Ренегат

Наскоро промокнув волосы и повязав полотенце на бёдрах, Ирзи пошёл открывать дверь – гостей он сегодня не ждал.

– Привет! Можно к тебе? – взгляд Тароша скользил по практически обнажённому телу Ирзи.

– Нет, – ответил он.

– Вечером?

– Вообще нет, – тон Ирзи не предполагал возражений, он попытался закрыть дверь, но Тарош удержал её рукой.

– Слушай, Ирзи, мы с Ингленом даже не женаты, – принялся оправдываться Тарош. – Он просто от меня залетел…

– Может, вы сами друг с другом разберётесь? – Ирзи немного повысил голос. – Хорошего дня.

Он с силой захлопнул дверь перед носом Тароша и услышал явно ругательное слово на к-рутском диалекте – уже на рабочем месте поискал в сети, узнав его значение: «шлюха». С этим Ирзи был совершенно не согласен, но доказывать обратное не собирался – тем более не считал мнение Тароша ценным.

Утренняя почта тоже вызвала раздражение: Рташ вновь звал к себе, великий учёный покинуть пределы собственного кабинета не соизволил, даже если услуга нужна именно ему. Ирзи сопоставил планы на день и решил идти прямо сейчас – прогулка должна была успокоить нервы.

– Вы в Центр? – сидевший за рабочим столом Набу оживился.

– Да.

– Можно с вами?

– Идём.

Ирзи не нашёл причин отказывать, хотя у секретаря явно имелась личная заинтересованность – Ферейна в окрестностях консульства теперь видел регулярно. Ничего удивительного в романе не было, другие сотрудники тоже постоянно пересекались с местными, но сам факт, что Набу раньше спал только с коллегами, а сейчас целых две недели общается с одним и тем же имперским подданным, автоматически привлекал внимание. Это, конечно, Ирзи не касалось – главное, что Набу по-прежнему безупречно выполнял свои обязанности. Прогулка до Центра не в счёт – тут Ирзи сделал поблажку.

У кабинета Рташа Ирзи чуть не сбил с ног огромный к-рут в униформе охранника – хорошая реакция позволила вовремя отскочить. Всё-таки привыкнуть к таким габаритам народа-сателлита имперцев было непросто – рядом с ними Ирзи чувствовал свою физическую уязвимость.

Ещё одна загадка истории состояла в том, что никто не знал, почему к-руты, не отправившиеся в межзвёздное путешествие вместе с братьями Рэеллинами и другими единомышленниками ремийского происхождения, полностью исчезли с Ремена. Никаких данных о массовом истреблении к-рутов не нашлось, о массовом вымирании – тоже. Не верил Ирзи и в то, что покорять новые планеты вместе с переселенцами отправились абсолютно все к-руты. Хроники не предлагали вариаций – после исхода будущих основателей Керийской империи на Ремене остались только носители ремийского генома.

– Ирзи, ты чудо! – поправляя юбку, воскликнул Ршат. – Как я могу тебя отблагодарить?

Ирзи вновь пришлось маневрировать – желания обниматься с Ршатом так и не возникло. Не было брезгливости или отторжения, просто существовали те, к кому Ирзи не хотел прикасаться. Перебарывать свои ощущения и идти на поводу не имело смысла – Ирзи оставался верен своим принципам.

– Зачем? Я действовал на благо Конфедерации, – произнёс он дежурную фразу.

– Ну, как знаешь, – оскалился Ршат.

– Ты только ради этого меня позвал? – усмехнулся Ирзи, переведя взгляд на беспорядочно валявшееся в кабинете оборудование.

– Не хочешь – как хочешь, – пробормотал Ршат и моментально переключился на свои дела, словно забыв о стоящем рядом с ним Ирзи.

Обижаться на эксцентричность учёного было бессмысленно, Ирзи выскользнул в дверь и опять резко затормозил: в этот раз траектория его пути пересеклась с доктором Каэром.

– Доброе утро, доктор, – поздоровался Ирзи и отошёл на безопасное расстояние.

– Доброе, господин Иллинемантар, – кериец нервничал, но точно не по поводу вовремя предотвращённого столкновения.

– Мне пора возвращаться в консульство, – вежливо сказал Ирзи, когда пауза между репликами затянулась.

– Хорошо, господин Иллинемантар, – доктор натянуто улыбнулся, но Ирзи не успел сделать и шага, когда тот добавил: – Морирзинен, не хотели ли бы вы сходить куда-нибудь после работы?

– Почему бы и нет, – ответил Ирзи.

На самом деле он не испытывал никаких тёплых эмоций к Вине Каэру – к тому же кериец был старше его и существенно ниже ростом, – но мысль о вечере, который можно провести не наедине с неприятными раздумьями, а в компании нового любовника, вполне нравилась.

Вине был до зубовного скрежета предусмотрителен при назначении времени и места встречи: условились, что он заберёт Ирзи от дверей консульства. Только из-за безобидности Ирзи отступил от собственных правил и согласился поехать с ним – обычно приглашал всех в служебную квартиру. И из соображений безопасности, и из соображений комфорта – жилища керийцев Ирзи считал чересчур аскетичными.

Вине оделся в повседневную одежду, которая мало чем отличалась от медицинской формы, личный гравикар оказался миниатюрным, на двоих, и Ирзи сам поднял дверцу, чтобы опуститься на небольшое для его комплекции сиденье.

Ощутимое волнение керийца Ирзи не трогало – в такие моменты, когда он принял решение, ничто не могло испортить ему настрой.

– Тут не очень далеко, – сказал Вине, двигаясь по дороге к побережью: арийское светило уже утонуло в багрово-золотом океане, оставив после себя бледно-фиолетовые сумерки.

По правде говоря, Ирзи думал, что они едут домой к Вине, но ошибся: гравикар припарковался возле причала, где был пришвартован корабль – самый обычный, без антигравов, судя по конструкции, прогулочный, с просторной верхней палубой, сплошь уставленной столиками.

– Это плавучий ресторан? – удивился Ирзи.

– Надеюсь, тебе понравится, – смутился Вине и, несмотря на разницу в росте и весе, попытался помочь Ирзи выбраться из гравикара.

Из стандартного для керийских заведений меню Ирзи выбрал стабильно отвратные рыбные шарики, свежие ягоды и активно налегал на вино. Разговор с Вине не клеился, но сама атмосфера казалась Ирзи настойчиво умиротворяющей – на залив опустилась ночь, и огни строений на берегу дрожащими дорожками отражались в чернеющей океанской глади. Палуба тоже была неярко освещена – ровно настолько, чтобы не теряться в темноте и одновременно не иметь возможности рассмотреть, что происходит за соседними столиками.

Романтический ужин проходил строго по расписанию – через два часа корабль причалил к пристани, и нужно было решать, что делать дальше.

– К тебе или ко мне? – спросил Ирзи.

– Как тебе будет комфортнее, – замешкался Вине.

– Тогда ко мне.

Ирзи уже знал, что произойдёт в его квартире, но не был готов к настолько сильной стеснительности керийца – Вине сжался в нервный комок ещё в гравикаре и даже с трудом поставил его в парковочный карман возле дома. Охватившее Ирзи благостное настроение позволило ему без колебаний взять всё в свои руки – медленно и упрямо пытался раскрепостить своего будущего любовника, действуя максимально деликатно. Вине не сопротивлялся, но и не проявлял инициативы – зажмурился и безропотно разрешал себя раздевать, трогать и целовать.

У Ирзи не было другого варианта – в этот раз доминировал с самого начала, даже получая от этого удовольствие. На пике Вине лишь шумно выдохнул и задрожал; Ирзи, не сдержавшись, прикусил его за нижнюю губу – слишком грубое завершение процесса.

– Тебе пора, – сказал Ирзи, когда они оба отдышались.

Этим правилом пренебрегать не стоило – ночевать лучше одному. И неважно, что в воздухе вместе с феромонами витала недосказанность.

Лишь когда за Вине закрылась дверь, Ирзи понял, что в этот вечер отвечал совсем не ему – копировал Эриена.

Глава 5. Психология

– Это поразительно, современный ремийский геном – фактически носитель первозданной информации о наших предках, – Эриен воодушевления доктора Фрэо не разделял, но слушал внимательно. – Многие участки ДНК сохранились нетронутыми – ремийцы при селекции целиком копировали удачные структуры, на них не воздействовали ни вирус, ни мутации, имевшие место быть в Империи из-за близкородственных связей.