Прими мою печаль

– Да, – подтвердила Бри.

– Будет нелишним забрать ее расческу или зубную щетку. Так мы сможем сверить ДНК на случай, если в базе не окажется отпечатков пальцев, – доктор Джонс сложила сапоги в пластиковое ведро и захлопнула дверь фургона.

– Хорошо, я поищу.

– Спасибо, – и с этим она уехала. Бри осмотрелась.

На место происшествия успели приехать еще двое помощников шерифа: сейчас они занимались тем, что искали на земле улики. Как Бри и подозревала, поиски пока были бесплодными.

Так что она развернулась и направилась к машине Холли – Коллинс как раз изучала содержимое ее багажника.

Внутри лежал небольшой чемодан и скребок для льда – должно быть, остался с зимы, когда приходилось очищать машину от наледи. Бри сделала еще несколько снимков, затем открыла чемодан. На куче мятой одежды лежал ноутбук. Она сфотографировала и это.

– Она даже одежду ровно не сложила, – сказала Коллинс. – Просто побросала все как попало и уехала.

Бри закрыла чемодан и обошла машину кругом, чтобы открыть пассажирскую дверь. Там она наклонилась над сумкой, переложила в сторону кошелек, чтобы не мешал, и заглянула внутрь. Ничего необычного: губная помада, антисептик для рук, пилочка для ногтей, коробочка мятных леденцов. На самом дне лежал конверт: он-то Бри и заинтересовал. Письмо запечатано не было, так что она осторожно отогнула клапан и вытащила наружу сложенный листок бумаги.

“Я так больше не могу, – гласили слова, нацарапанные неразборчивым почерком. – Это невыносимо».

– Предсмертная записка? – предположила Коллинс.

– Возможно, – около трети людей, кончающих самоубийством, перед смертью оставляют записку. Бри сделала фотографию, затем положила листок бумаги обратно в конверт. – Запечатай в пакет для улик и пронумеруй, – затем она распорядилась, чтобы машину Холли Торп отвезли на муниципальную автостоянку и оформили как улику, пока Бри не закончит с расследованием. Наконец, она повернулась к Мэтту. – Я еду к Оуэну Торпу. Хочешь со мной?

– Конечно, – согласился Мэтт. – Я могу оставить машину у тебя.

Они быстро заехали на ферму и оставили там внедорожник Мэтта. Бри бросила на горящие теплым светом окна дома долгий взгляд.

– Не хочешь забежать и пожелать детям доброй ночи? – спросил Мэтт, забираясь на переднее сидение. Бри еще раз сверилась с часами – больше девяти вечера.

– Кайла уже в кровати, так что лучше ее не беспокоить. Она наконец-то начала нормально спать по ночам. Не хочу сбить ей режим.

Ее восьмилетняя племянница страдала от ужасных кошмаров первые несколько месяцев после смерти матери.

Бри вбила адрес Холли Торп в навигатор и свернула с шоссе на темную проселочную дорогу. Мэтт сверлил ее взглядом – это Бри чувствовала, даже не глядя в его сторону.

– Все хорошо? – спросил он.

– Да. Почему ты спрашиваешь?

– Ты как-то… Напряженно выглядишь.

– Просто о деле задумалась, – объяснила Бри.

– И ты не чувствуешь себя неловко из-за того, что у нас романтические отношения, хотя мы работаем вместе?

Они с Мэттом действительно не только занимались расследованиями, но и успели сходить на несколько свиданий.

– С тобой я никакой неловкости не чувствую. Мы, по-моему, очень хорошая команда. Но с моими подчиненными и доктором Джонс… – Бри замолчала, пытаясь подыскать слова. – Я чувствую, будто все нас подозревают. Следят за нами.

И осуждают.

– Ну или ты просто слишком нервничаешь из-за того, как к нашим отношениям могут отнестись другие, – предположил Мэтт.

– Или так, – рассмеялась Бри. – Я ведь работаю шерифом всего несколько месяцев.

Эту должность ей дали после того, как она успешно расследовала дело об убийстве собственной сестры.

– Городок у нас маленький. Сплетничать всегда будут.

– Мне не нравится, когда сплетничают обо мне, – Бри сбавила скорость, заметив знак «Стоп», затем повернула налево.

– Во-первых, не думаю, что кто-то об этом догадывается. Скорее всего, тебе просто кажется. Во-вторых, ты все равно ничего с этим не поделаешь. Разве что можешь со мной расстаться, но я очень надеюсь, что этого ты делать не захочешь.

Бри все еще чувствовала на себе его взгляд, словно Мэтт ожидал ответа. В груди неприятно заныло. Ей совсем не нравилась мысль, что они могут перестать видеться. Мэтт был первым мужчиной, с которым она чувствовала настоящую связь. На их последнем свидании он пригласил ее на танец – такой, классический, медленный. И они были единственными людьми на танцполе, которым еще не стукнуло семьдесят.

– Я не собираюсь с тобой расставаться.

– Мне кажется, хранить наши отношения в секрете такая уж хорошая идея, – Мэтт нахмурился. – Словно мы делаем что-то дурное. Это не так.

– Не хочу я хранить наши отношения в секрете.

– Тогда почему каждый раз, когда мы идем на свидание, мы уезжаем в соседний округ?

– Я не хочу, чтобы люди на нас пялились. Мы имеем право на уединение, – Бри свернула на проходящую через лес дорогу. Здесь приходилось включать дальний свет фар, чтобы разогнать подступающую тьму. – Люди и так постоянно на меня смотрят, даже когда я одна. Словно я какая-то необычная диковинка.

– Я понимаю, что ты здесь родилась, но ты ведь с детства не жила в Грейс-Холлоу. Так что для всех ты приехала из столицы. На город ты произвела впечатление. Людям просто любопытно.

Сначала Бри раскрыла смерть собственной сестры, потом было первое ее громкое дело в качестве шерифа. Все это действительно привлекло к ней внимание. Местная пресса с удовольствием копалась в семейной истории Бри, и всем людям вокруг вдруг стало ужасно интересно узнать подробности об убийстве ее матери и последующем самоубийстве ее отца. Бри тогда было восемь, и она пряталась под крыльцом вместе со своим младшим братом и сестрой, пока в доме отец пытался застрелить их мать.

И как бы Бри не было неприятно любое внимание, когда закончится срок полномочий, ей придется проводить предвыборную кампанию. А скоро с окружным советом нужно будет обсуждать бюджет на следующий год – и в этом ей точно поможет добрая слава, которую создала вокруг нее пресса.

– Слушай, мою семью в этом городе обсуждают уже несколько десятков лет. Я просто защищаю свою личную жизнь, – Бри с трудом сдержала подступившую горечь. Люди вечно хотели узнать все грязные подробности ее семейной истории. Словно не понимали, что Таггерты – это настоящие люди, которые пережили ужасную потерю, а не просто какое-то ток-шоу в телевизоре.

– Я понимаю, почему ты защищаешься, – Мэтт глубоко вдохнул и вдруг выпалил: – Но лично я предпочел бы пройтись с тобой по главной улице, держась за руки. И послал бы к черту всех, кто этим недоволен.

Стена леса закончилась, и Бри свернула на шоссе. Грейс-Холлоу был все ближе, и местность вокруг стала чуть больше похожа на настоящую цивилизацию. Вот они проехали торговый центр, вот за окном мелькнула железнодорожная станция.

– Тебе платит моя бухгалтерия, – сказала Бри. – И кто-то наверняка скажет, что наши отношения вызывают конфликт интересов. Что я просто хочу обеспечить своего парня за счет государственного бюджета.

– Честно говоря, платишь ты мне не так много, чтобы это можно было назвать «обеспечением». Я этим не ради денег занимаюсь.

Мэтта подстрелили свои же при весьма сомнительных обстоятельствах, и государству пришлось выплатить ему весьма существенную страховку. В деньгах он не нуждался.

– Я знаю, – Бри вдруг стало жарко, и ей пришлось расстегнуть пуговицу на воротнике. Этот спор с Мэттом почему-то заставил ее переживать куда сильнее, чем тело мертвой женщины, найденное у реки. Что это, интересно, о ней говорит?

Бри приоткрыла окно, впуская в салон поток свежего воздуха.

Ей просто хотелось, чтобы люди оценивали результат ее работы, а не то, с кем она встречается. Но так-то Мэтт был прав: они с ним имели полное право на отношения. Бри имела право на собственную жизнь, а если они продолжать скрывать свою связь, это приведет только к большим проблемам. Все, что ей остается – это смириться с тем, что кто-то всегда будет лезть в ее личные дела.