Страница 14 из 27
— И всё же ты решил развестись. Почему? — решаюсь задать вопрос, когда Мирон, опустив взгляд и отведя его потом в сторону, замолкает.
Наверняка ему тяжело открывать мне душу, а я… Я вдруг начинаю испытывать сочувствие, не в силах сдержать собственные эмоции. Я должна злиться и негодовать, но я пытаюсь понять его и войти в положение.
Диана… Вот как зовут его жену. Красивое имя для, уверена, красивой женщины. Интересно, какая она? Сердце в груди сжимается от боли и зависти к той, кто имеет полное право на этого мужчину. А я связалась с женатым мужиком! Какое позорище…
— Потому что перестал видеть свет в конце тоннеля. Потому что посчитал неправильным жить вместе как соседи. Потому что я не так стар, чтобы закапывать себя в браке, где нет ни понимания, ни любви. В сорок я решил, что пройден определенный рубеж, и объявил о разводе.
— И тогда на тебя организовали покушение?
— Да, — он кивает, а я смотрю на побелевшие костяшки сжатых в кулаки рук. Накрывает желание подсесть ближе и пожалеть. Но я его отвергаю: пока Мирон передо мной не оправдался.
— Твои похитители называли имена заказчиков? — включаю в себе следователя. Вдруг это все-таки не они.
— Нет. Но я знаю, что это тесть и жена. После моей смерти они получили бы всё мое состояние, а при разводе — гораздо меньше. Здесь всё просто и нет никакой загадки.
— Тебе и сейчас угрожает опасность? — пододвигаюсь чуть ближе, заглядывая в его усталые глаза. В них столько тоски.
— Нет, сейчас они, наоборот, усиленно делают вид, что у нас счастливое семейство. Говорят о будущем. Отводят от себя подозрение. Никак не удается поймать их. Они очень умело подчистили хвосты. Не подкопаешься.
Дрожь пробегает по телу, меня окутывает страх. Его родные — серьезные люди, которых стоит бояться. Настолько опасные, что могут решиться на убийство ради достижения своих целей.
— Поэтому я не связывался с тобой, боялся подставить под удар. Мне нужно было понять их планы, убедиться, что не ошибся в своих подозрениях. Но теперь я твердо намерен оставить их без гроша. Видимо, они испугались, когда покушение сорвалось, и передумали. По крайней мере, ведут себя как паиньки. Убивать не собираются.
— Точно? Я бы оглядывалась по сторонам и боялась есть и пить, находясь рядом с потенциальными убийцами! — не могу сдержать эмоций. Боюсь за Мирона — и это неподвластно разуму.
— Точно. Пришлось немного подыграть, чтобы ослабить их бдительность, — говорит он, а я у меня сердце падает вниз, когда представляю, как именно он подыгрывал… Был любящим мужем?
— Нина, я не прикасался к ней.
— Зачем ты оправдываешься, Мирон? — вздымаю бровь, передергивая плечами и стараясь выглядеть невозмутимо, будто меня ничего не задевает. — Ты мне ничем не обязан. Ты женатый человек. И оправдываться ты не должен.
— Должен, Нина, должен, — сжимает он челюсти, глядя на меня в упор. — Ситуация некрасивая. Ты оказалась в замесе по моей вине. Оградив, я обидел тебя еще больше. Куда ни кинь, всюду клин. Каждый раз, когда старался делать как лучше, получалось как всегда.
— Ты занимался своей жизнью, это нормально, — убеждаю больше себя, чем его.
— Нин, не надо делать вид, что понимаешь. Ты обижена. Это понятно. И мы будем разбираться с твоей обидой, когда я решу вопросы с разводом, — усмешка ползет по губам, и они складываются в подобие оскала. — Я не дам себя обдурить. Они получат свое. Сначала я разберусь с финансами, потом разведусь, оставив жену и тестя с голыми счетами, а потом докажу их виновность и заставлю ответить перед законом.
Мирон демонстрирует настолько железобетонную уверенность, что я нисколько не сомневаюсь: он это сделает. Вот только один-единственный вопрос витает на периферии сознания: а как в его планы вписываюсь я?
— Зачем тебе нужна я?
— Нина, ты мне нужна как квалифицированный бухгалтер. Мне нужно, чтобы ты перевела все мои активы в этот филиал. Надо сделать меня практически банкротом. Тогда они не получат ничего, и я смогу спокойно развестись без риска для жизни.
Его слова не сразу достигают моего мозга, а когда до меня доходит, что нужно Мирону, внутри взрывается негодование. Я даже вскакиваю с места, неуклюже шатаясь на ватных ногах.
— Бухгалтер? Ах, бухгалтер! — азартно оглядываюсь по сторонам и замечаю на столе папку. Большую. С острыми углами. — Я тебе покажу бухгалтера! — беру снаряд покрепче, сжимаю его в руке и со всей силы запускаю в дурную голову Мирона Бирюкова.
Глава 18. Поиск консенсуса
Мирон
Разговор я начал явно не с того и не так. Ловко поймав картонный, но увесистый метательный снаряд, затем ловлю в объятия торпеду, которая устремляется ко мне после броска.
Папка бахается на пол, но о ней никто не вспоминает. Спустя долгих, томительных полгода держу в руках упирающуюся фурию и, черт побери, дурею от ее запаха. Шизею от ощущения ее тела в собственных руках.
Разве так бывает? Чтобы с первого взгляда — и в душу, и в сердце? Кажется, да. Нет, определенно — да!
Аромат волос забивает ноздри доверху, башню сносит на раз, желание ударяет жгучей стрелой в пах, мысли одолевают вовсе не такие, какие должны преобладать.
Оно и понятно. Полгода провел как монах. Не смотрел ни на одну бабу. Думать о них не мог, лишь об одной. Как проклятый работал и решал свои проблемы. Забыться пытался, но ни хрена не вышло!
В мозгу засела моя спасительница — страстная, яркая, соблазнительная Нина. Но до секса с ней как до звезды, как до самой дальней планеты солнечной системы, потому что моя девочка чертовски зла! На что она имеет полное право.
И смотрит на меня так, что я понимаю: нет, сегодня мне если что и перепадет, так это точно не хорошая порция траха, а несколько локтевых ударов в живот и контрольный — коленом по яйцам!
Ух, больно до искр в глазах!
— Да за что-о-о… — вою, сгибаясь от боли пополам, а сам понимаю — заслужил, хрен моржовый, еще как заслужил.
— Нечего меня тут лапать! — гордо заявляет моя строптивая беременная девочка, задирая нос. — Уходи!
— Никуда я не уйду, пока мы не договоримся.
— Договаривайся со своей женой, подлец!
— Она жена мне только по паспорту, я же говорю, что разводиться собирался!
— Аха! Я еще и поверить должна! — стучит ногой по полу, сверкая гневным взглядом. — И как у тебя совести хватило прийти? Как ты додумался попросить меня помогать тебе с бухгалтерией?!
— Да я просто повод искал и вот нашел! Нина, будь благоразумной, нам ребенка воспитывать, — делаю ход конем, но моя красавица злится еще больше.
— Ты этого ребенка не увидишь! Ишь он! Сунул — вышел и пошел, и еще какие-то права предъявляет!
— У вас всё в порядке? — в конференц-зал заглядывает секретарша генерального, его седая макушка мелькает позади. Видимо, переполошились от наших криков. Еще бы. Тут настоящий скандал с бросанием предметов и хуками справа. Джеки Чан и Чак Норрис отдыхают!
— Ниночка, вам помочь? — генеральный просачивается в помещение бочком. — Мирон Валерьевич, вы уже разобрались с вашим делом?
Чуть отодвигая бомбу замедленного действия в сторону, выступаю вперед.
— Да, мы достигли консенсуса.
Тычок в спину.
— Я ее забираю.
Щипок за задницу.
— Отсутствие на рабочем месте вашего бухгалтера я компенсирую. Не переживайте.
Ничего. Думал, дальше мне в спину вставят нож.
Но, видимо, за неимением оного, я спасен! Спасен!
Поворачиваюсь к Нине, вглядываюсь в ее красивые глаза.
Неужели выпустила пар и мы можем наконец всё спокойно обсудить? Прощаемся с директором и секретарем, Нина забирает свои вещи из кабинета, и мы идем на выход из здания.
— Почему ты передумала? — спрашиваю ее, стоя напротив в большом лифте с зеркальными стенами. Не перестаю любоваться Ниной.
— Решила, что проще будет отделаться от тебя, чтобы ты от меня отстал, — жмет плечами, ведет взглядом по сторонам, делано равнодушно отвечая на вопрос.
— Но я же не отстану, ты же понимаешь, — хмыкаю самодовольно, складывая руки на груди.