Уснувший в приливе

Лейтенант подробно расспросил нас обо всем, что мы успели узнать в центре оазиса, включая и находку доктора Целис. Его прежде каменное лицо выдавало легкую растерянность. Было совершенно ясно, что и у него, как у опытного военного, первые впечатления от увиденного на берегу вызывали чувство тревоги. Солдат должен быть готов ко всем опасностям, которые могут поджидать, но в сложившейся ситуации о возможных опасностях у Буллера, похоже, не было ни единого понятия. Позже после полной проверки работоспособности лагеря он провел брифинг, чтобы еще раз повторить задачи, стоящие перед экспедицией.

Первые несколько минут лейтенант на пару с моим наставником доктором Брауном пытались делать вид, что все идет по плану и команда полностью контролирует ситуацию. Буллер рассказал, что Антарктида, заброшенная более четырех десятилетий, представляет стратегический интерес ООН. Отсюда вытекали и цели миссии, которые включали в себя сбор всевозможных научных данных. Поиск информации о судьбе команды «Вергилия-1» также был приоритетной задачей. После этих слов ни я, ни мои коллеги более не могли сдерживать свои опасения. Аарон, не позволив лейтенанту закончить, задал ему вопрос о том, останки какого судна мы видели незадолго до высадки. Мертвая тишина воцарилась в командном модуле. Лейтенант спокойно произнес, что у него были все основания считать, что мы чуть не напоролись на останки лайнера прошлогодней экспедиции. И хоть подсознательно мы все думали так же, слова лейтенанта, произнесенные вслух, вызвали сильное чувство тревоги. Не было никаких намеков на то, что могло случиться с достаточно современным лайнером и его подготовленной командой. Могли ли они напороться на камни, скрытые в воде? Но почему тогда на берегу не было никаких следов их спасения?

Следующий вопрос Буллер адресовал уже нам, повернувшись лицом к профессору Брауну. Обращаясь к нему, он словно попросил весь научный состав дать объяснение необыкновенному зеленому оазису, противоречащему законам природы. Тогда мы все невольно обратили взор на Мию, которая сперва даже немного растерялась, после чего произнесла, что понятия не имеет, что могло вызвать такой бурный рост растительности. Браун заверил лейтенанта, что научный состав, лично подобранный им, был способен решить любую загадку холодного континента.

Лагерь «Вергилия-2». 5.00

24 ноября 2078 года.

Много часов прошло с того момента, как кто-либо из экспедиции последний раз пытался поспать. Зависшее над горизонтом летнее тусклое солнце не собиралось его пересекать, мешая мозгу вернуться к привычному биологическому ритму. Я чувствовал себя, как будто только что проснулся, но спал настолько плохо, что веки были каменными и постоянно стремились опуститься. Аарон, испытывая те же проблемы, решил не терять времени и отправился устанавливать зонды за пределами лагеря. Я составил ему компанию.

Мы отходили от лагеря, вонзая в грунт спустя каждые три сотни футов очередной радиозонд, способный точно измерить состав воздуха и примесей в нем. Кроме того, установив несколько зондов в одну линию, Аарон мог считать показатели радиации и каких-либо других волн. Я не очень разбирался в теории, но суть заключалась в том, что мой друг и коллега, обработав информацию с зондов, в итоге мог сказать, как сильно на Антарктиду повлияла деятельность человека и присутствуют ли в воздухе все те примеси и излучения, которые уже давно стали привычными для больших городов.

Последний зонд мы решили ставить на вершине одного из холмов, который находился совсем недалеко от нашего лагеря. Его высота не превышала трехэтажный дом, но восхождение далось тяжело, так как по своей сути все его основание представляла собой насыпь из мелкой гальки и песка. Сверху открывался потрясающий вид на нашу бухту. Солнечные лучи играли на спокойной воде моря Уэдделла. Левее был виден оазис, и теперь с возвышенности было проще оценить его идеально ровную форму. Казалось, что он был больше похож на охотничью мишень, каждый круг которой, приближаясь к центру, становился все выше. За наблюдениями я не сразу отвлекся на Аарона, который начал нервно бить меня по плечу, стараясь привлечь внимание. И я обернулся.

Невысокий горный хребет, впрочем, гораздо выше, чем наш холм, разделялся на два, образуя долину, полностью поросшую невысокими деревьями и кустарниками. На мгновение я потерял дар речи и слышал только, как кровь пульсировала в моих висках. Долина была длиной в несколько миль и упиралась в высокую отвесную скалу. Прежний наш зеленый оазис казался совсем крошечным по сравнению с живой долиной, будто сошедшей со страниц Артура Конан Дойла, с той только разницей, что, читая книгу, я не испытывал такого волнения, граничащего со страхом. Среди всей этой зелени внизу долины можно было разглядеть что-то, что выбивалось из общей картины. Я отдавал себе отчет в том, что уже давно не спал и мой мозг был способен рисовать иллюзии, но могу поклясться, что видел нечто, напоминавшее сломанные каркасы палаток. К моему счастью, Окс видел то же самое. И если в первый оазис, который нам встретился на берегу, мы помчались без капли сомнения, то сейчас Аарон схватил меня за руку и встревоженно, будто ожидая, что я пойду дальше, потянул назад. Мы решили спуститься и немедленно рассказать обо всем Буллеру.

Было занятно узнать, что лейтенанту, в отличие от нас, спалось нормально. Его хладнокровие в некоторых моментах даже восхищало. Мы рассказали ему обо всем, что видели за холмом, после чего Буллер приказал нескольким рядовым организовать постоянную охрану периметра. Также было решено установить датчики движения на расстоянии двух сотен футов от лагеря. Кроме того, лейтенант запретил нам покидать окрестности береговой линии и рекомендовал заняться нашей непосредственной работой.

Мы вернулись в палатку, которая изнутри больше напоминала карантинный бокс. Наши коллеги мучились от отсутствия сна, превращаясь в зомби. Кто-то пытался читать, но не мог сконцентрироваться на тексте, а кто-то решил настроить оборудование для работы, но пальцы, овладевшие тремором, отказывались подчиняться. Мы рассказали нашим коллегам, что видели за холмом, и это глубоко их потрясло. Доктор Браун, как истинный руководитель экспедиции, пытался нас подбодрить, взывая к нашему научному любопытству. Он определил для каждого направление для исследований, чтобы затем обработать собранные данные. Мне следовало взять образцы из оазиса и талых вод поблизости на предмет наличия микроорганизмов для сравнения с известными. Доктор Целис должна была определить принадлежность растений к тем или иным видам, чтобы понять, могли ли они попасть на Южный материк естественным способом. Аарон, который раньше всех начал собирать данные, должен был проанализировать состав воздуха, чтобы выявить аномалии. Доктор Новак, не дослушав Брауна до конца, сам решил отправиться с двумя своими подчиненными бурить грунт рядом с оазисом с помощью подарка ООН – компактного автоматического робота-бура.

Вообще стоит отметить, что наши спонсоры не поскупились на оборудование для экспедиции. С момента полного запрета на использование ископаемого топлива создать некоторые элементы, такие как резиновые детали изоляции или тончайшие линзы для микроскопов, не представлялось возможным. Решением стала поправка, позволяющая всего нескольким компаниям получить лицензию на создание этих вещей, что превратило точнейшее научное и техническое оборудование в новое золото. Черный рынок мгновенно наводнили сырые подделки из стран, которые сопротивлялись новому мироустройству, таких как Центрально-африканский Доминион. Без многих устаревших на тот момент грязных технологий образ жизни людей, населяющих подобные бедные страны, мог окончательно скатиться до каменного века. Лидеры развитых стран, входящих в состав ООН, боялись потерять контроль над регионом и закрывали глаза на многочисленные нарушения запрета на использование ископаемого топлива. Стоит добавить, что за прошедшие полвека люди действительно стали ответственнее и внимательнее к окружающей природе, но только не друг к другу.