Страница 43 из 63
23
Ремингтон лежал на узкой койке и рассматривал потолок, ожидая, когда его сморит сон. В противоположном углу мирно посапывал Джимми Коллинз. Уокер благодарил Бога, что слышит только эти звуки. Он уже успел убедиться, что Фред Миллер рычит во сне, словно медведь-гризли, и от этого храпа сотрясаются балки летнего домика. Но Фреду выпало дежурить первым, и, если повезет, Ремингтон сможет заснуть еще до того, как парень поменяется местами с Джимми.
Правда, Ремингтон был уверен, что не сомкнет глаз, какая бы ни установилась в комнате тишина. С закрытыми и открытыми глазами он видел перед собой Либби, вспоминал, как она смотрела на него сегодня, стараясь казаться решительной и смелой, хотя ей и не удавалось скрыть печаль и какую-то неуверенность. В ушах звучали ее слова: «Как мне пережить время, пока тебя не будет?»
– Как мне пережить это время? – громко спросил он.
Он уедет ненадолго. Всего на несколько недель.
Но как их прожить?
Он сел, спустив ноги с кровати, уперся локтями в колени и обхватил голову руками. Ложь тяжелым камнем давила душу.
Но разве у него был другой выход?
Ему следовало взять Либби с собой. Он должен был рассказать о том, что на самом деле привело его в Айдахо. Правильнее всего было бы рассказать ей правду, потом жениться на ней, взять ее, уже как жену, с собой в Нью-Йорк и только тогда улаживать свои дела. Им не стоит расставаться даже на одну-единственную ночь.
А вдруг она его возненавидит, когда узнает правду? Что, если она откажется выйти за него замуж? Что, если…
Ремингтон встал и потянулся за брюками.
Она не сможет его возненавидеть. Она его любит и простит этот обман, когда он все ей объяснит. И тогда она станет его женой.
В спешке Ремингтон не стал надевать рубашку и обуваться.
Быстрыми шагами он пересек двор и подошел к задней двери, вошел в кухню и сделал шаг к столу, чтобы зажечь лампу. Внезапно Ремингтон остановился, уловив странный звук. Очень тихий, такой, что Уокер едва его расслышал. Этот звук не имел ничего общего с этим домом и спокойствием ночи.
Все чувства Ремингтона напряглись. Он устремился в темный холл, к комнате Либби, прислушиваясь и выжидая. Странный звук повторился. Что это, стон? Вздох? Он не смог бы точно сказать. Ремингтон понимал только, что что-то было не так.
Дверь в комнату Либби распахнулась, и Ремингтон быстро вернулся в кухню, затаив дыхание и ожидая услышать что-нибудь еще. В этот момент раздался низкий голос, кто-то грязно выругался.
«Бэвенс! Бэвеис был с Либби!»
Ремингтон сжал и разжал кулаки, заставил себя выдохнуть и сосредоточился на доносящихся до него звуках и движении теней.
– Давай-ка вон туда, – услышал он приказ Бэвенса, – на диван.
Благодаря белой ночной рубашке Либби за ней было очень удобно следить – девушка вылетела из комнаты, словно кто-то подтолкнул ее сзади. Ремингтон услышал сдавленные звуки протеста и понял, что у девушки во рту кляп.
Усилием воли подавив ослепившую его на мгновение ярость, Ремингтон не стал торопить события, выжидая подходящего момента. Он не мог позволить себе ошибиться, если жизнь Либби висит на волоске. Только не теперь, когда девушка тронула его сердце и полностью изменила его жизнь. Только не после того, как он понял, что любовь к ней важнее мести, важнее всего на свете. Важнее даже его собственной жизни.
Из спальни выскользнула еще одна тень. Бэвенс… Он подталкивал Либби к гостиной. Ремингтон потихоньку начал продвигаться вперед, жалея, что у него нет с собой револьвера. Однако идти за оружием он уже не мог. Он не мог даже терять времени на поиски винтовки Либби. Оставалась единственная надежда – застать Бэвенса врасплох.
Уокер замер перед поворотом в гостиную и снова прислушался – несколько поленьев полетели на каминную решетку, Бэвенс что-то бормотал себе под нос. Ремингтон сделал шаг вперед, напряженно всматриваясь в темноту.
Либби лежала на диване, Бэвенс согнулся над очагом, стоя спиной к двери. Лучшей возможности, вероятно, не представится. Пришло время действовать.
Молча моля Бога, чтобы раненая нога не подвела его, Ремингтон ворвался в комнату, обрушившись всем своим весом на фигуру у камина.
Широко открытыми глазами Либби напряженно всматривалась в темные очертания двух мужских фигур, катающихся по полу, прислушиваясь к приглушенному сопению. Бэвенс выкрикивал проклятия и отвратительные ругательства. Громко потрескивали дрова в камине.
«Ремингтон!»
Либби услышала звук ударов, которыми обменивались дерущиеся, услышала их тяжелое дыхание и глухое пыхтение. Она попыталась выкрикнуть сквозь кляп имя Ремингтона, но вместо этого у нее получился лишь тихий стон.
– Либби, выбирайся отсюда! Беги!
Девушка вскочила с дивана, пытаясь освободиться от стягивающих запястья веревок, и бросилась к двери.
– О-ох!
Либби остановилась и оглянулась, узнав голос Ремингтона и решив, что, может быть, он ранен. Однако ей все равно не удалось бы ему помочь. Поэтому она снова бросилась к выходу и побежала на кухню. Повернувшись спиной к кухонной двери, девушка отчаянно попыталась открыть ее, дергая за ручку. Сквозь стук собственного сердца Либби слышала, как что-то с грохотом упало на пол и, кажется, разбилось. По всему дому разносились ругательства и стоны, дерущиеся то и дело падали на пол и наталкивались на мебель.
«Пожалуйста! Ну пожалуйста, откройся!» – молила Либби, стараясь ухватиться за ручку двери. В ее глазах стояли слезы, а ручка снова и снова выскальзывала из онемевших пальцев. Необходимо было добраться до летнего домика и позвать на помощь.
Бесполезно! Руки оказались слишком крепко связаны, она никак не могла ухватиться за круглую ручку, не могла открыть дверь.
Нож! Может, ей удастся разрезать веревку и…
Внезапно наступившая тишина показалась Либби более оглушительной, чем шум драки до этого. Она прижалась спиной к двери, ожидая, что произойдет дальше.
«Боже, не дай причинить ему зло!» – молилась девушка.
Чиркнула спичка, и Либби увидела бледный огонек, вспыхнувший в конце коридора. Наконец ярко загорелась лампа на столе. Либби не могла ни дышать, ни двигаться.
«Ремингтон!»
Держа в руках лампу, он шагнул вперед, чтобы она смогла его увидеть.
С приглушенным криком Либби бросилась вперед, спотыкаясь и чуть не падая. И вот он уже сжал ее в своих объятиях, шепча ее имя, освобождая запястья от веревки, вытаскивая тряпичный кляп изо рта.
– Ты жив, – прошептала она. – Ты жив!
– Я в порядке. – Ремингтон обхватил ее лицо ладонями. – А ты как? Он ранил тебя, сделал больно?
Она покачала головой.
– Нет… Он ничего мне не сделал.
Либби прикоснулась к ранке у его губ и отвела рукой волосы со лба Ремингтона. Завтра у него заплывет левый глаз, потом будет синяк – признаки этого она могла видеть уже сейчас. Но с ним ничего не случилось. Он был жив. Только это имело сейчас значение.
Ремингтон снова крепко обнял ее и сказал:
– Лучше присядь.
Чувствуя, как у нее трясутся ноги, Либби послушалась. Сложив руки на коленях, девушка внимательно осматривала холл, а Ремингтон тем временем снова ушел в гостиную, скрывшись из виду.
Бэвенс собирался сжечь ее вместе с домом. Он намеревался убить ее!
Страх, охвативший Либби, на сей раз оказался в сто раз сильнее прежнего. Ей пришлось обхватить себя руками, потому что все тело била крупная дрожь, силы почти покинули девушку.
Услышав звук приближающихся шагов, Либби обернулась. В груди тут же все сжалось от ужаса: Либби увидела, что к ней приближается Бэвенс. Крик замер в онемевшем от страха горле. Только потом Либби поняла, что Бэвенса, руки которого заведены за спину, ведет Ремингтон. Вся физиономия Бэвенса была в синяках и кровоподтеках.
– Стой! – приказал Ремингтон, когда они подошли к столу. Он зажег вторую лампу и, подняв ее, повернулся к Либби. – Подожди здесь. Я сейчас вернусь.
Не найдя в себе сил ответить, Либби кивнула, понимая, что пока не в состоянии даже держаться на ногах.