Кара отверженного

Мира Медунова

Кара отверженного

Пролог

В знаменитом королевстве Эландер, одном из самых могущественных в мире, существуют две аристократические семьи потомственных герцогов – семья Дарроу и семья Андреас. Много веков эти семьи вели ожесточенную вражду, и нынешние потомки уже не могли сказать наверняка, с чего, в сущности, все началось. Вероятно, с глупого недоразумения, как это часто происходит в королевских кругах.

Во всяком случае, прошло не одно столетие, прежде чем король Дастин заявил, что питать ненависть к своим союзникам, землякам и товарищам бесстыдно и непозволительно, что повлекло весьма значительные последствия. Глава Дарроу вызвал Андреаса на встречу, и они решили, в страхе перед гневом правителя, заявить о помолвке своих юных отпрысков – пятилетнего альфу Дарроу и новорожденного омегу Андреаса. Конечно же, никому из них это решение не доставило никакого удовольствия, но король серьезно занялся их распрями, а потому следовало немедленно погасить царственное негодование.

Были скреплены печати, подписаны соответствующие установления, и, самое главное – по всему государству распространилась невероятная весть о примирении вечно враждующих родов. На этом, в сущности, всяческие отношения между противниками прекратились, король удовлетворился их покорностью, цель пришла к своему логичному завершению.

Только постановление о браке осталось в силе. Оно, точно ледяное лезвие, врезалось в разум противников, стоило им вспомнить о надвигающемся будущем. Но решение возврату не подлежало. Здоровье короля оказалось на удивление крепким, и память, к несчастью, никогда не подводила его. Кроме того, честь дороже выгоды. Во всяком случае, аристократы следовали этому правилу неукоснительно. Дали слово – извольте привести в исполнение. Тут уж ничего не поделаешь. Несмотря на горячее желание.

Глава 1

Академия герцогини Брианы, существовавшая уже около трехсот лет, никогда не знала отказа в учениках. Сюда привозили малолетних аристократов из всех уголков королевства, где они усердно изучали древние языки, всевозможные науки, занимались физическими упражнениями, участвовали в скачках. Академия находилась в Пурпурных Угодьях, пригороде Магета, столицы Эландера; в огромном сияющем дворце, где воспитанники жили и получали знания.

Наверное, все ученики, приезжая сюда, испытывали гнев и раздражение, но покидая древние стены, с трудом давили слезы. Каждая душа находила здесь отраду, находила источники смеха и радости. Никому не хотелось уезжать, потому что в родных гнездах, или, вернее сказать, помпезных резиденциях, их ждало одно лишь угнетение и бесконечные тревоги.

Здесь же, несмотря на многие ограничения, царило ощущение безграничного покоя и удовлетворения. Недаром те, кто окончил академию, становились самыми хладнокровными, разумными и безмятежными лидерами королевства. В противоположность другим, учившимся на дому, что, к слову говоря, считалось признаком богатства и превосходства.

Три года назад сюда явился Марио Андреас, юноша-омега с длинными смоляными волосами и красивыми темно-синими глазами. Очень серьезными глазами. Его красота, тихая и не вызывающая, какое-то время привлекала внимание учеников академии, но тоска в глазах и некое фанатичное внимание к наукам вскоре отняли у него всякую надежду влиться в школьную жизнь.

Совсем недавно Марио потерял отца – лучшего друга и единственного родственника. Это оказалось для него жестоким ударом. Если раньше он часто смеялся, легко сходился с людьми и непрестанно шутил, то теперь ученики изумленно оглядывались, когда он отвечал свое задание перед классом. Никто не пытался понять причину его странного отчуждения.

Никто, кроме Льюиса Дамоне, омеги из параллельного класса; несмотря на все усилия Марио отвязаться от него, юноша таки заставил его все рассказать. И с тех пор между ними установилась странная неуловимая связь, которая, впрочем, для Марио значила гораздо больше, нежели догадывался Льюис.

Крепкие друзья, надежные союзники. Марио предпочитал хранить молчание, но светловолосого Дамоне это нисколько не расстраивало. Кажется, они подходили друг другу. Никто, кроме Марио, не мог выносить беспрерывного треска Льюиса. Но и никто, кроме Льюиса, не мог терпеть молчуна Андреаса.

На днях Марио исполнилось девятнадцать лет. Стояла поздняя весна, он окончил академию и теперь держал в руках твердую темно-зеленую книжку – королевская грамота, символ его зрелости и начитанности. Он знал, что безмятежное время подошло к концу. Впереди неведомое будущее, или, если выражаться точнее, Кристиан Дарроу, его супруг, человек, которого он никогда не видел. Сегодня наследник знаменитого рода приедет за ним и увезет в свое имение.

Умиротворяющая тишина леса, несомненно, помогала юноше сохранять присутствие духа. Высокие деревья вздымались вокруг, создавая ненадежное чувство защищенности. Трава мягко шелестела под ногами. Марио оправил свою старую школьную накидку. Лицо его, кажется, ничего не выражало, но в глазах светилась мрачная решимость.

В сущности, у него ничего не осталось. Все земли, деньги и драгоценности, что принадлежали его роду, теперь во власти Дарроу. И он сам безраздельно принадлежит им. Естественно, ему это не нравилось. Он не хотел видеть этого Кристиана. Не хотел переезжать в его замок. Он жаждал полного уединения, тишины и покоя. Его не угнетало ни презрение одноклассников, ни вечное одиночество – смерть дорого родителя притупила его чувства, лишила возможности страдать, как, впрочем, и радоваться.

Он не хотел уезжать из академии. Это определенно. Незримое будущее представлялось ему зловещим и напряженным, он с трудом представлял, что с ним будет через несколько лет, отчего тревога и досада лишь усиливались. Но тут внезапные шорохи заставили его отвлечься от неприятных догадок. Оглянувшись, парень увидел Льюиса, веселого и, как всегда, что-то поющего:

– Я так и знал, что ты здесь! – оживленно сказал мальчишка. – Вечно удираешь, как представится возможность.

– А ты вечно находишь, – тихо произнес Марио, продолжив путь.

– Да, нахожу,– усмехнулся тот.– Но ты ведь не против.

– Нет, не против. Сегодня мы расстанемся. Я признателен за все, что ты для меня сделал.

Льюис удивленно уставился на него. Марио никогда не говорил с ним так серьезно и искренне. По правде говоря, он и разговаривал-то редко. И, как правило, использовал два-три незначительных слова, когда Дамоне уж слишком упорно дожидался ответа.

– Да что я такого сделал? – сказал парнишка, дружески хлопнув его по плечу.– Мы ведь друзья. И всегда будем друзьями. Я уверен, это не последняя наша встреча.

Марио незаметно усмехнулся. Он и не догадывался, что расставание с весельчаком Льюисом окажется таким горьким и непереносимым.

– Ты из графства Тристен, да?

– Угу! Надеюсь, ты однажды навестишь меня.

– А мне даже сказать нечего. Я пока не знаю, где буду жить.

– Но ты ведь напишешь мне, когда устроишься?

– Смотря как устроюсь,– хмыкнул Марио.

– Да как угодно! Мы же друзья, в самом деле.

– Друзья… Приятное слово. Но не всегда надежное.

– Так, хватит нудить! Вернемся в академию. Едва ли нам еще доведется позавтракать в родном заведении.

Марио не стал спорить, но эти слова породили в его сердце жестокую тоску. Неопределенность будущего страшно угнетала его и приводила в отчаяние. Словно поврежденная лодка на высоких волнах, жизнь несла его к зловещему завершению.

Слуги проворно упаковали его вещи, и остаток дня он напряженно готовился к встрече со своим супругом. Его комната, просторная и ярко освещенная, в этот день вызывала странные приступы горечи и досады. Несмотря на презрение со стороны многочисленных сверстников, Марио привязался к этому месту, как к родному дому. И уезжать отсюда для него значило покидать родную обитель.