Земляне

Помню, в детстве бабушка показывала мне фотографии своих родственников, где её дед, как и все остальные мужчины, были с усами и фотографировались в военной форме. Так вот, Алексей был точь в точь, как те деды, что отстаивали честь нашей родины. И, мне кажется, это верно, как бы пафосно оно не звучало. Впрочем, я никому об этом и не говорил.

Елена Терешко появилась у нас в последний момент и была полной противоположностью командиру. Молодая, неопытная девушка, она иногда доставала всех, но мы мужественно не показывали виду, выражая ей все полагающиеся звезде масс-медиа знаки внимания, о чем нас проинструктировали отдельно. В космонавтике нет места дилетантам, даже сейчас, но для привлечения инвестиций, требуется не только профессиональный подход к делу, но и популяризация этого дела.

Вообще-то, Ленка хорошая девчонка, мне нравится, но…

Когда ты волей-неволей постоянно чувствуешь за тонкими стенками корабля бездонную пропасть и абсолютно реальную смертельную опасность, особо веселиться не тянет.

Лена имела специальность химик-биолог, которую получила всего год назад. Кроме того, в Центре она прошла курсы начальной медицинской подготовки, и в нашем коллективе выполняла функции врача. Но мы рассчитывали больше на свое здоровье, чем на ее помощь или на великое русское «авось».

Мне кажется, её пребывание в экипаже обуславливалось скорее природными данными и известностью в определенных кругах. А круги эти были большие. Эта русая красотка была не только привлекательна собой, но и имела ту самую необходимую популярность. У Лены в соцсетях была многомиллионная фанбаза, которую она набрала, публикуя как свои весьма интересные изображения, так и околонаучные статейки про первых собачек-космонавтов и рефлексы Павлова. Мол, не дура!

И надо же такому случиться, оказалось, что она работала у нас в фирме незаметной лаборанткой. Но после того как ТВ и остальные СМИ оценили нашу Лену, руководящие сотрудники да и вся наша космическая общественность словно с ума посходили, сделав ее «лицом» фирмы. Боссам компании ничего не оставалось, как включить её в нашу лунную программу.

Возможно, по этой же PR-причине здесь оказался и я, хотя я и специалист по разным планетам и спутникам.

Ислам Сатаев, как и Алексей, тоже является настоящим космонавтом. Не то, чтобы мы были чем-то хуже, ведь подготовка у всех проходит одинаково, но в отличие от нас троих, эти двое имели опыт полётов в открытый космос, отчего и могли заслуженно и полноправно считаться космонавтами. Ислам отвечал не только за всю электронику, но и был прекрасным конструктором.

На Земле он проводил испытания ядерного двигателя для космических аппаратов. Ядерный двигатель очень эффективен, но и очень опасен, поэтому до сих пор никто не пытался применить его в реальных полетах. Действительно, если что-нибудь случится, скажем, на взлете, трудно представить, какая территория будет заражена радиацией. А если такая ракета свалится на большой город? Чернобыль в воздухе. Да уж…

Здесь же возникает другой вопрос, зачем тогда воплощать эту идею, не лучше ли придумать что-то другое, новое?

Ислам мне как-то рассказывал об изобретателях вечного двигателя, и о том, что к ним, в научный отдел, постоянно приходят «гениальные» письма подобного рода. И я подумал, что было бы здорово, если хоть кто-нибудь из этих фанатов вечного движения оказался прав. Тогда никто бы и не задумывался о различных опасных проектах.

Ах, Физика… Твое величие воистину непостижимо.

Но руководство фирмы решило не только испытать, но и применить на практике ядерный двигатель. Наш корабль пока что допотопный, то есть обычный, со старыми добрыми ракетными двигателями. Но прогресс есть прогресс! Деньги заложены в бюджет и всё постепенно движется к очередной смене поколений космической техники. По прилёту домой, я уверен, Ислам завершит начатое дело с успехом. К тому же, в секретные цели нашей экспедиции входит кое-что, если нам, конечно, повезет, способное помочь решить эту краеугольную задачу перехода на принципиально новые системы движения в космосе.

Еще Ислам иногда рассказывал нам о своем детстве в пустыне. Нет, конечно, он не жил среди барханов в убогой юрте, его пустыня была довольно комфортабельна, и находилась как раз рядом с Байконуром – нашим первым космодромом.

Там он и заразился космосом.

Но про всяких верблюдов, тушканчиков и каракуртов мы за время строительства нашего корабля наслушались достаточно, Ислам любил природу своего края. Он как-то поделился со мной своей личной бедой – он искренне горевал по Аральскому морю. Я был не очень в курсе, дело давнее, и он сказал, что это человек высушил море.

– Целое море?! Когда? – поразился я.

– Давным-давно… – печально ответил Ислам.

Он рассказал, что тогда в море впадали две полноводные реки, которые питали его, а потом люди разобрали всю воду для орошения хлопковых полей, и реки иссякли. Они больше не доходили до моря и терялись в безжизненных песках. И вместе с ними умерло море.

И розовые фламинго больше не прилетали к ним никогда.

Ислам мечтал восстановить Аральское море, и я ему верил, потому что за что бы не брался Ислам, он все доделывал до конца.

Раньше я, как геофизик, не обращал внимания на пресловутых международных экологов – одна болтовня, а этот рассказ произвел на меня сильное впечатление.

Следующий участник нашей экспедиции – Валентин Кот, он является действующим пилотом-испытателем, которого отобрали в лунную программу не только за боевые заслуги, но и за личностные качества.

В нашем отряде ходило много слухов о его боевых заслугах. Якобы Валя был настоящим асом военной авиации. Не знаю, Валентин никогда на эту тему не говорил, а спрашивать о его подвигах мне почему-то не хотелось.

Наверное, это легенды, он выглядит совсем молодо.

Помимо пилотирования воздушных и космических средств, Кот прошёл обучение по вождению лунохода, управлению дистанционными аппаратами и их ремонту. Валя был одним из первых белорусов, которых взяли на службу сначала в Роскосмос, а потом и в нашу корпорацию.

Он начал с пилотируемых полётов по низкой орбите, выполняя рейсы для космических туристов, а после его стали привлекать к дальним полётам. Валентин дважды доставлял лунные модули и вместе с ними экипажи испытателей, которые готовили «почву» для нашей, главной лунной программы, поэтому за него можно было быть спокойным.

Кот сравнивает полёты в космос с современной хирургией: точное проникновение в тело Вселенной во имя благой цели. Вот такой наш Кот.

Но до настоящей Вселенной нам, к сожалению, еще далеко, и все-таки теперь мы гораздо ближе к ней, чем во времена Гагарина и Титова. Как-то слова Космос, Вселенная затерлись в обиходе, но ведь перед нами на самом деле открываются необозримые пространства «куда не ступала нога человека»!

Это и есть современная романтика – сложная и технологичная, думал я совершенно серьезно, и, пожалуйста, не считайте меня фантазером.

Ну вот, со всеми познакомились, теперь вперед, в космос!

Глава 2

«Небо очень черное. Земля голубая.

Все видно очень ясно».

Ю.Гагарин

– Сидит, значит, такой мухомор и говорит мне, что его зовут Марк. А я смотрю на него и думаю, какой ты к чёрту Марк, у тебя же рожа, как у посконного белорусского тракториста, – Валентин, похохатывая, рассказывал очередную историю из своей жизни.

Во время работы Валя немногословен и предельно собран, но вообще он человек веселый и общительный. Иногда Кот выдает такие хохмы, что хоть стой, хоть падай! Так однажды он поведал нам о том, как его отец в той же деревне разводил кроликов. Не имея специального загона, Валин папа выкопал большую яму и запустил туда зверьков. Пока суть да дело, он строил для них домик. А когда построил и как-то утром заглянул в яму, то не увидел ни одного кролика. А кролики, как рассказывал Валя, были размером с хорошую собаку – великаны. Жалко, пригорюнился папа, столько трудов! Оказалось, эти звери прорыли самые настоящие туннели, и разбежались, кто куда. Потом всей деревней собирали их по чужим огородам.