Страница 28 из 71
Даже если забыть о долгоиграющих последствиях, процент отсева и так опасно высок; не набейся в город столько никому не знакомых и не нужных беженцев, уже возникли бы вопросы… а если процент отбраковки повысится ещё сильнее, то они возникнут и у беженцев. Увы, без хоть каких-то солдат все их планы разлетятся, как карточный домик под ветром.
Ко всему прочему, их карманный банк обнесли на крупную партию золотых монет, что ставило под угрозу некоторые договорённости с людьми, которых опасно огорчать проволочками. Существующий как раз для таких случаев резерв средств позволил скомпенсировать потери, но вот последовавшая за этим волна внутренних распрей вышла многократно… неприятнее. А если вспомнить о неопределённой ситуации с попыткой восстания и причастности к ней сил из штаба Революционной Армии…
И в это сложное время его подчинённые вместо следования указаниям и исполнения непосредственных обязанностей начинают собачиться и сваливать вину друг на друга! В момент, когда за цепью событий явно прослеживается чужая воля!
Или… кто-то из них сменил сторону? Форест окинул взглядом покрасневшего от ярости главу полиции, оравшего на хранящего желчное спокойствие «молодого выскочку» — темноволосого мужчину лет сорока, нынешнего начальника службы разведки. Разведчик тоже не молчал, отбивая все нападки и холодно жаля обвинениями в некомпетентности.
— …не стоит перекладывать на плечи разведки свои промахи, Модо. Держать чернь в узде — ваша задача, не моя. Разве я виноват в неспособности ваших людей справиться с толпой взбесившихся голодранцев?
— Я виноват?! Да ты охренел, паучий выкормыш! Кто, мать твою давалку, просрал у себя под носом подготовку бунта?! — взревел глава полиции. — Мои люди поймали семерых подстрекателей! Слышишь, козёл мутноглазый, семерых! А твои безрукие выползки даже жопу не почесали!
— Я неоднократно докладывал о зреющем недовольстве. Наёмники Пауля давно зарвались, хватая всех подряд. Окорачивать прихвостней чернокнижника и разгонять сборища недовольных не входит в список непосредственных задач моей службы. К вам, как и на стол господина Фореста, — вежливый полупоклон в сторону губернаторского кресла, — ложились доклады о странных шевелениях среди революционеров и сочувствующих их движению граждан. После, — короткая заминка, — реформирования наше отделение Службы Разведки не имеет боевого крыла, поэтому я считаю, что мы выполнили свои обязанности в полном объёме.
— Тогда где, слизняк пупырчатый, разжигатели всего этого дерьма?! Где тот сын сыча и гиены, который платил заводилам и закладывал дымовые шашки? Где организатор ограбления? Кто проговорился о золоте?! Ответь нам, выскочка плоскомордая!
— Я бы тоже хотел это узнать, Рамон, — прозвучавший голос хозяина кабинета моментально заставил спорщиков замолчать, погрузив помещение в тишину.
Глаза Модо, предчувствующего выволочку неприятного человека, торжествующе блеснули.
— К сожалению, майор Даф, напрямую курировавший потенциальных бунтовщиков и агентов Революционной Армии, оказался похищен или убит, — ровно ответил разведчик. — Пока основная версия такова: обстановку подогревают действия одной из радикальных группировок внутри Революционной Армии. Как вам известно, далеко не все части этого… образования следуют указаниям совета их вожаков. И сами вожаки не всегда адекватны. Достаточно вспомнить Оман, разорённый и практически уничтоженный революционерами и кланом Оарбургов.
— Эти больные шлюхи давно кормят червей! Их усекли на головы имперцы! — вмешался Модо. В голосе пожилого грузного мужчины читались нотки страха. Тёмная слава древнего клана убийц не потускнела даже с их гибелью, в которой некоторые до сих пор сомневались.
— Мало ли на землях Империи кланов беспринципных убийц? — вздёрнул бровь сухопарый брюнет. — Но я не думаю, что это проделки кого-то из них. Не тот почерк. У нас работали в том числе и через мелких преступных главарей, а старые кланы убийц презирают бандитов. Это или революционеры-радикалы, или кто-то кто работал под них.
— Кто?
— Вторая версия — работа Эскобара.
— Что?! Этот крысиный выкормыш? Да мы разотрём его шайку в кровавый песок уже к зиме! — снова влез глава стражи, чем вызвал недовольный взгляд от хозяина кабинета.
— Если к нему утекла информация о первой цели для совместного рейда вашей стражи и городского ополчения, то он мог рискнуть. Но на этот раз, как ни удивительно, вы правы — в одиночку бандиты на подобную операцию не способны. Некоторые следы ведут к отдельным аристократам, имена указаны в моём отчёте; возможно, произошедшее — попытка дискредитировать и сместить уважаемого господина губернатора. Так это или нет, станет ясно в зависимости от последующих ходов известных вам персон, они уже взяты под наблюдение.
Модо, уловив оскорбительный намёк в подчёркнутом удивлении его правотой, побагровел, запыхтел и, не выдержав вставил новую ремарку:
— А третья — делишки кого-то из вашего змеиного кубла! — рявкнул он. — Трое из семи признались, что барабанят разведке! Что ты на это скажешь, сопляк-недоносок?!
— Этот контингент готов поставлять сведения и нашим агентам, и вашим полицейским, и эмиссарам повстанцев, и вообще всем, кто готов платить. Неужели у вас обострилось старческое слабоумие, и вы забыли такие простые вещи, как работа с информаторами, Модо?
— Ах ты низкородное отродье вонючей змеи и плешивого паука! — пожилой, но крепкий телом начальник стражи сжал пальцы в кулаки и надвинулся на субтильного противника.
— Хватит! Здесь мой кабинет, а не базарная площадь. Я не собираюсь терпеть такое поведение даже от тебя, Модо. Я ценю твои прежние заслуги, но если тебе тяжело справляться с обязанностями главы полиции, не пора ли тебе подыскать толковых помощников?
— Я справляюсь! — набычился страж.
Форест холодно улыбнулся.
— Тогда через декаду жду полного прекращения беспорядков и результатов расследования их причин. Настоящих результатов, а не догадок со спекуляциями.
— Будет исполнено! — рявкнул грузный полицейский, с силой ударив кулаком в грудь. — Разрешите идти?
— Иди, Модо, иди. Не разочаруй меня, — в вежливых словах сквозила лёгкая угроза.
— Теперь к вам, Рамон, — градус угрозы повысился на несколько пунктов. — Мне не нравятся намёки на участие в произошедшем людей из вашей службы. Разберитесь с этим. Помните, благодаря кому вы заняли своё кресло и не забывайте, что у вас нет старых заслуг, которые могли бы перекрыть ошибки.
Встретившись с ледяным взглядом этого страшного человека, Рамон незаметно сглотнул, с трудом сохранив маску спокойствия. Глава разведки был совсем не уверен, что в случае серьёзного недовольства Фореста его деятельностью патрон мужчины сможет (и захочет) прикрыть свою креатуру.
— Постараюсь сделать всё, что в моих силах!
— Не нужно стараться. Просто сделайте.
Вскоре Рамон последовал за Модо, а хозяин кабинета, оставшись в одиночестве, начал перелистывать отчёт. Кто же мог начать свою игру? Финансисты? Точно нет — слишком их благополучие зависит от успеха общего замысла и слишком они зависимы лично от Фореста. Рамон или Модо? Тоже нет, первый не имеет реального веса и занял своё место как потомок мезальянса брата деда Диего и удачливой актрисульки, а второй никогда не проявлял желания вылезти на первые роли. Кто-то из владетельной аристократии?
А вот среди этих всегда хватало желающих ухватить кусок больше пасти. Род Диего выглядел в этом списке приятным исключением, быть может, от того, что кроме него и сестры в главной ветви никого не осталось…
Или всё же?..
— Опять киснешь над бумагами, дружище? — отвлёк губернатора чуть усталый, но, как и всегда, жизнерадостный голос вошедшего помощника. — А у меня хорошие новости! Удалось уговорить нашего каменного друга на обмен информацией об участниках погромов, — довольный своим успехом Диего белозубо улыбнулся. Однако мазнувший по фигуре помощника холодный, оценивающий взгляд заставил улыбку померкнуть.