Остров. летние приключения

Любовь моя, оказывается, запретная, о ней ни в коем случае нельзя никому говорить.

Да и вообще, о том, что любишь кого-то, нельзя произносить вслух.

Как теперь жить? Я встал, начал искать что-то острое. Ножи тупые, бритвы нет. Но я взял самый острый нож и пошёл в ванную. Открыл воду. И вспомнил. Маму можно любить! Сел рядом с ванной, подумал, Мама намекала о грязных отношениях между сыном и мамой.

Встал и начал раздеваться.

Громкий звонок в прихожей заставил вздрогнуть. Сняв шорты, я оказался голым, трусы даже забыл в той квартире. На цыпочках подошёл к двери, заглянул в глазок. Сева опять пришёл. Что ему надо? Опять за насильников хлопочет?

- Саша, открой, я знаю, что ты дома.

- Я дома, - согласился я, - только никого не хочу видеть. Уходите.

- Я понимаю, Саша, - мягко сказал милиционер, - возможно, тебе плохо, сделай, пожалуйста, доброе дело, забери заявление. Тебе ведь всё равно теперь? – откуда он знает, что мне плохо? Учат их в школе милиции, что ли, мысли читать? Я длинно всхлипнул и разревелся.

- Саша, зайди ко мне, когда успокоишься, ладно? – Сева ушёл, а я сидел, на коврике, голый, и рыдал.

Потом встал, забрался в ванну, помылся.

- Нет, этого вы от меня не дождётесь! – сквозь зубы сказал я. – Наверное, отпустили меня специально, чтобы своими руками… - я с ужасом посмотрел на нож, которым собирался резать вены.

- Дурак, что ли? На самом деле, девочкой стал! Пацаны вешаются или с крыши прыгают, горло перерезают, а ты – вены! – я засмеялся.

Но не отпустило. Опять одевшись в дурацкий костюмчик, убрал нож в стол и снова спрятался в угол.

Здесь меня застала мама, вернувшаяся с работы.

- Что с тобой, Саша? – испуганно спросила она, бросаясь ко мне.

- Я не Саша, я Серёжа! – поднял я на маму глаза, и понял, что надо делать. Завтра поеду в парикмахерскую, постригусь, начну жить новой жизнью, без вранья и обмана. Только немного приду в себя, покатаюсь на велике, каждый день буду ездить на карьер.

- Что случилось, Серёжка? – мама схватила мои руки, обожгла. – Какие ледяные! Серёжа, не молчи! – заплакала. – Ты так выглядишь, как будто кто-то умер! Кто?

- Я, мама! – смог я произнести. – Прежний Саша умер. – Мама облегчённо вздохнула, но тут же встревожилась:

- Серёжка, ты поссорился с друзьями? С Никой? – тоже, как милиционер, мысли читает!

- Мама, можно, я тут посижу? – умоляюще посмотрел на маму. Мне показалось, что она от меня тоже что-то скрывает, что паутина лжи так и не порвалась.

- Я сейчас тебе налью успокоительного, и ты всё расскажешь маме. Хорошо? – я отрицательно покачал головой.

- Хорошо, тогда просто ляжешь спать, да? Ты кушал?

- Не хочу, - прошептал я.

Мама накапала мне в стаканчик какой-то горькой гадости, я встал, порылся в чулане, нашёл два одеяла, забился в угол, одно постелил, другим укрылся, начал засыпать. Мама мешала, она сидела рядом и плакала.

- Прости меня, Серёжа, я больше никогда тебя не предам! Если не хочешь, будем с тобой вдвоём жить, никого нам не надо! – о чём это она?

- Мама, я спать хочу, оставь меня, пожалуйста!

- Серёжка, я думала, ты разрешил мне… - и ушла, всхлипывая. Я так ничего не понял.

Утром, когда я проснулся, мамы не было. Времени уже было много, я со стоном поднялся. Спать на полу не очень приятно, оказывается!

Скинув одёжку, забрался под душ, открыл холодную воду, и запрыгал, взвизгивая.

Сначала хотел одеться в ту же мальчишескую одежду, потом передумал. Сначала в велосипедки, а там переоденусь, на обратном пути, съезжу в свой бывший район, к знакомому мастеру схожу, пусть сделает из меня человека! С сомнением потрогал колечки в ушах, крепко сжал зубы: не отдам! Будут смеяться, морды бить буду! И «кошачьи глазки», тоже! Хоть что-то оставлю себе от счастливых дней.

И вообще, скажу, что в театре играю разные роли. Вернусь, не могу же Сашу оставить! Тут же мороз по коже: что я вчера чуть не натворил?! Саша умерла бы от горя! Стукнул себя по лбу кулаком. Дурррак!!! Даже маму попытался вчера очернить!

Вернусь. Только дайте немного прийти в себя. А если не приду в себя, значит, начну новую жизнь, здесь.

Позавтракал, с усмешкой вернул одеяла на место, решив больше на полу не ночевать. У меня своё место есть, я не собака!

Позавтракав приготовленной мамой вчера кашей из пшёнки, с растительным маслом, как я просил, по рекомендации тренера, пошёл за велосипедом.

Совсем забыл, что вчера не ставил на место. Но велик стоял в клетушке. Значит, Машдаш вернули его маме.

Нам озеро поехал один, не как раньше, в весёлой компании, и петь не хотелось.

Зато оторвался в карьере, от души! Орал так, что чуть горло не сорвал, разминался до упаду, потом искупался, немного поплакал, снова искупался, обсох, переоделся в мальчика и поехал в свой бывший район.

Всё это время, пока был на озере, у меня было чувство, что за мной кто-то наблюдает. Сейчас еду, и стыдно думать, что кто-то видел мою истерику, с воплями и как кидался на дерево с кулаками.

Запыхался, пока доехал. Опять сел на лавочку, отдохнуть, не решаясь подняться в свою бывшую квартиру, и понимая, что шансов увидеть Лёшку или Надю почти нет. Надеться, что письмо Ани не переслали?

Может и так быть, я мог бы полениться. Подумаешь, письмо какой-то девчонки!

- Сергей? – напротив меня остановилась моя бывшая одноклассница, Люда. – Давно тебя не видела! – присела рядом. – Давно приехал?

- Только что, - показал я на велик.

- А это что у тебя? Колечки? Какие красивые! – она близко наклонилась ко мне, дышала в ухо, ласково его гладила пальчиками. – Я видела, на Западе такие украшения в моде у мужчин.

- Где видела? – немного смутившись от близости девочки, спросил я.

- В журнале, и по телевизору показывали. «Мелодии и ритмы зарубежной эстрады», передача такая есть. Не смотрел? – я отрицательно качнул головой.

- Ты к школе опять пострижёшься? Я бы не хотела, - вздохнула девочка.

- Я здесь больше не живу, - сказал я, - и в другую школу пойду. Там меня не знают, задразнят.

- Не задразнят. Разве что, из зависти. Жалко, что тебя не будет! – вздохнула девочка.

Я взглянул на неё. Раньше не замечал девчонок, они как бы в параллельном мире жили. Есть девчонки, есть мальчишки. Учителя старались садить девочек с мальчиками, чтобы не болтали на уроках, а мы старались пересесть к друзьям.

- Люда, не знаешь, где Лёшка? – спросил я.

- Лёшку в лагерь опять отправили. Он с одной девочкой подружился, в этом доме живёт, Надя зовут.

- А где Надя? – спросил я, пытаясь не выдавать своей заинтересованности.

- Не знаю, - пожала она плечами, - что я, слежу за ними?

- Знаешь, где я жил раньше? Номер квартиры?

- Знаю, конечно! – обиделась Люда.

- Можешь туда сходить, позвать Надю? – Люда враждебно посмотрела на меня, встала.

- Пошёл ты! – и собралась уйти, с разгневанным выражением лица.

- Люда! – схватил я её за руку. – ты не поняла! Мне не Надя нужна, мне должны на этот адрес написать! – Люда постояла, подумала.

- Девочка? – я кивнул:

- Девочка. Уже месяц прошёл, а она не пишет!

- И ты помнишь о ней? – распахнула глаза Люда. А ничего девчонка стала! Ножки, личико, грудки, светлые волосы, собранные так же, как у меня, в хвост. Только я ещё не успел в неё влюбиться.

- Надеюсь, что она не забыла, напишет.

- А ты почему не пишешь ей? Или пишешь, а она не отвечает?

- Потерял её адрес, - покраснел я, - она в городе В-ке живёт.

- Да тут совсем рядом! – удивилась Люда.

- Кто меня отпустит? – удивился я. – А если их дома нет? Куда пойду?