страница 214 из 243
Следом за мной вышла Света.
- Евгения Львовна всех отпустила. В твою защиту выступили Славки, и Витька. Славка сказал, что ты защищал его, дрался с двумя пацанами, это правда?
- А как иначе? – удивился я вопросу. – Твоего товарища бьют, а ты стой рядом и смотри?
— Вот и Славка так сказал, что для тебя наш класс родной, как семья, и нагружать одного всеми работами несправедливо. А я бы согласилась быть твоей помощницей…
- Свет, ты просто не представляешь, что такое культмассовая работа! – возразил я. – Не для галочки, что, допустим, предложил КВН, а ребята разбежались, или предложил сыграть пьесу, а заниматься сценарием и распределением ролей – не моя забота. Я, Света, видел всё это изнутри, поэтому отказался.
- Саш, тебе потому Евгения Львовна предложила этой работой заняться, потому что больше никто не знает, что делать!
- Я понимаю, но…
- Тебя не стали уговаривать, да? – улыбнулась Света.
- Меня не надо уговаривать, но и выгонять, тоже. Света, как ты думаешь, мы люди или просто человеческие существа? То есть, только похожие на людей существа, которые не имеют никаких прав, а только обязанности?
- Но мы ещё только учимся быть людьми! – возразила девочка.
- Ты права, - согласился я, уже теряя интерес к разговору, потому что в воротах появилась моя любимая сестрёнка, с велосипедам, и я кинулся к ней навстречу. Сашенька бросила велик, прямо на дорогу, и побежала ко мне.
Мы столкнулись, крепко обнялись, радостно смеясь, целовались, никого не стесняясь.
Мы не знали, что на нас смотрят из окна учительской.
- Надо же, как они любят друг друга, - усмехнулась Екатерина Андреевна, - неужели не надоели друг другу?
- Их разлучили в раннем детстве, - сказал Лев Абрамович, - они недавно встретились.
- Откуда вы всё знаете? – спросила Валентина Яковлевна.
- Знаете, любезнейшая Валентина Яковлевна, я учитель, и просто обязан знать о своих учениках
В это время в учительскую вошла грустная Евгения Львовна.
- Что там интересного? – спросила, она, усаживаясь за свой стол.
- Смотрим, и завидуем твоему новому ученику, Евгения Львовна! – улыбнулась ей молоденькая практикантка. – Близнецы встретились!
- Да, он с утра на часы смотрел, ждал встречи. А я его выгнала за это с урока. Что теперь делать? – Евгения Львовна тоже подошла к окну. Даже отсюда видно было, какие ребята счастливые. Серёжа поднял велик Саши, и они пошли, весело разговаривая друг с другом.
- Извиниться! – пожал плечами старичок.
- Не могу, он отказался выполнять моё поручение.
- Какое? – поинтересовался Лев Абрамович.
- Возглавить культмассовый сектор. Сказал, нет времени для этого, - грустно ответила девушка.
— Значит, понимает, какая это ответственная работа, - заметил учитель физики.
— Всё это так. Мне что делать? – спросила грустная классная руководительница, провожая взглядом близнецов.
А мы шли домой, рассуждая о разных разностях.
- Саш, а где Вера с Алиной? – спросил я.
- Проводили меня и поехали в «Льдинку», наверное. Там они с ребятами встречаются.
- Мы так давно на карьер не ездили! – мечтательно протянул я, улыбаясь.
- Мне тоже там понравилось, Сашка. Только, знаешь что? – глянула сестрёнка на меня.
- Что? – не понял я.
- Не играй с ними при мне. Я понимаю, они твои близкие друзья, но представь, я буду при тебе играть с тем же голым Костей, и он будет гладить и играть с моим грудками, и вот тут.
Я представил, передёрнул плечами.
— Это совсем другое дело! – возмутился я.
- Какое? Потому что я девочка? Ты можешь делать, что хочешь, а я радоваться за тебя, что тебя так все любят? Может, я тоже хочу, чтобы все меня любили и ласкали.
По правде говоря, я так и считал, что имею право на любовь девочек, а Саша только моя, но сказать такого не мог, иначе поссорились бы.
- Но купаться и загорать, как прежде, нам всем можно? - спросил я, немного помрачнев.
- Купаться и загорать можно, - согласилась девочка, - но ласкать тебя буду только я. Согласен?
- Конечно, согласен! – быстро ответил я, думая, что, если Саши не будут рядом, всё останется по-прежнему, и девчонки вполне могут со мной играть.
- А сегодня меня выгнали с классного часа, - сменил я тему.
- За что? – ты же хороший!
- Я сказал, что мне некогда заниматься общественной деятельностью, и Евгения Львовна обиделась на меня, сказала, что я заболел звёздной болезнью, а на школу наплевал.
- Ты не звёздной болезнью заболел, а просто заболел, - рассердилась девочка, - я тоже сначала думала, что ты притворяешься, пока не увидела твою рану. Покажи всем, и пусть обижаются! Как рука? Не болит?
- Если не трогать, не болит, - улыбнулся я, - только мелкие предметы ею беру.
— Вот и бери мелкие предметы! Для Виты сплёл браслетик.
- Не до конца сплёл, видишь, даже на это времени не остаётся.
- А ты говоришь, съездить к ним в гости! Что мы им дарить будем? Только не говори, что-то купишь! Покупное любой может подарить, а вот такое, - показала она мой браслетик, - показала она мой подарок, - нигде не купишь!
- Да, ты права! – вздохнул я, вспоминая, на чём остановился в плетении. Радость от близости Сашеньки, учёба, захватила меня с головой, уже ни на что не остаётся времени.
- Я помогу тебе! – пообещала сестрёнка, прыгая рядом со мной.
- Чем? – улыбнулся я. – Не будем встречаться? Тогда время будет.
- Нет, такого удовольствия я тебе не предоставлю! – засмеялась сестрёнка, будто колокольчик зазвенел.
Мы дошли до моего дома, поставили велик возле моего, в клетушке.
Ещё там, в полутьме, она начала меня тискать. «Соскучилась!».
- Подожди, Сашенька! У нас ещё вся ночь впереди! – тихонько смелся я.
Дома нас уже ждали мама и её друг Сергей. Они приготовили для нас вкусный обед, даже тортик купили.
Я по памятному вечеру у Сашеньки помню, как встречают близких людей, сразу немного напрягся, понимая, насколько неловко маме от присутствия собственной брошенной дочери. Хотя она совершенно её ни в чём не винит, потому что считает мамой маму Милу.
А мама Мила тоже не питает ко мне особой приязни, ушла из-за стола, даже не попрощалась потом, словно будущая тёща, не одобряющая выбора дочери.
— Вот и Сашки пришли! – обрадовался Сергей. – До чего же они похожи, Нина! – мама растерянно улыбалась, переводя взгляд с одной на другого, а мы держались за руки и улыбались радостно.
Вопреки моему опасению. Обед прошёл очень даже в мирной и весёлой обстановке. Мы ведь встречались уже, когда я пытался поводить всех за нос, сам во всём запутавшись.
Теперь Сергей вспоминал всё это с юмором, рассказывая маме то, что она ещё не знала.
Сашеньку я посадил возле мамы, которая сначала всё угощала её, потом начала нас путать, когда отходили «припудрить носик» и менялись местами, особенно когда по просьбе Сергея оделись одинаково.
Не помогли ни разные стрижки, ни перевязанная рука, потому что мама смотрела на лицо, одинаковые глаза и улыбки.
Наконец обед закончился, и мы отпросились к себе.
- Уф! – смеялась сестрёнка, упав на собранный диван. – Еле вырвались!
- Да, маме было приятно видеть нас вместе! А я боялся.
- Я тоже боялась, потому что считаю мамой совсем другую женщину.
- Нет, Саша, мама Мила очень похожа на мою маму!
- «Мою маму!» - передразнила меня Сашенька, и мы засмеялись, обнимаясь.
Сегодня мы не планировали никуда идти гулять, только посидеть вместе.
Включили радио, слушали песни и новости, обнимались и целовались. Потом я похвастался новым ранцем. Сашеньке очень понравился ранец, она предложила собрать туда учебники и тетрадки к понедельнику.