Только ты и я

Стивен открыл глаза. Ладно, довольно воспоминаний. Постаравшись как следует, он мог бы припомнить всех своих любовниц, однако ни одна из них не могла сравниться с Элли.

Даже С.

К тому моменту, когда Стивен выбрался из душевой кабины в ванную комнату, заполненную густым водяным паром, решение было принято. Ничего удивительного – он всегда знал, что и как надо делать. И все равно сегодня он ничего предпринимать не будет. Может быть, завтра, в Стоктоне, когда они будут обедать в каком-нибудь живописном провинциальном кафе на самом побережье… На мгновение Стивен представил, каким будет ее лицо, когда он сделает ей предложение, и его губы сами собой растянулись в улыбке. Однако когда он уже заворачивался в большое банное полотенце, его внимание привлек какой-то тихий скребущий звук. Что это может быть и откуда он доносится, Стивен понятия не имел.

– Элли?.. – позвал он на всякий случай, но ответа не было – только с лейки душа сорвалась капля, звонко тенькнув по полу кабинки.

Стивен уже собирался махнуть на странный звук рукой, когда он повторился. На этот раз он шел откуда-то сверху и напоминал топот бегущих маленьких лапок. При мысли о том, что в доме могут водиться мыши или какие-то другие животные, Стивен содрогнулся. Только этого не хватало! Нужно будет непременно написать об этом в отзыве, который они направят хозяевам дома, когда выходные закончатся. Стивен привык видеть мышей и крыс в нью-йоркском метро или на грязных задворках многоквартирных домов, выросших в последние годы на городских окраинах, но это вовсе не означало, что он согласен делить дом с грызунами, которые могут переносить самые ужасные болезни. Собственно, зачем ждать три дня? Почему бы не позвонить хозяевам прямо сейчас? Интересно, у Элли есть их номер?.. Впрочем, Стивен сразу припомнил, что сотовый сигнал исчез, как только началась снежная буря, а обычного телефона он в доме не видел.

Стоя на мягком резиновом коврике, Стивен не спеша вытирал собственное тело, о котором так внимательно заботился. Он с удовольствием похлопывал себя по накачанным плечам, которые укреплял, плавая по утрам пять раз в неделю, любовно вытирал живот, который оставался рельефным и подтянутым благодаря полному воздержанию от сахара и любых сахаросодержащих продуктов, тщательно расчесывал густые волосы на голове. Древние греки были правы, подумал он сейчас: в здоровом теле – здоровый дух.

Вернувшись в спальню, Стивен некоторое время стоял голышом перед высоким окном, разглядывая искривленные, голые ветви деревьев, которые почти сливались с черным ночным небом. «Мышиную проблему» он давно выбросил из головы, сейчас его занимало другое, а именно – насколько хороша его нынешняя жизнь и какие плоды принес ему неустанный труд. Его очаровательная подружка устроила ему сюрприз, пригласив на романтический уик-энд в снятый ею роскошный дом на берегу Чесапика – не о подобном ли мечтают десятки менее удачливых мужчин? Интересно, кстати, было бы знать, во сколько обошлась ей аренда и как долго Элли откладывала деньги, чтобы купить себе этот кусочек счастья?

Счастья с ним.

Тут Стивену вспомнился разговор с Шумахером, состоявшийся перед самым отъездом на уик-энд.

То, что Шумахер сам явился в преподавательскую, чтобы пригласить его к себе, удивило Стивена. Даже преподаватели начинают беспокоиться, когда их вызывают в кабинет директора. В Ричмондской подготовительной Стивен работал уже довольно давно. Когда-то он считал, что школа будет лишь временной остановкой на пути наверх – она была нужна ему, чтобы заработать на жизнь, набраться ценного опыта и завести полезные связи среди родителей, но вышло так, что он задержался здесь дольше, чем планировал. То же самое произошло когда-то и с Барнард-колледжем, который он выбрал только потому, что оттуда было проще перебраться в Нью-Йорк, поближе к Колумбийскому и Принстонскому университетам. Увы, каждый раз его планам что-то мешало, так что впору было задуматься, случайность ли это или причина в другом? Что, если это отец тайно использовал свои обширные знакомства в академическом мире, чтобы не дать сыну возможности сделать следующий шаг по карьерной лестнице? Насколько Стивен знал, старый козел был вполне способен на такой грязный трюк.

– Не мог бы ты ненадолго заглянуть ко мне после занятий, Стив? Это важно.

Шумахер произнес эти слова ровным, спокойным тоном. По его лицу невозможно было что-либо прочесть, и все равно приглашение заставило Стивена волноваться. Остаток дня прошел словно в тумане, и в конце концов он оказался перед дверями директорского кабинета.

– Проходи, Стив. Присаживайся.

Стивен мысленно поморщился, услышав уменьшительную форму своего имени, но Шумахер всегда называл его именно так, а он, будучи его подчиненным, вынужден был скрывать свое раздражение за фальшивыми улыбочками и пожимать протянутую руку со всей возможной сердечностью. Так и сейчас – пожав похожие на сосиски пальцы босса, на одном из которых туго сидело давно утратившее всякий блеск золотое обручальное кольцо, Стивен послушно опустился в кресло для посетителей.

– Благодарю. Чем могу быть полезен, Дональд? – И он незаметно вытер правую ладонь о брюки.

– Не хочешь мне ничего рассказать?

Стивен насторожился, но ничего не сказал, ожидая, что директор первым раскроет карты. Неужели Шумахер действительно думает, что он купится на подобный блеф?

– Прошу прощения, я не совсем понимаю… – проговорил наконец Стивен.

Шумахер поднялся со своего кресла и, обогнув стол, подошел к Стивену. Глубоко вздохнув, директор – большой демократ – присел на угол столешницы, причем Стивену показалось, что дерево жалобно скрипнуло. Разглядывать вблизи лопнувшие сосуды на директорском носу ему было неприятно – он всегда презирал людей, которые не следят за собой. Чуть ниже груди у Шумахера выпирала внушительная «трудовая мозоль», туго натягивавшая ткань рубашки.

– До меня дошли кое-какие слухи…

Стивен напрягся еще больше. Он ненавидел слово «слухи». Как правило, этот эвфемизм означал, что кто-то любит совать нос не в свое дело. Неопределенно пожав плечами, Стивен попытался припомнить какое-нибудь неосторожное слово или жест, которые могли запустить машину слухов, но не преуспел. Ему казалось, он действовал идеально.

Директор наклонился ниже, и Стивен заметил у него на лбу мелкие капельки пота. Сам он, впрочем, тоже вспотел и сейчас с отвращением чувствовал, как промокла рубашка под мышками. К счастью, в официальных ситуациях он предпочитал официальный стиль и, направляясь в кабинет Шумахера, надел блейзер и подтянул узел галстука. Помимо всего прочего, Стивену нравилось демонстрировать директору, как должен выглядеть по-настоящему элегантно одетый мужчина, но сейчас, если честно, ему было не до того. Выходило, что он где-то прокололся, но где?..

– Слухи? Какие же?

Проследив за взглядом директора, Стивен увидел, что тот смотрит на его пальцы, которые выстукивали по подлокотникам быструю дробь. Мгновенно справившись с собой, он положил руки на колени ладонями вниз.

– Должен сказать откровенно, Стив, я очень расстроен…

Чуть пошевелившись в кресле, Стивен соединил руки и сплел пальцы. Меньше всего ему хотелось играть по правилам, которые пытался навязать Шумахер. Нельзя ни в чем признаваться, пока это что-то не будет названо прямым текстом. Ночные покерные баталии в Принстоне научили его никогда не раскрывать свои карты.

Директор не выдержал первым.

– Мне сказали, что тобой интересуется Колумбийский университет… – (При этих словах Стивен едва не вздохнул с облегчением.) – И мне очень жаль, что ты не счел возможным поделиться этим со мной. Если это правда… Как я понимаю, времени преподавать в нашем скромном заведении у тебя больше не будет. Больше того, я даже не представляю, что могло бы помешать тебе от нас уйти… если, конечно, ты не нацелился на мое кресло, дружище! – Шумахер рассмеялся и хлопнул Стивена по плечу.