Сумеречный Фронтир

В центре города прямо напротив королевского дворца стояло ристалище, где боролись за звание чемпиона самые сильные воины со всего мира. Раз в год по древней традиции на этой открытой арене собирались бойцы всех мастей, и к окончанию соревнований победителем выходил лишь один человек, которого лично награждал сам король крупным наделом, титулом рыцаря, неплохим состоянием и собственными рабами.

К сожалению, несмотря на неоднозначное мнение общества к этому вопросу, у нас всё ещё остаётся рабовладельческий строй. Разумеется, гражданина королевства никто не посадит на цепь, но жители завоёванных Ахариамом государств в любой момент могли лишиться свободы и оказаться какими-нибудь пахарями или каменщиками, работающими за еду, клоповую койку и холодную крышу над головой. Лично я всегда был против того, чтобы лишать человека его воли и заставлять работать на кого-то другого просто потому, что ему не повезло родиться в нашем королевстве. Мой отец, обычно имеющий со мной на мир один взгляд, в этом вопросе со мной не соглашался, считая, что не будь у нас такого количества рабов, глядишь и история сложилась иначе. Эта дешёвая рабочая сила снабжает всем необходимым всё королевство от жарких песков Абра'фальского халифата до холодного Моря Лоррея на севере, от жарких степей королевства Омбиан на западе до непреодолимой горной гряды со странным названием Пасть Вурдалака.

К сожалению, в нашем поместье работает двенадцать рабов, и отец не планирует давать им свободу, хоть и относится к ним практически по-человечески, даже иногда выплачивая жалование и позволяя отдохнуть в черте города на своё усмотрение.

Тем временем мы почти прошли через весь город и вышли к восточным воротам, где нас ждала ещё одна очередь, теперь уже на выход. Стражники внимательно проверяли документы, потому что король объявил комендантский час – сегодня никому не разрешалось покидать город кроме тех, кто служил или собирался служить в армии.

Мы простояли перед воротами почти до самого заката, а когда стражи нас всё-таки пропустили, помчались изо всех сил в сторону лагеря. Успели как раз вовремя. Грязные, вспотевшие, уставшие мы добрались до пункта назначения в тот момент, когда всех рекрутов созвали на приветственную речь.

Глава 2

Лагерь представлял из себя, пожалуй, по меньшей мере два-три квадратных километра истоптанной земли, густо засеянной наспех возведёнными бревенчатыми бараками и сотнями палаток разных размеров. По границе лагеря шёл не очень-то внушающий уважение частокол, который изредка прерывался смотровыми башнями, а вокруг всего этого комплекса во все стороны тянулся густой сосновый лес, лишь один тракт, по которому мы пришли, оставался чистым от деревьев и зарослей. Тучи к этому времени уже почти полностью исчезли, солнце клонилось к закату, и на лагерь опустился зловещий туманный багрянец, сквозь который как маяки в шторм освещали нам путь огромные костры.

Атмосфера здесь, конечно, царила просто непередаваемая. По моим ощущениям здесь находилось несколько тысяч людей: все галдели, бегали туда-сюда, собирали какие-то вещи, перетаскивали свой багаж, который у них всё равно вскоре изымут, выдав лишь необходимый минимум. Но как только мы вошли на территорию лагеря, предоставив страже свои документы и разрешение на допуск, загудели трубы и забили литавры, знаменующие общий сбор, и вся эта огромная толпа ринулась в центр комплекса, где на высоком помосте собралась делегация некоторых высокопоставленных персон. Мы с Громом едва пробились к помосту, чтобы получше разглядеть выступающих и не пропустить ни единого слова. Конечно, по всему периметру стояли глашатаи, которые должны повторять всё слово в слово для тех, кто находится вдалеке от центрального помоста, но нам очень уж хотелось услышать всё, так сказать, из первых уст, чтобы прочувствовать всю важность момента.

Как и ожидалось, приветствовал нас сам король, отложивший все свои дела ради произнесения ободряющей речи для рекрутов. Я видел его не в первый раз, но никогда ещё мне не удавалось застать его в полном обмундировании; раньше король представал перед общественностью в красивых вычурных мантиях с массивной короной на голове, теперь же он выглядел как настоящий воин. Высокий, статный, в полном рыцарском доспехе с гербовой накидкой на груди и пышным развивающимся плащом за спиной, с густой бородой и связанными в пучок волосами, без единого намёка на царственность в виде каких-нибудь перстней или символизирующих власть головных уборов. На поясе в его ножнах покоился не церемониальный, а вполне себе боевой клинок, и я, будучи знатоком нашей истории, прекрасно знал, что король этим мечом сражается получше многих.

Наш правитель, окружённый несколькими своими ближайшими советниками и королевскими гвардейцами, поднял к небу раскрытую ладонь, призывая к полной тишине. Наш народ очень любил короля, так что повиновение наступило мгновенно. Выждав ещё минуту, Йозеф Дарф приступил к своей речи:

– Друзья, – начал он, и от его властного, прекрасно поставленного баритона у меня по спине пробежали мурашки. – Наконец началось то, чего мы так долго ждали. Ждали с ужасом и трепетом, потому что никто из нас этой войны не желал. Война – дело правое, в этом нас убеждает Лоррей – бог войны, покровитель царей и королей, а также бог всех славных мужей. Кто мы такие, чтобы спорить с самими богами? Мы честно исполнили все свои обязательства. Мы верно хранили мир, не нападая исподтишка. Мы оттягивали момент кровопролития до последнего, надеясь на благоразумие наших северных соседей.

Йозеф выждал короткую паузу и продолжил, но с ещё большим напором и агрессией:

– Но это не значит, что мы рохли. Это не значит, что мы трусы. Нет! Мы гораздо умнее северян и ценим жизнь, в отличие от них. Мы любим наше королевство. Мы любим наших родных и близких, друзей, соседей, даже тех, кого не знаем. И мы постоим за каждого. Дикие северные захватчики заручились поддержкой иных фракций, если их вообще можно назвать фракциями. Они подбили наших недавних союзников вероломно напасть на наши мирные поселения. Наши враги сильны и многочисленны, их мощь внушает страх тем, кто никогда не брался за меч. Но те, кто умеют воевать и делают это хорошо, видят во всём этом только возможность. Возможность очистить этот мир от скверны. Возможность защитить свои дома. Возможность укрепить свою решимость, верность государству. Возможность стать сильнее.

Король заговорил чуть тише, но напряжение в его голосе всё ещё чувствовалось:

– Наша армия велика. Но на фронте нам нужен каждый! Поэтому я сердечно благодарю каждого, кто находится сейчас здесь в этом лагере. Возможно, именно вы переломите ход войны в нашу сторону. Кто знает, может, прямо сейчас среди вас стоят будущие офицеры, заслужившие своей службой воистину королевские дары! Ведь только в нашем государстве те, кто много раз отличился на поле боя, может получить в награду земельный надел, титул, богатство и признание. Но именно по этой причине мы вынуждены провести строгий отбор. Да, я знаю, что наши силы на передовой уже жертвуют собой ради общего блага, но вам в бой идти пока рано. В течение нескольких недель наши инструкторы выбьют из вас всю дурь, сделают из вас настоящих бойцов. Многие отсеются, и это хорошо. Нам также нужны люди и здесь, в самом сердце королевства. Совершенно незачем проливать свою кровь в реальном бою, если вы не сможете выдержать наших тренировок. Возможно, Лоррей и одобрит такое самопожертвование, но Ахариаму это не принесёт совершенно никакой пользы. Поэтому старайтесь изо всех сил, докажите, что достойны воевать плечом к плечу с лучшими воинами нашей армии. Докажите, что достойны покрыть себя славой!

Один из советников прервал короля и что-то шепнул ему на ухо. Йозеф кивнул и продолжил:

– Мой друг попросил меня также напомнить, что с сегодняшнего дня мы объявляем о декриминализации использования магии без дозволения Инквизиции. Но только в том случае, если вы добровольно пройдёте проверку на магические задатки и посвятите свой талант на благо родины. Все остальные, имеющие склонность к чародейству, но скрывающие этот факт и использующие магию на своё усмотрение, будут отловлены и наказаны по всей строгости закона. Для тех, кто забыл: наказание за использование колдовства без дозволения Инквизиции – смерть без выяснения причин.