Жена на замену

Да и перепады настроения пугали. Никогда не была такой неуравновешенной. Чего только стоила мысль выпрыгнуть из окна и вернуться в свой мир. Не факт что сработало бы, но таким радикальным способом проверять? Для меня не характерно, не характерно. Такая глупая. Закатывала истерики, вместо того чтобы пробраться в библиотеку, или что у них тут за кладезь знаний. Невидящим взглядом уставилась на руки. А теперь непонятно, что сделают и будет ли тот дом.

Часть 5

***

Ништхурак тем временем бесился все больше. Он никак не мог поймать след своего сына, а это означало одно — нужно было меньше кормить его магией! Чертов малец скрывал себя, а заодно и мать от поиска. Наг не понимал, зачем он это делает, не мог ему довериться, не тогда когда наследник только один! Вот когда родится еще парочка на замену, пусть тогда ставит свои опыты! А потом он вспоминал и начинал беситься еще больше — в ближайшие лет сто новые наследники ему не грозили.

Человеческая принцесса до самой старости будет его женой, и уж точно не подпустит его к своему телу. Понимая, что ближайший век ему не видать женского тепла, наг приходил в священное неистовство. Все проклятый договор, по которому ни он, ни жена не могли иметь отношений на стороне. Тогда Ништхурак считал это хорошей идеей, привыкнут друг к другу, заживут семьей — выбора не будет. Выбора то, оказывается, не было только у него, потому что если новая душа в оболочке принцессы не примет его, а она не примет, то сто лет он будет вести жизнь монаха. Отказывать себе в плотских утехах он не привык, без того воздержание превратились для него в пытку. Сначала держался от девушки по настоянию лекарей — беременность проходила тяжело, потом из-за поведения принцессы. Новая душа явно пришла из техногенного мира и никогда не сталкивалась с другими расами. Чего стоили ее дикие припадки при виде хвоста. Не то что ему не была интересна ее прошлая жизнь, но девушка не только говорить не хотела, видеть его не желала.

Пришлые были не частым явлением, но все же появлялись. Простому населению старались о них не говорить, но и трагедии из того что кто-то узнал не делали. Если кто-то догадается, что человеческая принцесса пришлая, то договор о мире могут потребовать разорвать, никому не будет интересно, что оболочка одна, а значит договор действенный, кровь то не поменялась. Но люди… С человеческой прислугой он сможет договориться, свои языки развязывать не будут, да многие знают, что одноипостастные женщины после родов несколько не в себе. У них нет животной составляющей для защиты своего потомства. К тому же поведение пришлой подходит под один из свода закона, в котором такого иномирца по-тихому нужно убрать. Он бы с радостью избавился от принцессы, но связан по хвосту треклятым договором. Остается надежда, что сын знает как поступает, и женщина все же одумается, выслушает его. Поймет, в каком они оба положении и пойдет на встречу. Собственно говоря, другого выбора у нее все равно нет. Если не согласится, что ж, запрет в одной половине замка и забудет о ней пока не подойдет к исходу век. Уже сейчас Ништхурак понимал, как ему будет тяжело. Грузно опустившись на землю, правитель задумчиво уставился перед собой. Ему бы хотелось обойти условия договора, но даже капля яда не поможет.

Разглядывая прекрасный хвост, Ништхурак удивлялся, отчего его женушка теряет сознание. Он даже самому себе не хотел признаваться, что это задевало глубинные чувства. Но все равно, новая принцесса нравилась ему больше той, услужливой и тихой. Никогда не понятно было, что у нее на уме. С этой же душой он узнает обо всем первым. Не нравится еда — БАМ, скандал и крики. Появился в поле ее зрения — визги, писки, потеря сознания. Сначала думал — притворяется, но нет, так достоверно сыграть никто не может, да и лекарь подтвердил.

Возможно, именно тихими и услужливыми должны быть принцессы, он не знал, но видел человеческую прислугу. По сравнению с ними его прежняя жена напоминала холодную рыбу. Что его больше всего огорчало, в постели жена оказалась зажатой, даже нижнее платье снять не позволяла. Если бы он знал, что договор обернется для него таким ужасом, сто раз бы подумал. Печально признавать то, что его прекрасная жизнь, превратилась за неполный год в полный кошмар. Он слишком многим пожертвовал для нового мира, чем кто-либо мог это представить, и отступать когда у женушки появились чувства? Не был бы он тогда правителем. Жаль, конечно, что пока это только гнев и неприятие. Придется пока иметь дело с тем, что есть. Что ж, выбора то все равно нет. А способ как преломить женский гнев он непременно найдет.

Лениво скользя взглядом по земле, Ништхурак в который раз уставился на хвост. Чем ее не устроил? Красивый ведь, здорово блестит на солнце, переливается, чешуйки крупные. Проведя ладонью по хвосту, мужчина ощутил теплоту и мягкость. Только вот мечтал он вовсе не о своей руке. Тяжело вздохнув, наг медленно поднялся, выпрямляясь во весь рост. Глубоко вдохнув, размял шею и пополз дальше. Ему на миг почудился приглушенный женский писк. Женушка, будь она не ладна, обострила его слух до пределов. Нельзя же в самом деле столько прислушиваться к тихим шагам и бормотанию, чтобы избежать очередной встречи. Прислугу за жестокие слова в адрес принцессы он давно наказал. Нечего распускать языки.

Выползая из-за поворота, Ништхурак замер. К сражениям он давно привык, но еще никогда не видел, чтобы розовое облако восседало на зеленой гоблинской спине и грызло его ухо с диким рычанием, попутно раздирая шею ногтями. К слову, гоблин на попытки облака убить себя внимания не обращал, методично продолжал колотить кулаками огромного волка. Серый комок давно не подавал признаков жизни, лежал дохлой кучкой, лишь хриплое дыхание выдавало в нем живого. В какой-то момент облако со спины рухнуло, и Ништхурак опознал в нем женщину. Дико взревев, наг ринулся на замахнувшуюся тварь. Чтобы при правителе да женщин убивали?! А девушка тем временем бросилась сверху серого комка, попутно громко визжа. От высокого тона даже у него перехватило дыхание. Что уж говорить о гоблине, находившегося в радиусе поражения?

Одно резкое движение и гоблин отлетел на добрые метры. Сражаться с ним тварюшка не захотела и резво поднявшись, дала стрекоча. Зло махнув рукой, Ништхурак пообещал позже с ним разобраться, сам же повернулся к резко замолчавшей девушке.

— И ты на меня набросишься? — сощурив серебристые глаза, она вздернула круглый подбородок. Светлые волосы растрепались, пара шпилек небрежно висела вдоль виска, с другой стороны, похоже, потеряла. Да и сама она в розовом платье походила на вкусное белоснежное пирожное, мягкое, воздушное. Такое хотелось откусить. Ништхурак непроизвольно облизался. Теперь-то понятно, отчего гоблин на нее набросился. Да и грудь в разрезе платья аппетитно вздымалась, волную все его существо. Правитель почтительно склонил голову и отполз от парочки. Хорошо, что он в змеином облике, иначе конфуза было бы не избежать.

— Прошу прощения. Вашему спутнику нужна помощь?

Девушка резво обернулась и скоро огладила серый мех. Белоснежные ручки тут же окрасились красным.

— С ума сойти, совсем недавно был мужик, а теперь зверь. Он оборотень, да? — Она обернулась к нему, закусив аппетитную розовую губку. — А вы наг, да? Простите, я что-то не совсем понимаю, где я оказалась. Была у себя дома, а потом вдруг этот зеленый… И это… — Она растерянно махнула на притихшего зверя.

Вот так сюрприз — вторая пришлая, и все на его голову. Подавив очередной вздох, Ништхурак осторожно свернул хвост, сказываясь ниже ростом, безопаснее. Его приятно удивило, что девушка не орет при виде его, да и сражалась храбро.

— А где я? — Незнакомка несмело вытянула шею и огляделась. Н-да, кроме поля ничего не увидит. Разве что дорогу вдалеке, с которой он свернул в поисках сына.

— В моих землях. Если позволите, я возьму вашего спутника на руки, и мы пойдем в мой дом.

— Это не мой спутник, помог просто, — девушка сместилась чуть в сторону, позволяя поднять волка. Ништхурак невольно крякнул от его тяжести. Внимательно вглядевшись в морду, поджал губы. Только альфы ему здесь не хватало. Что он забыл на его землях? Неужели причастен к похищению? Наг непроизвольно сжал пальцы, смещая сломанные кости. Не зря альфа, другой бы давно сдох. Ничего, если причастен, не долго ему жить осталось.