Страница 98 из 110
Третий же день оказался сущим злом. Запершись в номере, я не выходил даже к трапезе и лишь переключался с канала на канал в поисках новых и новых выпусков новостей. В результате уже к середине дня совершенно очумел от рекламы и прочей белиберды, льющейся на меня с экрана, а по делу — ни слова… Решив сделать перерыв, я выключил звук и попытался сосредоточиться на размышлении. Но стало только хуже, потому что я вдруг с ужасом сообразил: даже если дядя и поторопит Принца, то тот все равно не выступит с обращением раньше чем через пять дней после моего отбытия с Антареса! Просто по причине того, что ровно столько — пять дней минимум — понадобится «Элейн», дабы достичь Рэнда. А зачем мне начинать этап с Таллисто, пока не завершена подготовка к следующему, — так ведь они рассудят! Но мне-то, черт возьми, не нужна была никакая «Элейн»! И я метался по номеру, не очень заботясь о производимых разрушениях и проклиная всех, не исключая себя. Не знаю, что на меня нашло и почему я вдруг решил, будто фактор времени имеет теперь первостепенное значение. За этим не стояло никакой логики, лишь смутные догадки, но я буквально физически чувствовал, как время утекает сквозь пальцы, и словно наверняка знал, что если придется ждать еще двое суток, то все будет потеряно, потеряно безвозвратно…
Однако, поизводив себя подобными мыслями пару часов, я успокоился (или, скорее, впал в коматозное состояние), с тупым упорством вернулся к экрану и просидел так до глубины ночи, прервавшись лишь на посыл ко всем чертям Уилкинса, чрезмерно настойчиво приглашавшего меня к ужину… Теперь уже уснуть не удавалось вовсе: я то проваливался в какое-то полузабытье, наполненное неясными видениями, то вновь вскакивал и принимался расхаживать по номеру, высаживая одну сигарету за другой. Потом курево кончилось и наступила полная хана… Но наконец, в очередной раз забравшись под одеяло, я принял безумное решение: если с утра снова ничего не произойдет, атаковать Таллисто там, где он находится, и гори оно все синим пламенем. Словно дожидаясь чего-то подобного, моя нервная система дала мне отдых, и я сразу же провалился в глубокий, черный сои…
Я был разбужен громким стуком в дверь, и, судя по тяжести глухих ударов, колотили уже ногой. Сперва это вызвало у меня лишь прилив раздражения, но затем я подумал, что Уилкинс, пожалуй, не стал бы так упорствовать, дабы просто пожелать мне доброго утра, вскочил и бросился к двери… Едва я отодвинул засов (очень древнее, но надежное и приятное приспособление), как дверь распахнулась и Уилкинс спиной ввалился внутрь, едва успев затормозить падение, ухватившись рукой за косяк. Восстановив же равновесие, он повернулся, поднимая руки так, будто намеревался схватить меня за грудки. Но это было невозможно в связи с отсутствием одежды, и он всего лишь нахмурился:
— Спите, что ли? А я уж думал, нарочно не открываете…
— А что? Уже поздно? И что вообще случилось?
— Полдень почти… — Узрев руины, в которые я накануне превратил аккуратную комнату, и принюхавшись к воздуху, Уилкинс вздохнул и четко отрапортовал: — По-моему, случилось то, чего вы так ждали: Принц сделал свой ход!
Схватив пульт управления, я мгновенно включил видео и промчался по каналам, но новостей нигде не было…
— Ну же, рассказывайте! Однако майор покачал головой:
— Подробности мне не известны. Я думал, что если уж вы так прилипли к экрану, то всяко ничего важного не упустите. Когда я завтракал в ресторане, до меня донеслись обрывки разговоров о каком-то сенсационном сообщении, другой расе…
От нетерпения я аж притопнул ногой, но до полудня оставалось всего десять минут, а в это время всегда бывает хоть один выпуск известий. Поэтому я просто пошел в ванную, попросив майора сходить за сигаретами.
Что ж, к счастью, Уилкинс оказался прав, а мои вчерашние предположения по каким-то причинам неверны: Его Высочество действительно нанес ответный удар по Вольфару и его сторонникам. Само его обращение не ретранслировали, но обсуждали настолько подробно, что мне не составило труда восстановить, как же оно выглядело…
В принципе ничего сверхоригинального он выдумывать не стал — просто выступил с длившимся около получаса сообщением по главному каналу Империи Цин, где изложил достаточно близкую к правде историю о рассеянных по Галактике керторианцах. Он перечислил наши имена — и настоящие, и псевдонимы, — но, так сказать, без деталей, а затем уведомил весь мир о том, что в нашей среде сейчас происходит конфликт, и предложил (очень типичная формулировка для Его Высочества) людским властям «не вмешиваться во внутренние отношения керторианцев с целью избежать в будущем ненужных трений». Вот так, без какого бы то ни было пафоса, угроз или заискивания — чистая информация…
И в общем-то, я ожидал чего-то в таком духе, но меня заранее интересовало другое: какими доказательствами собирается подкрепить Принц свое разоблачение? Выступать с голой байкой такого содержания в этом рациональном обществе было, мягко говоря, рискованно — еще на смех, чего доброго, поднимут… Конечно, можно было наглядно продемонстрировать различия в физиологии или показать пару магических трюков, но я слишком уважал Принца для предположения, что он станет размениваться на медосмотр или фокусы. И надо признать, он решил проблему мастерски, достойным себя образом: представил одно, причем опосредованное, доказательство, но никому не приходило в голову усомниться в любом из его слов. Свое обращение Принц произнес не из какой-нибудь жалкой студии или собственной квартиры, а из Тронного зала Империи Цин, и в присутствии самого Небесного Владыки! Ух не знаю, какой реальной властью располагал сейчас престарелый. Император, но одна фигура этого самого могущественного в Галактике, если исходить из формально подвластных ему ресурсов, человека придавала словам Принца серьезность, которую невозможно было игнорировать. Но особенно силен был конец церемонии: Принц и Император на глазах широкой аудитории заключили пакт о ненападении и невмешательстве во внутренние дела между Керторией и Цином!
Разумеется, уже через час после того, как передача прошла по локальной сети Империи, об этом трубила вся Галактика. Спектр откликов был, как я мог судить, весьма разнообразен: от категорического неприятия и возмущения до бурной радости и предвкушения мифической благодати, вот-вот посыплющейся с неба, но пока над всем преобладали изумление и шок — впервые в своей истории Человечество обнаружило, что ему не принадлежит монопольное право на просторы космоса…
Конечно, такая ситуация давала серьезный повод для размышления. Равно как и договор, заключенный Принцем, с моей точки зрения еще более спорный, чем идея саморазоблачения… Не говоря уже о легитимности этого документа (Принц все же не был официальным главой Кертории), сразу возникал вопрос: какую цель преследовал Его Высочество? Придать нам официальный статус? Возможно. Прикрываясь вроде бы хорошими отношениями с могучей Империей, защитить нас от репрессий со стороны других правительств? Черта с два! Скорее уж наоборот отношения между выходцами с Запада и Востока Земли были сейчас настолько неважными, что благоволение одних неизбежно должно было вызвать озлобление других со всеми вытекающими последствиями, так что подобный шаг мог быть выгоден только тому, кто жил на территории Империи, то есть одному Принцу… Не хотелось так думать, но, похоже, используя подходящую возможность, Его Высочество решил немного подмять ситуацию под себя, а вот об этом его уж точно никто не просил.
Однако, несмотря на очевидную важность данных вопросов в недалеком будущем, я все же отвлекся вскоре от этих мыслей и вернулся к вылавливанию новостей. Вот наступит будущее — тогда и подумаю, пока меня интересовало одно: реакция Рэнда на известие о том, что их Президент — не человек, и во что это выльется для Таллисто.
И в целом ход событий оправдывал мои надежды — политическая жизнь Рэнда, еще накануне напоминавшая стоячее болото, забила ключом. Поначалу, правда, все происходило на неофициальном уровне: встречи, консультации, обмен мнениями, совместные заявления для прессы и все такое, но уже к часу дня поступило известие о назначенном на вторую половину дня экстренном заседании парламента Республики, в повестке дня которого значился единственный вопрос: о приостановлении полномочий действующего Президента. Тут я принялся довольно потирать руки.