Страница 11 из 71
Что ещё?
Сам губернатор Форест имел под рукой прикормленный клан убийц — тех, которые являлись одной из целей нашей группы. Также этот тип мутил что-то непонятное с западниками. Говоря о самом явном, вызывал подозрения входящий в круг его ближников алхимик — иммигрант из Западного государства. И в завершение шла странная дружба местных властей с Революционной Армией. Ну… может, насчет дружбы с повстанцами я загнул — власти их всё же гоняли. Но как-то без огонька, словно для порядка или ради создания видимости бескомпромиссной борьбы. Да и сами мятежники не слишком безобразничали, хотя могли, учитывая переполненность города обездоленными и озлобленными людьми.
Подозрительно.
Что самое неприятное: Форест, несмотря на все свои достоинства, не был единоличным вожаком своего блока. Скорее он являлся выразителем общей воли. Убери его, и на место главы тотчас встанет другой такой же.
Второе место в политическом пасьянсе занимали Вояки.
Сей гарант имперской власти перестал им являться после того, как в одну из светлых голов подчинённых новоназначенного министра обороны пришла «гениальная» идея — арестовать и отправить в отставку местного генерала.
Чтобы прояснить ситуацию, стоит добавить, что генерал Стоун пользовался громадной поддержкой у своих солдат и офицеров. Именно этот человек смог остановить и отбросить накатывающую на провинцию волну объединённых южных племён, за что получил прозвище Каменная Стена. В народе популярность этого человека тоже держалась на высоте. Хоть после войны она и снизилась, но всё равно оставалась существенной.
И вот, когда его пришли арестовывать, как и слишком успешно воевавшего в Первой Южной генерала Ривера, — Стоун, в отличие от своего слишком законопослушного коллеги, не стал покорно склонять голову, отправившись в Столицу на «справедливый» суд. Нет, этот обладатель не самого мягкого характера и своеобразного чувства юмора сам приказал арестовать «самозванцев». Ну и, как верноподданный Императора, сам отправил негодяев на суд в Столицу. Ах да! Чуть не забыл о маленькой, но занимательной и колоритной детали: назад люди Кокэя отправились с отрезанными ушами и носами, на место которых были пришиты свиные. Вроде как военные хирурги исправили ошибку природы, хех.
Генерал Стоун нравился мне уже заочно. Даже жаль будет его убивать.
Почему Кокэй, а вместе с ним Онест тогда утёрлись? Учитывая популярность Стоуна на юге Империи, попытка прислать войска вызвала бы настоящую гражданскую войну, чем безмерно обрадовала бы засевших на Юго-востоке революционеров. Да и в Армии такое могли резко не понять: генералиссимус Будо вряд ли благодушно стоял бы в сторонке, глядя, как в его епархии распоряжаются наглые лизоблюды из окружения премьера. Учитывая сильную нелюбовь Стоуна к южанам, западникам, из которых состояла немалая часть руководства РА, и прямой, неуживчивый характер, что препятствовал вступлению мужчины во всяческие заговоры, на генерала до поры до времени махнули рукой, решив, что овчинка не стоит выделки.
«Политическая программа» генерала Стоуна действительно состояла в том, что он не любил революционеров, презирал министра Кокэя и терпеть не мог «сраного прилизанного шпака» Фореста. Это если без его фирменного мата. Генерал являлся, наверное, единственной фигурой, смерть которой действительно сильно повлияет на ситуацию. Правда, скорее всего, в худшую сторону — люди губернатора давненько обрабатывали офицеров гарнизона, кто мог поручиться, что на место Каменной Стены не придёт вторая Надженда?
То ли я чего-то не знал, то ли у людей, выписавших Стоуну смертельный ордер, имелись сугубо личные причины для расправы над этим дельным, но неуживчивым военачальником.
Третий блок, претендующий на политическое влияние в провинции, представлял собой довольно рыхлое образование крупных межрегиональных торговцев, концессионеров и представителей иных крупных имперских компаний. Влияние? Деньги? Прикормленные бойцы? Да, да и да. А вот с единой позицией у них не всё так радужно. Ну, за исключением жажды наживы, конечно. С администрацией у этой публики сложились непростые отношения. Сильная власть обеспечивала безопасность для стабильного ведения бизнеса, но в то же время не давала дельцам развернуться и зажимала поборами. Впрочем, сия публика удивительно слаженно отвечала на все попытки администрации её приструнить или, упаси боги, ввести лишний налог.
В общем, нейтралы.
И в конце шёл Картель. Эти представляли собой криминал, а если конкретно — производителей наркотиков. Тоже далеко не единая структура, но, безусловно, самой большой и влиятельной шишкой среди наркоторговцев и шушеры помельче являлся некто Эскобар.
У наркоторговцев тоже хватало и денег, и достаточных количеством (но не качеством) бойцов. Причём ресурс низового мяса, представленного наркоманами, за счет орд бедноты был практически неограничен.
Представители Картеля не приветствовали никакую бучу, потому как это мешало бизнесу. Им и вялотекущей войны с самоорганизовавшимися бандами из числа беженцев хватало. К тому же Эскобар, по слухам, был кровником нынешнего губернатора, который поспособствовал отправлению на тот свет его папаши.
Сомнительный, не слишком приятный, но возможный союзник. Собственно, Счетовод под предлогом налаживания нового канала наркотрафика уже занимался этим вопросом.
А как же проимперская партия? Да никак! Блок имперцев и так не имел в провинции особого влияния, но после того, как его недавно обезглавили, выбив единственную известную и достаточно уважаемую фигуру — того самого Моджи, которого вместе с семьёй якобы убили дезертиры — он и вовсе перестал представлять какую-либо значимую силу. То есть имперцев из раскладов можно вычёркивать. Надо ли говорить, что из оставшихся более мелких клубов по интересам никто особой любви к Столице не испытывал?
— Да-а… — выдыхаю задумчиво.
«Тут впятером много не навоюешь! Сюда ещё хотя бы четыре пятёрки наших и ребяток Борса с их огнемётами, тогда да! Вместе мы бы и всему городу дали жару, хе-хе! А вот как показать злодеям мать Кузьмы без подкреплений — вопрос».
Побарабанив пальцами по столу, я нахмурился, а потом, приняв решение, кривовато усмехнулся и начал собирать бумаги.
Сегодня вечером я планировал расспросить кое-кого из более высокопоставленных чинов, чем неосведомлённое средне-нижнее звено разведчиков. И, если новая информация ничего не изменит, обрадовать остальную группу. Хотя если разведка осталась на стороне Империи, выйдет неловко. Тогда будем считать это чисткой рядов. В любом случае, чтобы расшевелить актёров и начать пьесу, нужно убрать кого-то достаточно знающего и заметного. И оставить правильные улики. Конечно, это было бы затруднительно для не обученной криминалистике убийцы, но я уверен, что мой будущий «друг» с радостью окажет всю необходимую помощь.
…Ускорение-шаг-удар-отход-замереть.
Ускорение-шаг-удар-отход-замереть…
Клинок и тело методично, словно метроном, повторяли одни и те же движения.
Раз за разом свистел разрубаемый лезвием Яцуфусы воздух, создавая впечатление, что эти удары и есть главная часть тренировки. На деле, несмотря на весьма умеренный уровень задействованной духовной силы, я совершенствовался, именно заставляя её переходить от спокойствия к действию и обратно. Разум, в отличие от работающего далеко от своих пределов тела, был загружен на полную. Каждый раз энергия текла чуть по-иному, и каждый раз разогнанное восприятие анализировало этот процесс, стремясь найти идеал.
Как не существует двух абсолютно одинаковых людей, так не имелось и единого для всех оптимального шаблона. Более того, чтобы приблизится к своему личному совершенству, необходимо не только подстроить под себя стиль боя, но и отчасти изменить свою энергетику под желаемый результат. Стоит ли говорить, насколько высока цена ошибки?
Вот поэтому Мастеров так мало. Ведь путь к этому рангу приходится торить своими силами, а чтобы превзойти минимальную планку и вовсе необходимо нащупывать путь, словно слепой, шагающий по извилистой тропке над пропастью.