Страница 11 из 61
— Вы его накажете? — спросила я.
Она покачала головой.
— Мы считаем, что наказанием проблемы не решить. Но если это случится снова, придется принять меры. Мы уверены, что Джордж уже понял серьезность всего этого, и инцидентов больше не будет. Так, Джордж?
Он поднял заплаканное лицо.
— Нет, — прошептал он.
Несколько минут спустя, когда мы сидели в коридоре, я сказала:
— Посмотри на меня, Джордж. Что происходит?
— Ничего.
— Джордж, — повторила я.
Он вытер глаза.
— Я не знаю.
— Все ты знаешь. Зачем ты взял деньги?
И он зарыдал. Глубокие мучительные рыдания сотрясали его маленькое тело.
— Потому что у тебя нет денег, — плакал он.
— У меня есть деньги. На жизнь нам хватает, — сказала я.
Он перевел дыхание.
— Я хотел выкупить Цезаря. Я хотел забрать мою собаку.
*
ГЛАВА 7
На следующий день после первого сеанса терапии Скотт вернулся за продолжением. Я не спрашивала, как ему удалось убедить Уэйна переназначить моего третьего в расписании пациента, потому как начала понимать, что Скотт не признает общих правил. После школы у меня было плохое настроение, осознание того, как отражается на Джордже мое трудное финансовое положение, давило каменной плитой. Мне совсем не хотелось участвовать в очередной битве мнений, но Скотт очень настойчиво просил выслушать его предложение, поэтому после сеанса лечения я позволила ему высказаться.
— Я знаю, что у вас финансовые проблемы, — начал он, и я не стала его прерывать.
Да, я собиралась выслушать его, потому что если у вас восемнадцать тысяч долгу, а ваш сын ворует в школе, потому что даже он понимает, как плохо обстоят дела, вы охотно прислушаетесь к деловому предложению. На протяжении многих лет я переживала нашествие продавцов финансовых пирамид, а так же пациентов, которые пытались вовлечь меня в продажу всякой дребедени, от пищевых добавок из водорослей до фильтров для воды. Я не умру, если выслушаю еще одного.
— Вас может шокировать то, что я собираюсь сказать, — предупредил Скотт.
— Я работала в интенсивной терапии, — ответила я, — меня не так легко шокировать.
— Я хочу заплатить за ночь с вами, — сказал Скотт.
Я моргнула. Потом засмеялась.
— Я думала, вы собираетесь обсудить что-то реальное, — сказала я. — Вы приняли всерьез мои слова о проституции? Я не это имела ввиду. Это было просто наблюдение. К тому же, я тогда много выпила.
— Я совершенно серьезно.
— Да ладно вам.
Но по выражению его лица было понятно, что Скотт не шутит.
— Черт, — прошептала я.
Меня много раз просили о странных вещах. Только на прошлой неделе мой постоянный пациент — страдающий диабетом и подагрой на обеих ногах алкоголик — спросил, поможет ли массаж простаты поддержать эрекцию. На что я ответила, что не могу отрицать положительного эффекта, но не знаю специалиста, согласного оказать ему такую помощь. Разговор закончился, не получив развития.
— Послушайте, — сказал Скотт, — это выгодно нам обоим. Вы отказались от моего предложения выпить…
— Потому что вы женаты.
— Но я хотел бы провести с вами немного времени. Ваш юмор, отношение к жизни, искренность заставляют меня… Ну, скажем, это приятное отвлечение от рутины.
Он сделал паузу, ожидая моей реакции.
— И, — продолжал он, — как я уже сказал, я понял, что вы остро нуждаетесь в деньгах. И вы понимаете, Роз, — тут его тон внезапно стал серьезным, — я рискую больше вас. Так что, если вам мое предложение действительно не интересно, скажите сразу. Я не хочу, чтобы этот разговор дошел до чужих ушей.
— Я никому ничего не скажу, — твердо сказала я, и он кивнул.
Я ответила так не потому, что собиралась согласиться на это возмутительное предложение, а из-за его жены. По своему опыту могу сказать, что боль от измены близкого человека, никуда не девается. Конечно, со временем она притупляется и начинает казаться не такой острой, но остается навсегда. Я не собиралась участвовать в унижении Надин.
— Вы подумаете об этом? — спросил Скотт.
— Уже подумала. Мой ответ — нет.
— Но вы даже не спросили, сколько я готов заплатить.
— Мне не нужно спрашивать. Я не продаюсь, Скотт.
— Все продаются.
— А вот сейчас вы действительно говорите, как придурок, — сказала я.
Он улыбнулся и поднял обе руки, словно признавая поражение.
Наверное, я должна была сердиться сильнее. Он что, действительно собирался платить мне? За секс? Цирк с конями.
Потом я поймала себя на мысли, а не эту ли теорию я развивала в пятницу вечером? В памяти всплыло ошеломленное лицо Петры.
— Если передумаете, — сказал он, — предложение все еще в силе.
— Не передумаю.
*
На конвейере потных тел и под бесконечные разговоры о жаре и глобальном потеплении утро пролетело незаметно. К обеду я почти выкинула Скотта из головы. Но у меня осталось неприятное ощущение, будто я слегка замаралась, и мне нужно принять душ.
Я пошла в ванную для персонала, наполнила раковину холодной водой, сняла тунику и хорошенько намылилась. Мне не хотелось пользоваться общим полотенцем для рук, но шансы, что Гэри и Уэйн моют руки после писсуара, были невелики, так что я вытерлась.
Я поправила волосы и закрепила их старыми зажимами Кирби, что валялись на дне сумочки. К подкладке приклеился выскочивший из обертки вишневый леденец. Я изучила свое отражение в зеркале и попыталась понять, могла ли я каким-то образом спровоцировать Скотта. Конечно, моя откровенность могла немного поощрить его, но я не помнила, чтобы намекала на подобный способ заработка. Моя мысль заключалась в том, что раз уж у некоторых мужчин существует не поощряемая обществом потребность (а она была, есть и будет), то пусть уж решают ее с минимальным ущербом для окружающих. Без романов, которые могут повлечь скандал, разрыв отношений и крушение брака.
Теперь я понимала: то, что казалось мне относительно клинически простой и разумной идеей, могло быть воспринято в ином свете. Петра отреагировала так, словно я дала ей пощечину. Ее муж Винс — как будто это был белый шум, которого он не заметил. А Скотт… ну, Скотт воспринял идею и перевел ее на совершенно другой уровень.
Или нет.
Возможно, Скотт уже некоторое время находился в поиске и решил, что я могу отнестись к его предложению по-деловому, так зачем время терять? Чем больше я размышляла над ситуацией, тем больше убеждалась в том, что понятия не имею, что творится у некоторых людей в голове.
Я вышла из офиса, собираясь выпить кофе и съесть банан на солнышке. Перед главным входом стояла деревянная скамья, которую я обычно избегала. Дело в том, что на ней как правило находили убежище старики, пришедшие на сеанс терапии заранее. Заметить не успеете, как окажетесь вовлеченными в беседы, которые вели с самого утра: жара, иммиграция, легкомысленные траты невестки, переваренная свинина на свадебном приеме в прошлые выходные. Поэтому я взяла рюкзак и решила выйти на задний двор, чтобы пообедать в одиночестве на пыльных ступенях. Зато вне поля зрения.
Однако, у Уэйна были другие планы.
— На пару слов, Роз, — сказал он, когда я шла мимо стойки регистрации.
Он не поднял головы. Его глаза были прикованы к монитору.
— Я собиралась…
— Всего на минуту, — он встретил мой взляд и сочувственно улыбнулся. — У нас проблемы с выручкой.
Уэйн Геддес был невзрачным человеком. Его кожа, глаза, волосы, даже десны были странно бесцветны. Его можно было забыть после первого взгляда, и не вспомнить никогда. Самой заметной его чертой была повышенная потливость. Если на некоторое время вынуть из холодильника кусок пармезана, на его поверхности образуется россыпь жирных капелек. Именно так выглядел лоб Уэйна. Независимо от погоды. Оставалось только пожалеть этого парня.
— Проблемы? — повторила я.
Он нахмурился на экран компьютера, словно пытался что-то понять. Потом посмотрел на меня.