Страница 19 из 30
– Да, вилл нынче нет, – с улыбкой подытожил агент.
– Шутка с бородой, – ответил я.[63] – А смеяться на такой жаре – увольте.
Одежда наша уже напоминала вывешенные на просушку полотенца, однако, когда я предъявил удостоверение личности в виде шрама на правой руке, нас впустили обратно в отель. Я решил спросить одного из застрявших тут англичан, нет ли где поблизости другого тихого городка.
Если вы задаете вопрос американцу или французу, ответ предсказуем – с той лишь разницей, что ответ американца вы в состоянии понять. А вот получить ответ от англичанина ничуть не проще, чем выпросить спичку у госсекретаря. Первый, к которому я приблизился, выронил газету, глянул на меня в ужасе и со всех ног рванул прочь. Я немного растерялся, но тут, по счастью, увидел человека, которого однажды прямо на моих глазах везли на коляске к ужину.
– Доброе утро, – обратился я к нему. – Не могли бы вы сказать мне…
Он судорожно дернулся, но, к моему облегчению, выяснилось, что встать на ноги он не в состоянии.
– Не знаете, нет ли тут города, где можно было бы снять виллу на лето?
– Не знаю таких, – ответил он холодно. – А и знал бы, так вам все равно бы не сказал.
Последнюю фразу он, правда, не произнес, однако она так и читалась в его взгляде.
– Полагаю, вы здесь тоже недавно, – предположил я.
– Вот уже шестнадцать лет провожу тут каждую зиму.
Я сделал вид, что усмотрел в его словах приглашение к беседе, и придвинул стул ближе.
– Тогда вы должны знать хоть какой-то город, – заверил его я.
– Канны, Ницца, Монте-Карло.
– Но там слишком дорого. Мне нужно тихое место, где можно много работать.
– Канны, Ницца, Монте-Карло. Летом там тихо. Других не знаю. А знал бы – вам не сказал. Мое почтение.
Наверху няня считала на ребенке комариные укусы, появившиеся за ночь, а жена вписывала их в толстую тетрадь.
– Канны, Ницца, Монте-Карло, – сообщил я.
– Очень рада, что мы уедем из этого душного городка, – заметила няня.
– Мне кажется, лучше попробовать Канны.
– Мне тоже, – произнесла жена с воодушевлением. – Говорят, там очень весело… в смысле, какая же экономия жить там, где ты не можешь работать, а виллу, похоже, мы так и не найдем.
– Поплыли опять на большом кораблике, – ни с того ни с сего предложило дитя.
– Тихо! Мы приехали на Ривьеру, здесь мы и останемся.
Мы решили оставить няню с ребенком в Йере и съездить в Канны – более фешенебельный городок, расположенный дальше к северу на побережье. Если вам нужно куда-то «съездить», вам требуется автомобиль, поэтому на следующий день мы приобрели единственное новое авто в городе. Мотор у него был в шесть лошадиных сил – возраст лошадей не оговаривался, – а размерами оно было так мало, что мы возвышались над ним, будто гиганты; этакую малявку на ночь можно было запросто загонять под веранду. В нем не было ни замка зажигания, ни спидометра, ни рычага переключения передач, а цена, включая доставку, составила семьсот пятьдесят долларов. На нем мы и отправились в Канны, и – если не считать жарких выхлопов, с которыми нас обгоняли другие машины, – путешествие прошло в относительной прохладе.
Все европейские знаменитости провели в Каннах хотя бы один сезон; Железная Маска – и тот проторчал двенадцать лет на острове совсем рядом. Здешние роскошные виллы выстроены из такого мягкого камня, что блоки из него не высекают, а выпиливают. На следующее утро мы осмотрели четыре такие виллы. Все были компактными, чистенькими, аккуратными – прямо как в пригородах Лос-Анджелеса. Сдавали их за шестьдесят пять долларов в месяц.
– Мне нравится, – твердо сказала жена. – Давай одну из них и снимем. Судя по виду, хозяйство там вести очень просто.
– Мы приехали за границу не за тем, чтобы просто вести хозяйство, – возразил я. – Как я могу писать, если за окном… – Я посмотрел за окно и увидел великолепный вид на море. – Если мне слышно каждый шепот?
Тогда мы отправились смотреть четвертую виллу, изумительную четвертую виллу, память о которой по-прежнему не дает мне уснуть по ночам, – мне все кажется, что настанет светлый день, когда я там окажусь. Беломраморная, она вздымалась над высоким холмом, подобно дворцу, подобно древнему замку. Даже таксомотор, который нас туда доставил, не обошелся без романтической истории на переднем сиденье.
– Обратили внимание на шофера? – спросил агент, наклоняясь ко мне. – Раньше он был русским миллионером.
Мы уставились на это диво через стекло – тощий унылый мужчина, жестами истинного аристократа переключавший передачи.
– В городе их полно, – сообщил агент. – Они с радостью берутся за любую работу – шоферами, дворецкими, официантами, а жены их работают горничными в отелях.
– А почему бы им не открывать чайные, как это делают американцы?
– По большей части они вообще ничего не умеют. Нам их очень жалко, но… – Он нагнулся и постучал по стеклу. – Вы не могли бы прибавить ходу? У нас времени в обрез!
– Вот, смотрите, – сказал он, когда мы добрались до дворца на холме. – Рядом – вилла великого князя Михаила.
– В смысле, он там служит дворецким?
– Нет-нет. Он при деньгах. Просто уехал на лето к северу.
Мы вошли через узорчатые латунные ворота, которые отчетливо скрипнули, как и полагается воротам, когда они впускают короля, а когда отдернули шторы, оказались в высоком центральном зале, увешанном древними портретами рыцарей в латах и придворных в атласе и парче. Очень напоминало съемочную площадку. Мраморные лестничные пролеты величаво уходили вверх, образуя галерею, куда свет падал сквозь голубое витражное стекло и просачивался на мозаичный пол. Тут все было вполне современным – просторные чистые постели, образцовая кухня, три ванных и покойный, почтенный кабинет с видом на море.
– Раньше вилла принадлежала русскому генералу, – поведал агент. – Его во время войны убили в Силезии.
– И сколько?
– На летний сезон – сто десять долларов в месяц.
– Идет! – сказал я. – Давайте прямо сейчас напишем контракт об аренде. Мы с женой прямо сейчас съездим в Йер забрать…
– Минуточку, – вступила в разговор упомянутая жена, хмуря брови. – Сколько прислуги потребуется в этом доме?
– Ну, я бы сказал… – Агент бросил на нас проницательный взгляд, а потом заколебался. – Человек пять.
– А на мой взгляд, человек восемь. – Она обернулась ко мне. – Лучше уж поехали в Ньюпорт и снимем там дом Вандербильта.[64]
– Вы не забывайте, – напомнил агент, – что слева от вас живет великий князь Михаил.
– А он зайдет в гости? – поинтересовался я.
– Обязательно зашел бы, – пообещал агент, – вот только он, видите ли, в отсутствии.
Мы устроили дискуссию прямо там же, на мозаичном полу. Моя теория состояла в том, что в маленьком доме я работать не смогу, а сюда деньги вкладывать как раз стоит, потому что вилла послужит источником вдохновения. Теория жены состояла в том, что восьми слугам потребуется куча еды и вообще все это ни в какие ворота. Мы извинились перед агентом, уважительно пожали руку таксисту-миллионеру, выдали ему пять франков и в самом подавленном настроении вернулись в Йер.
– Вот счет за проживание, – сказала жена, когда мы уныло побрели ужинать.
– Слава богу, всего пятьдесят пять долларов.
Я вскрыл его. К моему изумлению выяснилось, что к упомянутой сумме добавилась бездна налогов – федеральный налог, городской налог, десятипроцентный налог на еще одни чаевые для прислуги, а также особый налог для американцев, – в результате пятьдесят пять долларов выросли до ста двадцати семи.
Я тоскливо посмотрел на кусок безымянного мяса, вяло лежащий в безжизненном соусе на моей тарелке.
– Полагаю, это козлятина, – предположила няня, проследив направление моего взгляда. Потом повернулась к моей жене. – Вы когда-нибудь пробовали козлятину, миссис Фицджеральд?
63
– Да, вилл нынче нет, – с улыбкой подытожил агент. – Шутка с бородой, – ответил я. – Аллюзия на песню Фрэнка Сильвера и Ирвинга Конна «Yes, We Have No Bananas» («Да, бананов нынче нет») – большой хит 1923 г. (Примечания А. Б. Гузмана).
64
…поехали в Ньюпорт и снимем там дом Вандербильта. – Имеется в виду летний особняк Брейкерс, построенный в 1893–1895 гг. в Ньюпорте на Род-Айленде железнодорожным магнатом Корнелиусом Вандербильтом II (1843–1899), внуком основателя династии Корнелиуса Вандербильта (1794–1877), по проекту архитектора Ричарда Морриса в стиле итальянских палаццо XVI в. (Примечания А. Б. Гузмана).