Страница 5 из 15
Хотя сейчас и сама Маринетт была рядом с ним простым человеком. Конечно, в её ушах всё ещё оставались серёжки, но, поскольку Тикки рядом не было, они не особенно помогали справиться с нервозностью. Без квами Чудесные Камни становились всего лишь древней бижутерией.
Алон, едва она вернулась, снова начал свой бесконечный монолог. Мужчина умело пользовался голосом: иногда порыкивал, иногда выдавал звонкие высокие ноты, иногда томно шептал, пытаясь создать уникальную атмосферу. Маринетт вяло кивала невпопад и совершенно не прислушивалась к тому, что ей пытаются рассказать.
Какая разница? Наверняка это одна из тех историй, где Алон Дюпре — молодец, где его все любят и где любая из девушек готова отдаться ему прямиком на столе в Старбаксе.
Маринетт вяло помешала коктейль и уныло повесила голову. Ничего хорошего. Вечер не может быть ещё хуже…
— Маринетт? Это правда ты?
…или может.
Маринетт подняла голову, расширенными от ужаса глазами уставившись на Адриана. Что он вообще тут делал? У него свидание? У него встреча? Он просто зашёл поужинать?
В любом случае, почему он зашёл в это кафе? Перед какими богами Маринетт настолько провинилась, что они решили наказать её подобным?! Она выглядит как последняя лохушка, — спасибо, что Нуара не было, и у неё не вышло нарисовать ни прыщей, ни усов, — чувствует себя примерно так же, и при этом она на «свидании» с мужчиной. С другим, мать его, мужчиной. Не с Агрестом!
От нервов Маринетт одним махом выпила половину молочного коктейля, едва не подавившись каким-то гадким осадком.
— А-адриа-ан, — протянула она высоким паникующим голосом. — Приятно в-виде-еть…
— И мне. Я тебя не узнал сначала, думал, обознался, — Агрест немного склонил голову, рассматривая наряд Маринетт со странным выражением в зелёных глазах. — Отлично, м, выглядишь.
Маринетт была готова умереть. Прямо сейчас, за столиком, напротив ненавистного Дюпре и обожаемого Агреста. Чтобы просто кто-нибудь, — р-раз! — и снял бы её голову с плеч, прервав все душевные терзания одним широким замахом.
И никаких ей Агрестов, неразделённой любви, скорого университета, будущей работы и налогов… только Кота вот жалко. У него было мало друзей, чтобы терять хоть одного.
Так что Маринетт выживет.
— С-спасибо… а ты тут какими судьбами?
Дюпре сверлил Адриана максимально недружелюбным взглядом. Агрест на такое проявление неприязни реагировал… да никак он не реагировал. Он только один раз мазнул своими прекрасными радужками по фигуре напротив Маринетт, прежде чем полностью переключиться на подругу. Больше он на Алона не обращал внимание, совершенно.
— Зашёл кофе купить навынос. Я после фотосета, устал жутко…
— Ну так и иди домой, если устал, — оскалился Дюпре, — у нас тут свидание, разве не видно?
-…а тут смотрю — ты сидишь, вся бледная. Может, тебе как-то помочь?
Этого Дюпре уже выдержать не смог: мужчина поднялся со своего места, громко скрипнув стулом, и с раздражённым оскалом на лице наклонился к Адриану. Алон, оказывается, был на пару сантиметров выше.
Агрест даже бровью не повёл. Маринетт увидела, как его зелёные глаза на мгновение метнулись в сторону Дюпре, прежде чем Адриан снова полностью сосредоточился на девушке. Его спокойная, лёгкая улыбка была столь же обезличенной, как и у портрета какого-то святого, что нарисовал Да Винчи*. И, конечно же, такой же прекрасной.
Маринетт во все глаза уставилась на возлюбленного. У неё просто не сходились кусочки паззла: вот она, одетая чуть ли не в обноски вместе с поясом верности; вот он, сияющий, прекрасный, как всегда. И он предлагает ей помощь. И она даже может согласиться.
Если она скажет «да», то Адриан уведёт её от Дюпре — Маринетт даже не сомневалась в том, что у Агреста это выйдет. Закончится её вымученное недосвидание, она сможет провести время с возлюбленным, может быть они даже поговорят о чём-нибудь более или менее личном. Она сможет объясниться насчёт жуткого Дюпре, что сейчас играл желваками на челюсти и источал злобу. Что это всё подстава от Сабин, которая… которая…
Которая оставит Маринетт в покое только если девушка отсидит это свидание. Чёрт возьми.
Пара минут с Адрианом сейчас или возможность безнаказанно вздыхать о нём всю оставшуюся жизнь без комментариев Сабин? Увы, выбор был очевиден.
Маринетт нацепила вымученную кривую улыбку и произнесла:
— Нет… нет, Адриан, спасибо. Всё нормально. Это… просто низкий уровень глюкозы. Сейчас я допью коктейль и приду в норму.
Она показательно быстро допила гадкий напиток, даже не поморщившись от излишней сладости и осадка. Как дочка пекаря, она знала толк в десертах. Выбранный Дюпре коктейль был одним из худших в её жизни.
Адриан не выглядел убеждённым её выступлением, — и громкими сюпами тоже, — но всё равно понимающе кивнул. Он наклонился к девушке и салфеткой, взятой со стола, стёр детские “молочные” усики.
— Хорошо, Маринетт. Надеюсь, тебе будет лучше. Но, если что, ты знаешь мой номер. Я сегодня допоздна буду на районе, так что можешь звонить, если тебе хоть что-то потребуется.
Румянец залил щёки Маринетт. Будучи не в силах сказать хоть что-то вразумительное, она просто улыбнулась и коротко сжала пальцы Адриана своими. Обычный, — дружеский! — жест, от которого ей стало практически невыносимо жарко.
Адриан и Алон обменялись взглядами, которые Маринетт совершенно не поняла, а затем Агрест, напоследок ещё раз улыбнувшись девушке, ушёл. На пороге кафе он обернулся, будто хотел что-то сказать или сделать, но в итоге просто вышел. Маринетт следила за ним до тех пор, пока его высокая стройная фигура не пропала из окон.
— А он тебе нравится, а? — протянул Алон. — Поэтому ты отказывала мне, Принцесса?
— Не зови меня так.
У Маринетт не было никаких сил спорить с Алоном, если честно. После ухода Адриана ей хотелось завернуться в одеяло и поплакать о несбыточном ещё больше, чем до появления возлюбленного. А ещё ей было очень стыдно за то, что Адриан увидел её в таком отвратительном виде.
Ну, по крайней мере, он не знал, что на штанах у неё пояс верности, а не обычный ремень.
Алон, не дождавшись реакции на очередной свой вопрос, который Маринетт прослушала, снова завёл свою шарманку. Он замечательный, с ним происходило много интересного, у него куча потрясающих друзей, а ещё есть одна тайна…
— Тайна? — оживилась Маринетт. — Какая?
Ей стало так жарко, что она, немного подумав, всё-таки стянула с себя жилет. Всё равно на ней была отвратительная водолазка: растянутая, вся в катышках, тошнотного серого оттенка. На такую и смотреть-то страшно.
— О, ну, знаешь, — Алон широко ухмыльнулся, наконец заметив интерес, — такая… тайная. Хвостато-ушастая.
Маринетт нахмурилась. Не мог же он манкировать своей похожестью на Кота Нуара, чтобы клеить девушек? Это было по крайней мере низко!
— Хвостато-ушастая, — медленно повторила она, пододвигаясь ближе. — А подробнее?
Алон тоже придвинулся. Они оба нависли над столом, слишком далеко для романтики, но намного ближе друг к другу, чем Маринетт когда-либо планировала. Для неё идеальным вариантом был бы тот, где Дюпре отправляется за океан, чтобы совершить харакири где-нибудь в Силиконовой Долине.
Заметив подобное сближение, Маринетт отодвинулась и откинулась на спинку скрипучего стула. Оттянула ворот водолазки, — жарко было жутко, — и, взяв меню, принялась обмахиваться им.
— Воды? — предложил Алон с мягкой, свежескопированной у Адриана улыбкой.
Она позволила ему налить воду из бутылки, - она не заметила, откуда он её взял, - и сама взяла стакан. Воду выпила практически залпом, чтобы хоть немного охладиться. Но почему-то легче не стало.
Алон Дюпре раздражал даже больше, чем раньше. Но его улыбка… она была так похожа на улыбку Адриана, что часть сознания Маринетт привычно отреагировала на неё: её губы разъехались в ответной глуповатой улыбочке, морщинка между бровей разгладилась, а плечи немного расслабились.