Верховный ван

– Проклятье, что она творит?! – выругался Лютый, уложив набульского солдата. – Забери её!

Рейван очень быстро догнал Ингрид, обезоружил её и вновь потащил за собой.

– Сюда! – выкрикнул галинорец, прикрывая Рейвана и Ингрид от несущихся им в спину ударов. – Лошади там!

Кзорг посадил Ингрид в седло, запрыгнул следом и, крепко обняв её, понесся прочь.

– Полегче, мне больно! – пихнула она его локтём, но при этом даже не обернулась – яростная, разгорячённая сражением.

Рейван молча убрал руки от её пояса. Ингрид ещё долго брыкалась в седле и стихла только тогда, когда они выбрались на дорогу.

Рисские воины вскоре догнали их.

– Рёгнар, отец хорошо тебя выучил! – сказал Лютый воеводе Хёнедана. – Ты так скоро и мне равен будешь! Как Ингрид? – поглядел галинорец на Рейвана.

– Шевелится.

Ингрид вздрогнула от звука его голоса и развернулась, чуть не вывалившись из седла. На лице её были и слёзы, и улыбка. Рейван растерялся.

– Не вертись – упадёшь, – сказал он.

– Ты мне не дашь упасть, Рейван! – Ингрид прижалась к нему.

Он напрягся всем телом, боясь вновь причинить боль своим объятием.

– Как там рудокоп? Жив? – спросил Рейван, повернувшись к Лютому.

– Оставлял живым, но рана тяжела. Я сразу ускакал с воинами Рёгнара.

Лютый устремил взгляд вперёд, на дорогу. Густая борода скрывала выражение его лица, и оттого он казался Рейвану ещё более неустрашимым и отважным, чем во время их стычки на тропе. Кзорг стиснул челюсти от безвыходного положения, чувствуя, как зов Причастия холодит его кровь.

Глава 6.

Обещай мне!

На рассвете воины подъехали к Хёнедану. Древняя цитадель высилась на холме, окружённом прозрачным весенним лесом. Стены, сложенные из камня и глины, взмывали вверх тёмной неприступной скалой на фоне далёкого сияющего неба. Ветер трепал жёлто-чёрные знамёна на башнях и истошно завывал в бойницах. Крепость окружал ров, через который был перекинут подъёмный мост.

При приближении всадников кованая решётка на воротах поднялась. Воины с грохотом промчались во внутренний двор, грязь разлеталась из-под копыт.

Ван Харальд спустился с широких ступеней главного дома к выстроившимся в ряд воинам. На его плечах богато искрился медвежий мех плаща, а на груди скрипел кожаный доспех со сверкающими на утреннем солнце пластинами. Лицо и выбритые виски вана украшали чёрные руны. С головы ниспадала длинная толстая коса, перевязанная полосками кожи. Борода, увешанная мелкими серебряными кольцами, лежала на груди.

– Молодцы, сынок! – ван обнял за плечи Рёгнара. – Как прошёл бой? Все вернулись?

– Все целы, – усмехнулся молодой воин. – Лютого не зря зовут Лютым – нам нечего было там делать! Ему нет равных в бою!

Ван Харальд подошёл к воеводе Нордхейма, и они крепко обнялись.

– Рад видеть тебя, Лютый! – похлопал его по плечам Харальд. – Спас Ингрид из лап набульских ублюдков! Какой ты молодец!

– Там были кзорги, – пробормотал галинорец.

Харальд удивлённо приподнял брови.

– Рёгнар говорит, ты бился с ними, как зверь!

– Бился, как должен был.

Рейван снял Ингрид с седла, и ван Харальд подошёл к ним.

– Здравствуй, Ингрид, дочь Ингвара! Ты не ранена? – Ван поклонился и поглядел на неё с неподдельной тревогой.

– Со мной всё хорошо. Спасибо, ван Харальд, – ответила Ингрид, – твои воины очень храбрые.

– Проклятые набулы совсем обнаглели! – проскрежетал ван. – Но в моём доме тебе ничего не угрожает!

Харальд ещё раз поклонился Ингрид и перевёл взгляд на Рейвана с выражением искреннего удивления. Рейван выглядел растерянным, беспокойным, слишком худым и ожесточённым, будто волк, попавший в плен к человеку.

– Это что, твой первый бой, парень? – усмехнулся Харальд и покровительственно положил руку ему на плечо. – Как твоё имя?

– Рейван.

– Полукровка? – прищурился ван при звуке этого имени, внимательно разглядывая черты лица молодого воина.

Рейван, ещё сильнее напрягшись, покосился на Лютого в ожидании: раскроет ли тот его тайну? Ван Харальд ведь не отец – быстро расправится с кзоргом.

– Он новый соратник Ингвара, – кивнул Лютый, пресекая дальнейшие расспросы.

Рейвана кольнула благодарность галинорцу – и его затошнило, он сморщился и стиснул зубы.

– Хорошо, вам всем нужно отдохнуть, – сказал ван Харальд. – Располагайтесь в крепости, вам дадут всё, что нужно.

Когда ван и его соратники разошлись, Ингрид развернулась к Рейвану и поглядела ему в лицо.

– Я думала, ты погиб! – сказала она.

Рейван стоял хмурый, не поднимая глаз. Он не хотел видеть её улыбающегося, светлого лица, зная, что не сумеет удержаться от ответной улыбки.

– Как ты оказался среди живых? Я же видела, как ты погиб!

Рейван закусил губу и промолчал.

– Кзорга трудно убить, – ответил Лютый и встретился с Ингрид взглядом.

Увидев её осунувшееся лицо, порванную одежду, засохшую грязь на коже и синяки на запястьях, он испытал гнев.

– Лютый, спасибо, – произнесла Ингрид таким искренним голосом, что ему расхотелось осыпать её ругательствами.

– Не благодари, – буркнул он. – Я пойду проверю, как там наш рудокоп.

– И Тирно здесь? – удивилась Ингрид, повернувшись к Рейвану.

– Да. Он тоже хотел спасти тебя, – ответил кзорг.

Ингрид увидела, что глаза Рейвана блеснули теплотой, и радостно улыбнулась.

– Я невыносимо горевала по тебе! – призналась она, положив руки ему на плечи, как делали это мужчины меж собой.

Рейван возненавидел себя за то, что не мог принять теплоты ни обращённого к нему сердца, ни даже прикосновения.

– Ри, – тихо проговорил он, убрав её руки со своих плеч, – я кзорг.

Сделав признание, он почувствовал, как сердце объяла бесприютность – давняя его подруга. Рейван вздохнул и опустил взгляд. Ингрид ухватила его за подбородок, заставляя поглядеть на себя.

– Я знаю, Рейван, – прошептала она. – Знаю.

Он стоял как истукан, не смея пошевелиться.

– И что же, ты не боишься? – удивился он.

Ингрид помотала головой.

– А ты уже говоришь на рисском как на родном! – усмехнулась она.

Рейван шумно втянул воздух, не решаясь на бòльшую откровенность. Он глядел на Ингрид, на то, как сияли жизнью её глаза, – однако лицо выглядело бледным и почти прозрачным.

– Тебя сильно терзали? – произнёс он с негодованием. – Не кормили?

– …Чтобы не было сил бежать, – кивнула Ингрид, и ноги её подкосились.

Рейван подхватил её, не дав упасть.

– Что с ней? – воскликнул проходивший мимо воин. – Неси её туда, у нас там лекарь!

Рейван внёс Ингрид в двери просторного дома. Старуха, возникшая на пороге, велела ему положить Ингрид на постель.

– Пойду позову целительницу, – сказала она и скрылась в дверях.

В комнате стояло несколько узких кроватей, на одной из них лежал Тирно. При появлении Рейвана он испуганно приподнял голову.

– Что с Ингрид? Клади её скорее. Она ранена?

Рейван опустил Ингрид на соседнюю с рудокопом постель.

– Потеряла сознание… – зло ответил он.

– Сейчас придёт целительница, – постарался утешить его Тирно.

– Ри истощена и обезвожена – я и без целителей могу это сказать!

Рейван взял Ингрид за руку и стал перебирать её пальцы.

– А ты хорошо выглядишь после ранения, – кивнул он, поглядев на Тирно.

– У здешней целительницы просто волшебные руки, я почти отправился к богам, но она вернула меня обратно!

– Лютого тут не было? – сощурился Рейван.

– Нет, не было, – проскрежетал Тирно и тяжёло вздохнул.

С порога донеслись голоса.

– У Гуннара уже два зуба, – прогремел низким голосом Лютый. – Да взгляни же на меня! Неужели не скучала?

– Не очень, – бархатно прошелестел женский голос.

Дверь отворилась, в комнату ворвались лучи солнца со двора, и посреди них возник силуэт женщины. Она была невысока ростом, шерстяное платье с рисской вышивкой, перетянутое плетёным поясом на талии, облегало её гибкий стан. Только вот женщина не была рисской. Её тёмные распущенные волосы вились по плечам, глаза блестели чёрными сапфирами. Несмотря на худобу и простой наряд, она излучала уверенность и силу.