Страница 26 из 96
– Кто? – спросил Крылов, направляясь к своему кабинету.
– Роберт Балайзер. Сказал, что перезвонит позже. Да, он еще спрашивал какую-то Анну.
Костя замедлил шаг, а потом и вовсе остановился. Он хотел что-то спросить, но в кармане зазвонил телефон.
– Слушаю, – ответил он, открывая дверь кабинета. – Да, Николай, привет.
– Как ты? Отошел? Вера до сих пор в себя прийти не может, оттого что нам не сообщили о твоей болезни. Как доехали?
– Нормально, – не вдаваясь в подробности, ответил Костя. – Честно говоря, плохо помню.
– Ладно. Голос бодрый. Все равно не очень напрягайся, грипп – штука тяжелая. Я вот что хочу сказать. Только что с Балайзером разговаривал. Он никак не может Анну разыскать. Говорит, что домашний телефон не отвечает, твой мобильный тоже, а на работе почему-то о ней ничего не знают. Я, по правде говоря, не совсем понял, а потом сам обнаружил, что телефона Ани у нас тоже нет. Как-то в спешке с Верой упустили. Может, ты мне продиктуешь?
– Нет, не продиктую, – ответил Крылов. – У меня его нет. Надо у Хвостова спросить.
Во время разговора Костя сбросил дубленку на стул и, нажав на клавишу стоявшего на столе телефона, попытался вызвать Андрея Витальевича.
– Тогда переключи, пожалуйста, на нее, хочу от Веры привет передать.
– Ее здесь нет, – после паузы произнес Крылов.
– Не понял. Как нет? Заболела, что ли? – недоуменно переспросил Николай.
– Послушай, давай на эту тему после поговорим. Мне как-то не до нее было. Сейчас все выясню, перезвоню.
– Ты побыстрее выясняй. Балайзер тебе снова будет звонить. А вообще как-то все странно...
– Слушай, Николай, давай потом. Узнаю – позвоню.
– Ну, хорошо. Буду ждать, – ничего не поняв, согласился Дербенев.
Костя отключил телефон и задумался: «Так, не прошло. От того, что произошло, просто так за делами не спрячешься. Куда Хвостов-то подевался?»
Красная сигнальная лампочка продолжала пульсировать, пока наконец не ответила Алла Ивановна одновременно с вошедшим в кабинет Виктором.
– Константин Петрович, Андрей Витальевич с утра в поликлинике, на процедурах.
– После работы, что ли, нельзя? – нахмурился Костя, начиная нервничать. – Алла Ивановна, девушка на днях не заходила, Анна?
– Приходила в понедельник какая-то девушка. Хвостов с ней беседовал. Больше ничего не знаю, – секретарше будто передалось по телефонному проводу настроение шефа, и она тоже заволновалась.
Алла Ивановна всегда старалась быть в курсе событий, а роль девушки, неожиданно с утра всеми разыскиваемой, была ей непонятна.
– Как появится Хвостов, сразу ко мне, – Костя отключил связь.
– Слушай, я тоже еще вчера хотел об этой Анне спросить, – Виктор, внимательно слушавший разговор с секретаршей, посмотрел на Костю. – Мы с ней так много общались на прошлой неделе, что захотел увидеть воочию. Она вообще-то у нас работает?
– У нас, не у нас – не знаю, – Крылов начинал злиться оттого, что попал в глупую ситуацию.
Неожиданно он вспомнил, что в машине, в одном из отделений, должен был остаться листок, на котором он писал адрес и телефон Кругловой перед отъездом.
Костя выглянул в окно – машины уже не было. Как и было договорено, с утра он отдал ключи и документы водителю, который успел отогнать ее на мойку.
– Алла, сообщите, пожалуйста, Малинину на пейджер, чтобы немедленно перезвонил в офис. Сразу соедините со мной, – вновь включил он громкую связь. – Где Хвостов?
– Должен быть с минуты на минуту.
– Ты объясни ситуацию. Что случилось-то? Отчего такой шухер? – Виктор непонимающе уставился на шефа.
Впрочем, шефом Костю он называл достаточно условно. Семь лет назад они начинали вместе. Но роли и тогда, и сейчас у них были разные. Если Костя был генератором идей, первенство которого никем не оспаривалось, то Виктор Хорин был соратником и самым доверенным лицом. Своего рода правой рукой.
– Да забыл я про нее, – в сердцах ответил Крылов. – С температурой приехал, болел. Вчера сам знаешь какой день был. А ее с утра Балайзер разыскивает. Уже и Дербеневу в Киев звонил. Не знаешь случайно, что ей Хвостов в понедельник сказал?
– Нет, не знаю. Я решил, может, ты специально дал ей отдохнуть? О том, что кто-то был с тобой в Киеве, знали пару человек. Андрей Витальевич и Алла болели с прошлого вторника. Им неизвестно, какую роль она играла в поездке и чем занималась, – прояснил картину Хорин и тут же поинтересовался: – А ты? Что же ты телефончик не взял? Или не понравилась? Ну, там, на кофе не звала, когда вернулись?
– Виктор, я вообще плохо помню, как добрался до Минска. И потом, не я ее привез, а она меня. Всю дорогу вела машину. Да еще температуру сбивала.
– И ты доверил ей свою машину? Круто! – заинтригованно воскликнул Виктор. – В таком случае какой ты неблагодарный!
– Сам себе многого не могу объяснить, – продолжал Костя. – Столько всего произошло за прошлую неделю! Будто фильм смотрел. Я там даже с Селиванами встретился...
– А они как там оказались? – Виктор насторожился.
– Миша по делам приезжал. Случайно у Дербенева узнали, что я тоже в Киеве. Разыскали через него.
– И что дальше? – поинтересовался Хорин, внимательно наблюдая за реакцией Кости.
Семейная драма Крыловых протекала у него на глазах. В отличие от многих, самому Виктору, несмотря на занятость в бизнесе, удалось сохранить семью, которая с годами, вопреки обстоятельствам, становилась все крепче. И он отдавал себе отчет в том, чья это заслуга. Просто у него была замечательная жена, которая, освободив его от быта, растила троих детей, младшей из которых недавно исполнилось два года, при этом умудрялась прекрасно выглядеть и подрабатывать в свое удовольствие дизайнером по интерьерам в одной из строительных фирм.
Хорина всегда тянуло домой. Там его ждали, и он, стараясь оправдывать это ожидание, лишний раз нигде не задерживался и, если это было возможно, всегда брал с собой на встречи и в командировки жену.
Поэтому он сочувствовал Косте, не представляя себе, как можно пережить такую трагедию, когда уходит любимая женщина. Будто почву из-под ног выбивают.
Но, понимая, что ничем не может помочь, старался не напоминать лишний раз ни о разводе, ни о Светлане. Зато всегда был готов по-дружески поддержать. Раз в неделю они вместе с друзьями ходили в спортзал, гоняли в футбол, затем шли в баню. Часто вместе проводили выходные, а его мальчишки с удовольствием играли вместе с Олегом, хотя и были постарше.
Но сейчас Костя сам затронул запретную тему.
– Да ничего, – удивился сам себе Крылов. – Теперь ее Олег интересует. Хочет увидеть.
– Нормально, в общем-то, – положительно отреагировал Виктор. – Мать есть мать.
– Вот и ты как все, – Крылов, задумавшись, стал легонько стучать ручкой о стол. – Мать, мать. Когда уезжала, забыла, что мать. Год вообще ни слуху ни духу.
В мыслях же он снова отметил, что говорит об этом вовсе не так зло и раздраженно, как некоторое время назад.
– И что ты решил? Когда они собираются сюда приехать?
– Ничего пока не решил. Не хочу, чтобы Олег ее видел. Только недавно спрашивать перестал, где мама.
– Думаешь, забыл? – спросил Виктор.
– Нет. Не думаю, – Костя подошел к окну и добавил: – Маленький, а понимает, что это тяжелая тема. Врать ему не хочу, но и говорить о том, что она нас бросила, тоже. Не хочу травмировать. Когда приедут – не говорили. Но, наверное, поездка запланирована, – при этих словах Косте вспомнилось заплаканное лицо Светланы.
«И, по-видимому, скоро», – добавил он про себя.
– А тут еще эта Анна, – после недолгого молчания продолжил Крылов. – Необычная какая-то. Не красавица писаная, но из таких, кого сразу выделишь в толпе: поведение нестандартное. Общение с ней ни для кого не проходит бесследно. Даже Балайзер, видишь, интересуется, – при этих словах Костя усмехнулся и начал подробный рассказ обо всем, что произошло в Киеве, с самого начала.
Впрочем, о событиях последней ночи он умолчал, а Виктор, конечно же, ничего не спросил, хотя предположил, что Костя поделился не всем.