Страница 42 из 79
— Есть, командир, — ответил с сильным кавказским акцентом боец, тут же начав движение вдоль забора к ангару.
— Ждем Руса и выдвигаемся, — приказал Голова. — Зверь, что чуешь?
Я уже успел просканировать ангар, насколько хватало силы.
— Трое наверху спят, — ответил я, докладывая, что смог разобрать на таком расстоянии. — Двое играют в карты рядом с нашими воротами. Больше никого не чую.
— Принято. Рус, докладывай.
— Минута, Голова, — отозвался тот. — Ловушек нет, растяжек нет, мин нет. Нас не ждут.
Несколько секунд стояла полная тишина. Я слышал дыхание находящихся рядом разведчиков, храп одного из спящих врагов, громкое шлепанье карт по деревянной столешнице и негромкий разговор, который уже разобрать не мог.
— На позиции, — сообщил Рус.
— Пошли, — велел Голова, вскидывая оружие.
Бойцы двинулись по бокам от него, перескакивая из одной тени в другую. Шорох ботинок казался мне очень громким, но я уже почти погрузился в глубокий транс, а противник вряд ли станет так делать…
Первый выстрел тяжелой винтовки с глушителем, казалось, прогремел на всю столицу. Группа Головы тут же скрылась внутри за открытой перед этим дверью, и звуки стрельбы загрохотали сильнее. Я, как наяву, увидел пустой ангар, в котором эхо разлетается по бетонным стенам, отражается от них и усиливается.
— Зверь, лови беглеца! — приказал Голова.
Из окна под самой крышей выскочила человеческая фигура. Крепкий с виду мужик, одетый в обычную городскую одежду, выпрыгнул наружу, не боясь падать с высоты. Преодолев метров семь по воздуху, тюрк расправил руки, и я увидел мигнувшую у самой земли линзу. Простейшая техника, вот только не для атрибута воды.
Я спустил курок, и уже почти достигший спасительного батута одаренный рухнул наземь, не подавая признаков жизни.
— Это был воздушник! — доложил я, и Голова что-то прорычал в ответ.
А в следующий миг стену ангара просто вырвало взрывом. Огромные куски бетона, снесенные мощным ударом, растерло в пыль, покрывшую треть территории. Я увидел измочаленное тело разведчика, оказавшегося на земле в пяти метрах от меня.
Внутри еще кипела перестрелка, а я подошел к поверженному и коснулся его даром. Я спасти его не мог — это не взрывчатка сработала, это солдата швырнули с такой силой, что он вынес собственным телом часть стены. Если не успеем вовремя доставить бойца, никакие целители уже не помогут.
— Я вхожу, Голова, — предупредил я.
Мне никто не ответил, и я пошел вперед, на ходу прощупывая пространство с помощью состояния транса. Водники действительно внутри имелись — я услышал характерный морозный треск, после которого один из автоматов группы захлебнулся.
Преодолев расстояние до выбитого в стене прохода за несколько секунд, я успел заметить наверху неширокую бетонную кишку, играющую роль второго этажа и административных помещений ангара.
А после перевел взгляд прямо и отстрелял три патрона по врагу, который уже замер с занесенными над головой руками. С потолка свисал сотворенный им сталактит. Мои пули заставили тюрка отвлечься, и лежащий перед ним солдат воспользовался моментом.
Насыщенный даром огня клинок десантного ножа с невероятной скоростью вошел в брюхо противника, шинкуя его в капусту. Тюрк охнул, опуская руки, и созданная им техника сорвалась с потолка. Моя пуля поставила точку в противостоянии, и каменный шип исчез, обратившись в невесомую пыль в считанных сантиметрах от лежащего на земле разведчика.
— На выход! — приказал я, махнув рукой, и тот закивал, с трудом поднимаясь на ноги.
Подхватив свое оружие, солдат поковылял в пробоину, а я повернулся в другую сторону, где наш боец зажимал одного водника.
Враг вертел правой рукой здоровенный кусок льда, не позволяющий разведчику добраться до него, а левой создавал острые иглы, не давая моему соратнику сосредоточиться на атаке. Поддерживать две техники тюрку было достаточно сложно, так что мое появление оказалось кстати.
Аккуратно подобрав лежащий на земле ломик, я осторожно приблизился к врагу со спины и, размахнувшись как следует, швырнул снаряд, как копье, не забыв укрепить его силовым полем. Враг успел отреагировать — метнувшаяся назад ледяная корка хрустнула, ломик завяз в ней, и разведчик тут же добил оказавшегося без прикрытия тюрка.
— На выход! — повторил я бойцу, но тот покачал головой.
— На второй этаж! — ответил он, и по голосу я узнал Руса.
Поняв, что спорить с ним бесполезно, я побежал к металлической лестнице, прикрепленной к стене. Наверху гремела стрельба. Голова, похоже, решил в одиночку расправиться с оставшимися врагами.
Хрустнуло стекло на втором этаже, и командир вылетел из него спиной вперед. Сорвав в полете с пояса пару гранат, Голова швырнул их внутрь. Я успел закрыть нас с Русом, прежде чем грохнули оба взрыва.
Командир приземлился мягко, как кошка, пружиня всеми конечностями. Значит, про усиление тела с помощью покрова он прекрасно знает и умеет им пользоваться.
Из окна в ответ высунулось жало гранатомета, и пока Голова поднимался, снаряд полыхнул в помещении. Выставленное мной поле не дало ему отлететь далеко, и взрыв сотряс второй этаж, пробив кусок бетона в полу. Вниз посыпалась каменная крошка, и мы с Русом рванули внутрь по лестнице.
Силовая нить срезала первому замеченному мной врагу голову, и в этот миг горец пристрелил скулящего на полу раненого тюрка. Не разбирая, кого оглушило взрывом, а кто уже мертв, мы прошли по второму этажу, убеждаясь, что никто больше не поднимется.
На дальнем конце с хрустом выросла стена льда, и я уловил чужие шаги за ней. Враг не спешил уходить, и я повалил Руса, опрокидывая разведчика на потрескавшийся пол. Под ногами заиграл бетон, над головой засвистели ледяные копья, с грохотом вышибающие куски стены за нами.
— Ты — вниз! — крикнул я, и даром проломил пол под Русом.
Разведчик вскрикнул, но успел создать под собой технику и тут же ушел в сторону перекатом. А я нарастил силовое поле по всему телу и бросился в сторону редеющей ледяной стены, как гордый лев — на четвереньках.
Копья продолжали бить, постепенно спускаясь ниже — враг создавал их из сотворенного укрытия. Я подобрался на расстояние в десять метров и резко прыгнул к потолку, выстреливая собственным телом, как из катапульты.
Короткий полет, и я уже за преградой, а передо мной искаженное гневом лицо типичного османа.
Не тратя времени, он встретил меня ударом ледяного серпа, зажатого в кулаке. Моя защита прогнулась, теряя прочность, и я ответил десятком лезвий. Покров тюрка выдержал натиск, но я заставил одаренного отвлечься.