Страница 18 из 19
«Хочешь, не хочешь, а незабываемого мозгосотрясающего и эмоционально-насыщенного полового знакомства мне не избежать!» – вздыхая с тоскливой безнадежностью, размышляла над своими ближайшими перспективами девушка, в то время как её скользящие по паркету ступни, судорожно цепляясь пальцами и пятками за пол, изо всех сил пытались предотвратить неизбежное…
И в кои-то веки она таки себя, точнее свои пальцы и пятки, недооценила!
Потому как она не только устояла на ногах, но и даже сделала с десяток уверенных шагов в направлении раздающегося из-за следующего поворота ехидного похихикивания.
Однако сделала она эти несколько уверенных шагов лишь для того, чтобы в свои страстные объятия её приняли… нет, не отполированные до блеска паркетные дощечки, а невидимые воды неизвестно откуда взявшейся на её пути довольно глубокой лужи. В которую она, более чем вероятно, не свалилась бы навзничь, а лишь намочила бы ноги до колен, не окажись на её пути также и столь же неизвестно откуда взявшегося бортика!
Совершенно ошалевшая и потрясенная всем тем, что с ней произошло за последние несколько минут Кэссиди – впервые в своей жизни растерялась. Причём растерялась настолько, что она не только не имела понятия, что делать дальше, но и не хотела знать. Она вдруг почувствовала себя очень усталой и совершенно обескураженной…
Сидя прямо в луже, она подтянула к груди согнутые в коленях ноги и обхватила их руками. Тяжело вздохнула, и хотела было заплакать, однако вспомнила висевшее на входе в общежитие объявление, и иронично усмехнулась. И при этом иронизировала девушка над самой собой. Какой же наивной и неискушенной она, будучи самой злостной нарушительницей правил Викканской Академии, оказывается, была по сравнению с местными нарушителями правил.
Идя рядом с опекуном по пустынным коридорам, которые показались Кэссиди абсолютно безопасными, перечисленные в объявлении правила не только удивили её, но и изрядно повеселили.
Теперь же, вспоминая отпечатанные огромными чёрными буквами на огромном белом стенде правила, они ей не казались уже ни удивительными, ни смешными. Наоборот, в кои-то веки она была полностью согласна с теми, кто их написал! И была возмущена тем, что столь важным и правильным правилам не все следуют!
Правила, к слову, гласили следующее:
Огне-творение, в том числе грозо- и громо-творение, ледо-творение, водо-творение, тьма-творение и воздухо-гонение разрешёны только в специально отведенных для этого лабораториях!
Трансмутации чего бы то ни было во что бы то ни было или кого бы то ни было в кого бы то ни было или кого бы то ни было во что бы то ни было – разрешены только в специально отведенных для этого лабораториях! Другими словами, перекидываться во что бы то ни было или в кого бы то ни было вне стен специально отведенных для этого лабораторий – запрещено!
Для особо одаренных, особо обращаем внимание на то, что запрещено также прикидываться предметами мебели, растениями в палисаднике или, например, чайником или кастрюлей на университетской кухне!
Делаться невидимым или делать предметы невидимыми вне стен специально отведенных для этого лабораторий – запрещено!
Мчаться, в том числе летать, по коридорам университета со сверхзвуковой скоростью – запрещено!
За нарушение любого из вышеупомянутых запретов – штраф в виде рабочего дежурства по университету от трёх суток и более.
– Лучший магический ВУЗ в мире! Ха! Как бы ни так! – зло пробурчала обалдевшая, очумевшая и, наконец, просто очень мокрая и рассерженная девушка. – Скорее, лучший в мире ВУЗ по подготовке дворников и прочего обслуживающего персонала! Что это вообще за штраф такой! Вот у нас в Викканской Академии правильные штрафы и наказания были! Такие штрафы и наказания, которые начисто отбивали охоту нарушать правила! Ну или, по крайней мере, надолго… – вспомнив себя, справедливости ради отметила она. – А здесь… В этом УМИ… Они что тут на дворниках экономят или борются за то, чтобы территория УМИ – была самой идеально выдраенной, выбеленной и начищенной территорией в мире! – презрительно фыркнула она и попыталась подняться.
Однако не тут-то было – дважды подвёрнутая за одно утро нога – пронзительной и резкой болью объявила о том, чтобы на неё как на поддержку и опору больше не рассчитывали. Ибо с неё хватит: она уже и набегалась, и напрыгалась, и нападалась сполна. И словно этого было мало, у Кэссиди к тому же ещё нещадно саднили ладони, локти и колени.
– У-упссс… Ух-ты! При-ииве-ээт! – в унисон обратились к морщащейся от боли Кэссиди две миловидные девушки, материализовавшиеся просто из воздуха. Личики обеих выражали искреннее изумление.
Одна, из девушек была высокой изящной брюнеткой, а вторая пухленькой блондинкой.
– Ой, то есть, прости! – всплеснув руками, виновато поправилась брюнетка. Вслед за чем, сразу же протянула Кэссиди руку, дабы помочь ей подняться на ноги.
– Ага, прости! – поддакнула блондинка.
– Ты, наверное, новенькая? – между тем предположила брюнетка.
– Ты это предположила, потому что в первый раз вылавливаешь меня из этой… этого… – Кэссиди запнулась, подбирая цензурное определение для невидимого водоёма, в который её угораздило нырнуть, однако словарный запас её подвёл, и поэтому ей пришлось воспользоваться местоимениями и частицами, в компанию которых попал также и глагол: – что бы это ни было! – сквозь зубы раздраженно процедила она.
– Нет, – улыбнулась брюнетка. – Потому что я тебя вообще в первый раз вижу! Я, кстати, Лорел! – представилась она, как только её сильно хромающий и шатающийся во все стороны улов оказался на «большой земле».
– А я – Мелисса, – представилась вторая девушка, подхватывая «улов» под руку с другой стороны. – А это – фонтан, – сняв полог невидимости, отрекомендовали жертве также и её обидчика.
– У нас завтра пересдача зачета по высшим манипуляциям с магией тени и света, так что вот… тренировались… – пожав плечами и виновато потупившись, объяснила Лорел.
– И мы специально выбрали именно это время, чтобы никто не пострадал, и вот как вышло, прости, пожалуйста, – снова извинилась Мелисса.
Кэсси недоуменно посмотрела на неё.
– Именно это время?
– Угу, – кивнула блондинка. – Потому что сейчас финал, – объяснила она. – Мы впервые за последнюю сотню лет сделали троллей, и теперь соревнуемся с гномами за первое место! Для всех наших это такое событие, поэтому все наши сейчас на стадионе! – с тоскливым вздохом сообщила она.
– Событие для всех, кроме вас, как я понимаю! – язвительно заметила жертва невидимого фонтана, морщась от боли, которую ей причиняли нога и многочисленные ссадины.
– Так говорим же завтра пересдача зачёта по высшим манипуляциям с магией тени и света, – напомнила Лорел таким тоном, как будто бы это всё сразу должно было объяснить.
– А у бобра, что тоже пересдача?! А у горгульи?! А у тех, которые натравили на меня земляного духа?! Вам всем тут, что совершенно плевать на правила? Или вы думаете, что они просто так придуманы?! Они же!.. О Трехликая! – внезапно спохватилась Кэссиди. У неё от потрясения даже нога почти перестала болеть, а о саднящих коленях, локтях и ладонях она и вовсе забыла. – Я не верю, что ЭТО Я только что ЭТО сказала! Что вы сделали со мной?! Мамочки! Что вы со мной сделали?!
– Она что думает, что мы её мамочки? Ой, кажется, у неё нервный срыв! – предположила Мелисса.
– Ду-уумаю, ты совершенно права, – согласилась с подругой Лорел. – Ты, кстати, не заметила, а она когда упала в фонтан, головой случайно не ударилась о дно или бортик?
– Что-оо? – истерично взвизгнула, к своему неудовольствию и стыду, Кэссиди. – Вы ещё и издеваетесь? – теперь её голос, но уже к её удовлетворению, звучал грозно. – Ну, всё! Теперь я всё Алексу выскажу! Ой! Опять! Ой! Я же звучу как Джессика! А я ненавижу Джессику! И ваш УМИ тоже ненавижу! А Алекса ненавижу ещё больше!
– Определенно нервный срыв! – констатировала блондинка. – Девушка, а давайте мы вас к лекарю отведем, пусть он вас осмотрит?