Страница 11 из 17
Правда?
Мегара заозиралась по сторонам, и её волосы от резких движений хлестали бока. В темноте Аида не было и намёка на зеркало, и она решила, что и Стикс сойдёт. Быстро преодолев расстояние до таинственно подсвечивающейся зелёным воды, она склонилась над тёмной гладью, всматриваясь в неё. Крика нет, Мегара лишь болезненно стонет, закрывая лицо ладонями.
У неё нет отражения, но Теримах, Креонтиад и Деикоонт смотрят на неё с той стороны водной глади. В попытке коснуться, притянуть к себе, обнять, Мегара водит ладонями по поверхности воды, и разошедшиеся круги смывают изображение её сыновей.
Почему она здесь? Она вышла на солнце с Геркулесом.
Она любила Геркулеса. Он её… тоже.
Тоже.
Но Гера - чего добивалась она? Зачем она заставила Герка, точно безумного, метать копья и пускать стрелы? Почему она смеялась на вершине Олимпа, упиваясь величием и безумием своего сына?
Коротко взглянув на гобелен, Мегара не может сдержать слёз: Геркулес, обнимающий Геру с радостной улыбкой, выглядел совсем как живой.
Почему Герк, увидев деяние рук своих, ушёл на Олимп? Почему он не спас её из объятий Аида и Персефоны, почему Мегара до сих пор здесь, почему она боится колыбельных и проклинает матерей?
Вода успокоилась.
Сыновья гладят её дрожащие руки.
Она смотрит на своих детей, пронзённых длинными стрелами и копьями. Красная кровь окружает её, будто море, пахнущее железом и смертью. Красные цветы, красная кровь, красные стены, красное солнце. Всё красное, от этого раздражающего цвета болят глаза и кружится голова. Мегара громко стонет: ей нестерпимо больно.
Больше всего болит сердце, тоже пронзённое.
_______________________
Немного пояснений:
От Геракла Мегара родила трех сыновей - Теримаха, Креонтиада и Деикоонта; иногда упоминаются восемь сыновей (Пиндар, Истмийские оды, IV 61). В припадке безумия, насланного на Геракла богиней Герой, он убил своих сыновей (Аполлодор, II 4, 12). По другой версии Геракл умертвил и Мегару (Гигин, Фабулы, 241).
Это история. Но по мультфильму Гера была любящей матерью, так что…
========== Дочь Императора ==========
Как только в чертогах Атлантиды появилась небольшая компания верхних людей, Кидагакаш потеряла сон и спокойствие. Увидев их у Пристанища Светлячков, она почувствовала смутную тревогу, зарождающуюся где-то глубоко в груди; это неприятное сосущее ощущение и сияние Кристалла вывести не могло. Такая же мутная горечь поднималась к её горлу вперемешку с желчью, когда Атланты едва не погибли под ударами разъярённого Океана.
В прошлый раз Кида потеряла мать, и девушка совершенно не хотела той же судьбы для отца. Несмотря ни на что, она действительно любила чрезмерно мягкосердечного старика, чей возраст приводил в свящённый трепет, а слепые глаза отражали саму суть Атлантов.
К сожалению, отец её был глух к уговорам: вместо ожидаемого выпроваживания незваных гостей из чертогов Великого Государства, Император всего лишь вызвал главаря наземных людей для беседы по душам за чашкой горячего травяного напитка. Разговор, похоже, вышел не особенно продуктивным; в любом случае, её и Майло, смешного научника наземных, выдернули прямо из озера, на дне которого они изучали старинные скрижали.
Майло нравился Киде. Несмотря на свой совсем юный возраст - всего двадцать семь лет, представляете?! - он сносно изъяснялся на двенадцати языках, мог спокойно поддержать почти любую тему разговора, имел нетривиальное чувство юмора и поразительно много знал об Атлантах. Иногда Киде начинало казаться, что именно этот смешной научник и является представителем её древнего Народа, а не она сама. Майло отзывался об истории Атлантиды с таким священным трепетом, что у Киды дух захватывало и сердце заходилось в сумасшедшем беге. Он не был похож на одного из пришлых, но при этом он не был и Атлантом, и Кида терялась в догадках: зачем Великие Предки послали его к ней?
Мужчина читал скрижали с поразительной лёгкостью. Конечно, он спотыкался на длинных словах, иногда неправильно ставил ударения, а его произношение было воистину ужасным, но Киде хватало и этого, потому что вот уже семь тысяч лет, как она потеряла способность читать древние письмена. Впрочем, как и все её братья и сёстры, некогда благословленные Кристаллом.
Во время одного из погружений под воду - какая ирония: озеро под океаном, не так ли? - их и выдернули в Дворец Размышлений, где любил проводить время Император. Сердце Киды испуганно затрепетало: из дворца можно было попасть прямиком к Великому Кристаллу, их Кровавому Божеству, их Отцу и Благодетелю. Сама возможность того, что невежественные наземные люди могут увидеть Кристалл, объяла сердце Атлантки ледяными жгутами, лишая Киду дыхания и заставляя её колени подгибаться.
Впрочем, дальнейшее развитие событий было одним из наилучших возможных вариантов.
Увы, отец её умер из-за своей веры в непогрешимость верхних людей. Что ж, Кидагакаш не была столь же наивна.
- Убить, - коротко приказала она, едва наземные отвлеклись в минуту торжества; два широкоплечих Атланта, подобно зверью, кинулись на пришлых. Когда вояке с жадными глазами была свернута шея, а блондинистая девка замерла на каменном полу изломанной фигурой, Кида скривила губы. - Этого, - она кивнула в сторону Майло, что жалко жался к одной из колонн, - к дознавателям. Пускай вспомнят ремесло. Если до Империи добрались эти, то могут прийти и другие.
В совершенно больные глаза забавного учёного-очкарика она старалась не смотреть. Пусть она поступала и жестоко, но правильно: за свою жизнь, длившуюся уже более десяти тысяч лет, она поняла, что даже крохи жалости убивают веру в силу.
А Кидагакаш запомнится всем сильной Императрицей, пусть жестокой, но сумевшей возродить Атлантиду.
______________
Прошу прощения за пропажу части “Правители Атлантиды”. Она ушла во вторую часть, поскольку более подходит по тематике сборника
========== Красавица с белоснежной кожей ==========
Девочка сладко улыбалась, слизывая с беленьких пальчиков ярко-красный сок. Недавно в королевских садах начала зреть вишня; запах дурманил и кружил голову, а маленькие ножки вели в объятия зелёных деревьев, увешанных ягодами.
- Принцесса! - возмущению слуг не было предела, когда юная Белоснежка убегала от их заботы.
Но сейчас Снежку звали не толстые старухи-няни и не прилизанные лакеи, старающиеся угодить королю. Женский голос был высок и тонок, а няни, как правило, неприятно басили.
Заинтересованно выглянув из своего убежища, которым являлся куст роз, девочка оглядела свою мачеху. Статная женщина, волосы которой не тронула седина. Её лицо не знало морщин, а фигура оставалась девичьей, несмотря на преклонный возраст. Сорок лет, удивлялась Снежка, смотря на мачеху, а она прекрасна, точно только что выпавший снег.
- Принцесса, - раздалось совсем рядом; королева нагнулась к кусту, и её чёрные волосы скользнули по зелёным листьям. Белоснежка в восхищении следила за каждым движением этой прекрасной женщины, будто вышедшей из книжки про принцесс и рыцарей.
Она бы хотела быть столь же красивой.
- Принцесса, - её голос не изменился и за десять лет, так же, как и её великолепная внешность. Волосы всё ещё не тронула седина, лицо не было знакомо с морщинами, фигура оставалась девичьей. Улыбка алых губ была особенно прекрасна.
Белоснежка медленно поднялась с аккуратной лавочки, что стояла под высоким вишнёвым деревом; в этом году ягод почти не было. Снежка смотрела на регентшу и пыталась найти хоть что-то от её преклонных лет, но взгляд устало скользил по белоснежной коже и алым губам. Прекрасна.
Легко присев в реверансе, принцесса опустилась обратно, королева села рядом. Она была свежа и пахла розалиями.
- Тебя что-то тревожит, принцесса?
За десять лет она так и не назвала Белоснежку по имени.
- Да, - тихо ответила девушка, сжимая в кулачках атлас платья. - Сегодня я… - её голос затих, слова так и не были произнесены.