Страница 13 из 20
– Не хватало, чтобы вы заболели, – говорит он, не дав мне возможности возразить
– С-спасибо, – шепчу я, стукнув зубами, осторожно стягиваю пиджак на плечах.
– Скажите адрес куда вас нужно довезти.
– Уил-Вит шестьдесят четыре, это адрес госпожи Габоры Эдисон нашей няни. Сначала нужно забрать Кери, – зажмуриваюсь, зачем я это сделала. Нужно было отказаться сразу.
Кан повернул голову к водителю.
– Поехали.
Фоэрт Кан
Смотрит на меня огромными глазами. Губы раскрыты, такие сочные пухлые, так и соблазняют коснуться их. Стискиваю до скрежета эмали зубы, отстраняюсь и командую водителю:
– Поехали.
Машина тронулась и выехала на дорогу.
Смотрю отвлечённо на поток воды, льющийся по стёклам. На улице потемнело. Кажется опять надолго. Что за невезение! С мрачностью «созерцаю» развезённые слякотью дороги. Но создавшаяся тишина настораживает.
Бросаю косой взгляд на Ридвон. Сидит, притихла, стискивает пиджак в подрагивающих пальцах и жмётся к двери. Боится, что ли меня? Или никак не согреется? Глупая, зачем под ливень выбежала?!
Эти глаза огромные, полные слёз, и губы нежные блестят влажно… «– Чёрт, какого чёрта я вообще об этом думаю?»
«– И чего побежала, спрашивается? Будто бы не знала каков будет ответ её папаши. Который оказался настоящим…» – сдерживаюсь от грубого ругательства.
Теперь, когда раздражение утихло, мои слова, сказанные ей, казались немного грубыми. Как она ещё не разрыдалась передо мной. Но что мне было нужно сказать, чтобы её в чувства привести?! Пожалеть? По головке погладить?
Представляю это и усмехаюсь самому себе. Боюсь на утешение это мало бы походило, а меня в ещё лишний раз упрекнули бы в пошлых намерениях. Фыркаю, когда вспоминаю распалённый вид Ридвон возле публичного дома, этот стыдливый румянец на щеках. Расслабляюсь совсем.
– …Это случилось пять лет назад, – вдруг говорит она. – Наша помолвка с Тарсоном… Отец считал, что Тарсон Вилсон, лучшая для меня партия, но за два дня до свадьбы… Я застукала его с любовницей… Он оскорбил меня, сказал, чтобы я молчала и смирилась… Забыла, что видела. Я знала, что отец не согласится с моим решением отказать Тарсону, что он будет злится, но я не думала, что он… отвернётся от меня, – прерывисто вздохнула. – Тарсон посчитал себя оскорблённым, раздул скандал, вывернул правду наизнанку и обвинил меня в измене. Что это он… застал меня с другим… Мне пришлось уехать, потому что… стало невыносимо жить. Меня осуждали и презирали. Мне было не место в Эферфолде. Возможно, мне стоило бы так и сделать, послушать отца и подчиняться, а не идти наперекор родительской воли, ведь многие женщины так живут… И кажется их всё устраивает…, – губы дрогнули в горькой улыбке. – Вот он и решил проучить меня, наказать… Оставив меня ни с чем.
Эту историю я уже слышал от отца. Но от неё она звучала иначе.
– Тарсон Вилсон – скотина. А ваш отец должен был встать на вашу сторону.
Адалин повернула голову и посмотрела на меня с изумлением.
– Что? Если я представитель закона – это не значит, что я не имею право называть всё своими именами. Какие у вас были ранее отношения с Гастором? До этого случая.
Некоторое время Ридвон молчит, потом задумчиво пожимает плечами.
– Он редко проявлял ко мне тёплые чувства, был чёрств и скуп на внимание, порой мне казалось, что я ему безразлична… Обо мне заботился до совершеннолетия мой дедушка, Роу Ридвон. И отца это устраивало. Раньше папа всегда был в разъездах, мы редко встречались, но, когда всё-таки собирались за общим столом, он интересовался только моими успехами в учебе и проявлял недовольство, когда я в чём-то не преуспевала. Из-за этого дедушка часто ссорился с ним. Я чувствовала за собой вину, что из-за меня они подолгу не разговаривали…
– А после того как вы… отказали Тарсону Вилсону, как Гастор отреагировал?
Адалин опускает взгляд и долго смотрит перед собой.
– Он был в гневе, много наговорил мне всякого…
– Он вас бил?
Она посмотрела на меня, сверкнула взглядом, кивнула.
– Да, ударил в порыве.
Я стискиваю челюсти и мозг начинает выдавать целостную картину.
– Вы уехали из дома. Вместо того, чтобы сразу заняться своим наследством, и оформить все нужные документы, вы впали в тяжелую депрессию. Остались без поддержки, друзей, близких. Вами управлял страх. Вы боялись, что вас осудит общество. Для вас на тот момент отъезд был единственным выходом из сложившейся ситуации. И ни о каком наследстве вы думать не могли. Несмотря на гнев вашего отца, вы верили ему, что он с вами так не поступит. Верно? – поворачиваю голову к изумлённой Ридвон.
– Да, господин Кан, всё верно, – соглашается и отводит взгляд, испытывая неловкость.
– Вам может показаться, что я пытаюсь залезть к вам в душу, – я чуть наклоняюсь, смотрю в её глаза, – но не обольщайтесь, чужие проблемы меня не волнуют. Для меня важно выиграть, – тру мочку своего уха и морщась показываю, как сильно важен для меня этот момент. – Понимаете?
Она торопливо кивает.
– Я и впрямь думала, что его злость на меня пройдёт, думала, что он…
– Сменит гнев на милость?
– Да, наверно, – задумчиво отвечает.
– Ну а теперь рассказывайте, где вы всё это время жили?
– С тётей, у маминой сестры. Она приняла меня в своём доме. Но недавно из академии вернулся её внук… Нужно было освободить место…
– Выходит, вас не было пять лет, а не три года, как вы сказали сначала, – усмехаюсь я. – Вы бы не вернулись в Эферфолд, если бы тётя предложила вам жить у неё?
– Вернулась. Моя дочь растёт, а этот дом дедушки, её по праву. Я не смею лишить Кери его.
Мозг тут же начинает строить догадки: а что если у неё с Тарсоном была… близость до свадьбы…?! А потом она застала его с любовницей и не смогла переступить через свою гордость, отказала ему, а уехать пришлось… из-за того, что забеременела от него? Тарсон, конечно, не будет очернять своего имени, признавшись, что он взял её до свадьбы. Скорее всего и затеял скандал, чтобы подстраховаться в случае, если Адалин обвинила его, в том, что он забрал её честь.
Лучше бы она так и сделала. Чем просто уехала, признав свою вину за то, чего возможно она не совершала. Тарсон вполне мог её заставить сблизиться. И это может сыграть весомую роль в её пользу.
– Вполне веский аргумент, – отвечаю, – по праву – да, но тут выходит очень большой и сомнительный пробел. Понимаете, о чём я? Вы всё хотите для своей дочери, которая родилась в не брака, это не добавит вам пользы на суде, – деликатно подхожу я к главному, намекая чтобы она раскололась.
– О чём вы, господин Кан? – хмурится недоумённо.
– Подумайте сами. Как это выглядит? По всем законам ваш отец имел права лишить вас всего, даже имени. Вы ослушались его воли, к тому же очернили, оставив незаконнорожденного ребенка. Закон может вполне встать на его сторону, – произношу острые слова.
Лицо Ридвон побледнело. Не хватало ещё чтобы она в обморок грохнулась. Нужно заканчивать Фоэрт.
– Поэтому для меня очень важна правда, леди Ридвон.
От меня не ускользает, как Ридвон напряглась. Я скользнул взглядом по её светлым волосам, которые немного подсохли и теперь завивались воздушными локонами, спадали вниз на её плечи. Посмотрел на бёдра, обтянувшие влажное платья, острые колени и тонкие щиколотки. Фигурка у нее несомненно изумительна. Смущало меня только то, что у ее ребенка официально не было отца. О плохом в отношении неё думать не хотелось. Но я не мог не учесть того, что отец девочки не признал отцовства, но мне этого было мало. Я должен знать, почему он не женился на ней, что с ней не так? Что скрывает? Любопытство разбирало. Хоть и не присуще было мне это от рождения. Ридвон заняла все мои мысли в последние дни.
– Я поняла вас, – сорвалось согласие с её розовых губ.
Поднял на неё взгляд.
– Между адвокатом и клиентом не должно быть никаких секретов, леди. Я должен знать обо всех скелетах в вашем шкафу. Лишь только в этом случае смогу вам помочь.