Доминика

Застывает на мгновенье, потом закусывает губу и заливается румянцем.

«Ты же моя девочка! Как просто тебя можно смутить. При том, что я ей ничего провокационного не сказал».

Отец прячет глаза и улыбку, делая вид что ничего не замечает. Он у меня всегда был понимающим, поддерживал нас с братьями во всем.

Доминика

Отлично! С отцом Макса уеду домой к Юлику и Лайме и забуду об этих трех днях хаоса в моей жизни. Осталось дождаться окончания обеда – и свобода!

«Мммм, сколько еды! И явно вкусной – такие ароматы витают в столовой».

«О боже мой, тут реально праздничный стол накрыт! Сколько человек хотела накормить эта Мария Степановна?!

Суп из морепродуктов, боснийский шашлык (это потом выяснилось), выпечка из слоеного теста с фаршем. Как красиво смотрится на столе! Курица, запеченная в духовке, салатики без мяса, нарезка из сыра и помидоров. А оформлено-то как! Еще какой-то салат, название которого я не знаю… Торт и шампанское в ведерочке со льдом. Ммм…

– Как много всего! Ты уверен, что она на нас двоих готовила? Тут как будто на убой – столько еды, – не могу сдержать восторга и озвучиваю все свои мысли Максу. – Передашь ей мою благодарность, я такой стол даже на Новый Год не накрываю.

А он молчит и с ехидством ухмыляется, будто задумал что-то..

Отец Макса тоже в восторге.

– Сын, молодец! – говорит. – Правильно поступил! Так и надо отмечать. Как ты сказал? Освобождение от плена, – и улыбается. Чем-то его улыбка и ухмылка Макса похожи. Только чем, пока не пойму.

– Ага, из одного плена хотел в другой посадить, – тихо произношу.

– Поверь мне, от этого плена ты будешь в восторге, – неожиданно рядом звучит голос Макса. При этом обдает мое ухо дыханием. И таким многообещающим взглядом смотрит.

Господи, да как такое можно при людях-то говорить, да еще и на ушко. Я аж вся мурашками покрылась, и сразу несколько сексуальных поз в голове промелькнуло. Я горю, реально! Мои щеки стали красными!

Нет, ну что за человек Макс! При отце усаживается рядом со мной и такие слова произносит.

Убью гада! Чуть позже. А пока надо поесть.

– Ника, вы проживает в столице или проездом тут? – решил поинтересоваться отец Макса. И зачем ему эта информация? Мы встречаемся в первый и последний раз.

– Ммм, живу здесь уже около двух лет, – стреляю взглядом украдкой на Макса.

А он, перестав поглощать пищу, замер и пристально на меня смотрит.

«Да, да, Макс, с тех самых пор».

– Работаете или учитесь?

– Спасибо, конечно, за комплимент. Но учёбу я закончила лет так пять назад.

– А где учились? В каком вузе?

«А на кой черт вам это надо?!» – хотелось бы спросить! Но я мило улыбаюсь и отвечаю:

– Училась здесь же, в Москве.

– Получается, между окончанием учёбы и работой в Москве Вы где-то три года пропадали?

И вот что ответить мужчине, который годится мне в отцы? Да так, чтобы не обидеть.

– Да, вы правы. Три года я прожила в своём родном городе, – и, прежде чем услышать его следующий вопрос, беру инициативу в свои руки: – А вы случайно не из полиции или, может, военный?

Подавляет смешок.

– Видно, я перегнул палку своим любопытством. Да, я военный в отставке.

«Ого! Вот это номер! Макс никогда не говорил мне такого. Хотя он мне много чего не говорил».

– Может, угадаете, до кого дослужился?

– Я не сильна в чинах. Простите мне мой пробел в знаниях, – блин, блин. Теперь он будет думать, что я глупая девчонка, которую почему-то спас его сын.

У Аристарха Витальевича звонит телефон. Он смотрит на экран, потом на нас, хмурится. Странно.

– Я оставлю вас ненадолго, – поднимается из-за стола и выходит из столовой.

– Итак, значит, ты была все это время в Москве? – с едва уловимой злостью произносит Макс.

– Да, это что-то меняет?

– А на кой черт тебя в Латвию потянуло? – чувствую угрозу, исходящую от него. Он взбешён.

А я в шоке. Откуда он знает? Немного отстраняюсь в сторону от него.

– Захотелось, и поехала. Тебе какая разница?

– Какая мне разница?! Какая?! Мне?! Разница?! – встает со стула и возвышается надо мной.

Входит его отец и с сожалением в глазах произносит:

– Ника, тут возникли дела в области. Вы не против провести в гостях у Макса еще пару-тройку часов. А на обратной дороге я вас заберу.

«Против! Конечно против!»

Макс как всегда со своей ехидной улыбочкой и с блеском победителя в глазах. А я как мышка, которая попала в плен, и не знает, как из него выбраться.

– Я могу вас и в машине подождать, мне несложно. Чем потом вам придётся из-за меня опять заезжать к Максу.

– Нет, обратная дорога через дом Макса, так что лишнего круга я делать не буду. Да и мне с сыном еще надо поговорить обстоятельно, но сейчас уже нет времени. Пора ехать. Вы готовьтесь, через несколько часов я вас заберу, если вы захотите , конечно, – и ухмылка появляется на его губах.

«Нет, ну что за семейка?! С этими ухмылочками».

– Да, конечно, захочу. Неудобно уже обременять Макса своим присутствием.

– Ну что ты, Ника, – выдаёт ангельским голоском Макс, – ты меня совсем не обременяешь.

– Ну что ж, вот и порешили. Заеду позже. Не провожай, сын, дорогу знаю. Поухаживай за гостьей.

И уходит.

Остаёмся наедине. Не знаю, куда деть глаза. Уже ничего не лезет в рот. А Макс просто сидит и смотрит на меня.

– Что?

– Кушай, кушай.

– Ты что-то подсыпал в еду?

Улыбается с хищной такой улыбкой.

– Ты уже наелась?

– А это на что-то влияет?

– Да, – с довольной ухмылкой произносит, приближая свое лицо к моему.

– Если не перестанешь так пялиться, вся еда так и останется на столе.

– Окей. Давай просто поедим. Нам понадобятся силы.

– Для чего?

– Узнаешь, когда придёт время.

– Ок.

Дальше обедаем в полной тишине, хотя в меня уже толком ничего не лезет.

Постукивает пальцами по столу, будто торопится и его терпение уже на исходе.

– Если тебе надо куда-то уйти, можешь идти. Из-за меня не стоит сидеть дома. Я просто подожду твоего отца в комнате.

Становится некомфортно, от того, что отвлекаю его от важных и запланированных дел.

– Нет, дорогая. Я никуда не тороплюсь. Я хочу завершить обед и приступить к более приятным делам.

Не нравятся мне его слова с подтекстом как-то звучат.

– Ты о чем?

– Ты доела?

– Ты не ответил.

– Я спросил, ты доела?

С ним иной раз бесполезно спорить.

– Да.

Вскакивает со своего места, хватает меня за руку и выводит из-за стола. Я в шоке, повинуюсь всем его движениям, а в себя прихожу, когда он впивается своими губами в мой рот. Яростно, жадно.

Пытаюсь отвернуться, но он фиксирует мою голову своей рукой на затылке и вдавливает в себя. Пытаюсь оттолкнуть его руками, но разве такую гору мышц сдвинешь с места! Решила действовать по старой схеме: приоткрыла губы и ответила на его поцелуй.

Почувствовав, что хватка ослабела уже я хотела ударить его, как он уклонился, и мое колено прошло по касательной, мимо пункта назначения. Отрывается от моих губ, смотрит в глаза затуманенным взором.

– Нет уж, дорогуша. Дважды на одни и те же грабли я не наступаю. А теперь спокойно поднимаемся на второй этаж, в твою спальню. И без фокусов, Ника. Сегодня весь день нас прерывают, а я очень хочу завершить начатое. Вот такой я человек: не останавливаюсь на достигнутом.

– Я не хочу.

– Захочешь.

– А если нет – изнасилуешь?

В его глазах мелькает что-то похожее на смятение и грусть оттого, что я могла такое предположить.

– Я ничего не сделаю против твоей воли.

– Отпусти меня, Макс.

– Не могу, Ника. Не сейчас, когда я тебя наконец-то нашёл.

«Что? Он меня искал? Но зачем? Два года назад я все прекрасно поняла и уехала, больше мы не виделись. Тогда зачем искал?»

– Почему ты выбрал такие трусики?– хочу увести разговор в другую, менее волнительную тему.