Страница 11 из 88
Но обоз двинулся гораздо раньше.
Ринке сел, взглянул на часы, и сказал:
– У нас есть десять минут. Вилли, где наши кольчуги?
Вилли вытащил из-под тюков походный короб. Мифриловые колечки мелодично зазвенели, когда эльф извлек оттуда кольчугу.
– Останови караван! – взвизгнул Лайруксал. – Они же разделают детей Мелькора на гуляш!
– Ты преувеличиваешь, – пожал плечами Ринке. – Экены пустят троллей на эскалопы, только и всего.
Лайруксал горестно вскрикнул.
– Никогда не ел эскалопов из тролльчатины? – осведомился Ринке, натягивая кольчугу. – Знатная штука, скажу я вам. Только больно уж вонючая, тролли жрут что попало…
– Ринке, я тебя умоляю! – Лайруксал чуть не плакал.
– Сам иди разговаривай с этим по уши деревянным ослом, – огрызнулся Ринке. – Кольчугу только надень.
Лайруксал выхватил из рук Вилли кольчугу, кое-как натянул ее и выпрыгнул из фургона. Вилли вопросительно смотрел на Ринке.
– А мы поговорим кое с кем другим, – сообщил друг. – Найди-ка мне тарелочку с яблочком, что нам в Келенборносте выдали.
Выданный коммуникатор оказался дешевой поделкой из тигрового глаза. Ринке пристроил розовое в черных прожилках блюдце у себя на коленях и катнул шарик, весьма отдаленно напоминавший яблочко. Шарик описал круг и остановилось. Центр блюдца засветился. В нем появилось породистое лицо с тяжелым подбородком, в который безжалостно врезался высокий воротник с серебряным шитьем. Эльф изумленно уставился на человека, с которым его связало магическое блюдце. Ринке узнал мандречена, а тот его, слава Мелькору – нет.
– В чем дело? – осведомились из блюдца.
– Я снимаю с себя ответственность за операцию, – ответил эльф. – Капитан Арга отказывается выполнять мои указания по распорядку движения каравана. Это приведет нас либо на вертел к троллям, либо в шахты к гоблинам, но одно я могу сказать точно – до Бьонгарда обоз не дойдет.
– Да вы, сидхи, совсем не имеете никакого понятия о субординации! – заорали из блюдца. Ринке рефлекторно отшатнулся – изо рта говорившего летели слюни. – Вы что, решили, что будете командовать караваном? Арга – старший по званию, и вы можете давать ему рекомендации! Рекомендации, я сказал! А никакие не указания! Вам ясно? Выполняйте!
Блюдечко потухло – говоривший разорвал связь.
– Дурак он, – примирительно сказал Вилли. – И бородавка у него на губе. Видать, принцессу в болоте искал, а она простой жабой оказалась. И еще он на этого похож, ну, помнишь… Ну этих мандречен к Илу. Бери манатки и айда в лес, больше тут делать нечего.
Ринке отрицательно покачал головой.
– Рин, от нас ведь даже костей не останется, – пробормотал Вилли.
Эльф наморщил нос.
– Тут еще можно поиграть, – сказал он. – Мандреченам не нужно, чтобы обоз дошел до Бьонгарда… А нам нужно. Ну, скажем, не совсем до Бьонгарда…
Эльф усмехнулся.
– Надо же как получилось. Ладно… Попробую я связаться с еще одним человечком…
Ринке ослабил завязку на своем походном мешке, который использовал вместо подушки, вытащил записную книжку и стило. Перелистнув несколько страничек, эльф нашел, что искал. Ринке аккуратно перенес четыре мандреченские руны на поверхность каменного яблочка. Получилось кривовато – эльф писал на мандречи первый раз в жизни. Ринке подул на шарик, чтобы чернила высохли быстрее, и катнул его снова.
На этот раз нижнюю часть блюдца заполнило изображение черного лакированного дерева. Ринке догадался, что коммуникационный шар лежит у мага на столе. Все остальное место занимали женские ноги – стройные икры и безвольно обвисшие ступни. Ринке сглотнул. Вилли тупо рассматривал черный кровоподтек, охватывающий почти всю икру. Женщина была подвешена над столом. Расстояние между пальцами ее ног и поверхностью стола не превышало и дюйма. Если бы она хотела остаться в живых, ей достаточно было встать на цыпочки. Но женщина не хотела.
Или не могла.
– Имперский маг Крон? – неуверенно спросил Ринке.
Изображение резко дернулось в сторону, превратившись в смазанные полосы. В блюдце появилось мужское лицо.
– Слушаю вас, – сказал Крон.
Светлана и Карина летели рядом со вторым фургоном. Ведьмы завесили над ним магический шар, чтобы осветить дорогу. Фургоном правил командир наемников, Рамдан. Рядом с ним на козлах сидели еще двое экен, Ахмет и Махмуд. Ахмет водил пальцем по причудливым завитушкам на ножнах своего меча, который он положил себе на колени. Махмуд спал. Тишина леса была вязкой и не располагала к разговорам. Казалось, что слова растают во мраке, обступавшем дорогу со всех сторон. Вдруг из него появился Лайруксал. Если бы Светлана не была профессионалом, эльф собрал бы лицом стальные рейки с развернутого хвоста ее метлы. Но Светлана была профессионалом. Она сдала чуть влево и вверх, прижимаясь к боку фургона.
– Куда это так спешит наш проводник, – задумчиво пробормотала Света, глядя вслед удаляющемуся белому пятну.
Услышав ее голос, Махмуд открыл глаза. Рамдан зевнул и почесал подмышку.
– Да хоть бы они и вовсе в лес ушли, проводники эти, – сказал экен. – Толку от них, как от козла молока… и без сидхов доберемся. На этой дороге до самого Бьонгарда развилок нет, уж не заблудимся.
– Это точно, – поддержал Ахмет. – Меня этот задавала уже достал… Эти деревца на костер не ломай, потому что они слишком маленькие. Эти не трогай, потому что – редкая порода. Ему только волю дай – сидели бы на привалах при свете гнилушек и грызли бы сухпай.
– А давайте подшутим над этим придурочным сидхом какую-нибудь шутку, – предложил Махмуд.
– Какую? – оживился Ахмет.
Махмуд не успел поделиться своей задумкой – в разговор экен вмешалась боевая ведьма.
– Я бы вам этого не советовала, – холодно сказала Карина.
Махмуд посмотрел на нее с выражением лица: «заткнись, женщина, когда джигиты разговаривают».
– Это почему же? – спросил он угрюмо. – Вы что ль, заступитесь за него, госпожа боевая ведьма?
– Вряд ли ему понадобится мое заступничество, – усмехнулась мандреченка. – Сидхов Лихого Леса боятся даже их соплеменники. Все – и серые, и ледяные, и даже звездные… Говорят, магия лесных сидхов могущественна, но мрачна, и берет свое начало от сил зла.
– Насчет сил зла не знаю, – заметила Светлана. – Что есть зло, что есть добро? Но почти все некроманты, которые приходят учиться в Зойберкунстшуле – темные эльфы.
Это произвело впечатление. Наемники примолкли.
– Темные эльфы, авари, как они сами себя называют, имеют власть над пауками, орками и всеми тварями Лихолесья, – закончила Светлана.
– Авари, – задумчиво повторила Карина. Любая из боевых ведьм бегло говорила на языке врагов и смогла бы перевести столь простое название. – Отказавшиеся… От чего же они отказались?
– Мы не отказались. Мы не согласились, – раздался из темноты голос Ринке.
Карина обернулась. Сидх, очевидно, уже долго шел рядом с повозкой и слышал большую часть беседы.
– Мои предки отказались пойти за светом звезд, – продолжил сидх. – Они были материалистами. Но ты не права насчет нашей магии. Мы, темные эльфы, – самые слабые маги среди всех Детей Старшей Расы.
– Интересно, почему так? – спросила Светлана.
Карина промолчала. Слабо поблескивающая мифриловая кольчуга на Ринке подтвердила самые худшие опасения старшей крыла «Змей». Еще ни разу за все время пути старшая крыла «Змей» не видела доспехов на проводниках.
– У нас говорят, что магия – это кровь злых богов, которая отравила эльфов, – как ни в чем не бывало ответил Ринке. – Восемьсот лет назад, в Дни Наказания за Гордость Разума, она лилась с неба. Почти вся кровь пролилась над Мертвой Пустыней. На земле кровь стала ядовитой пылью. Ветром пыль занесло в Истлу, немного в Нудайдол, а на севере накрыла земли Фейре. А до Железного Леса дошло совсем мало этой пыли, и поэтому мы такие слабые маги.
Мандреченке ничего больше не оставалось, как поддержать тему.
– И в наших хрониках написано нечто похожее. Там говорится, что после того, как Ярило одолел Змея, тот упал за Стеной Мира, – сказала Карина задумчиво. – И там все сгорело, стало Мертвой Пустыней. А от удара поднялось столько пыли, что мгла застлала солнце на несколько лет. И шли дожди, от которых люди болели…