Понятие о сокровище

Знаю, что в такой ситуации необходимо отринуть принципиальность и страхи, но меня сотрясало от ужаса при одной мысли, что придется объясняться. Я не знаю, почему. Почему так боялась, что риск погибнуть не выглядел еще большей угрозой.

– Мы поступаем глупо.

– А ты скажи, когда мы делали что-то умное, – нервно усмехнулась я. – Спасибо. Серьезно… спасибо тебе.

– Если что, беги обратно. Я выйду навстречу.

– Ладно.

Ничего не «ладно», ничего. Быть может, так ощущают себя космонавты, впервые выходя в открытый космос? Ничто не защищает их от бескрайней вселенной, никакие стены, только тонкая оболочка костюма. У меня же и костюма не было, только металл пистолета прижигал спину, даруя мнимое утешение. Да куртка Сэма висела на узких плечах, уменьшая подвижность. Но лучше так, чем вовсе замерзнуть.

Пистолет постоянно норовил выпрыгнуть из-за пояса. Зачем я его вообще взяла? Я отказывалась брать оружие, потому что не знала, смогу ли выстрелить. Смешно, верно? В Шотландии такой вопрос не приходил в голову, без задней мысли нажимала на спусковой крючок, чтобы защитить себя. Здесь ведь тоже самое… казалось бы. Но встреча с Гонсалесами сломала во мне уверенность буквально за пару дней.

Причина тому, на удивление, проста – во время поисков сокровища Эвери я не испытывала постоянного страха и преследования, никто не угрожал мне расправой. Все было спутанным и сумбурным, я, скорее, злилась, чем пугалась. Сейчас же мне с трудом давалось преодолеть десять метров спокойным шагом, я постоянно оборачивалась и неустанно следила за редкими прохожими.

Возникла еще одна проблема. Как бы я ни пыталась запомнить маршрут, выстроенный навигатором автомобиля – телефон Сэма, разумеется, я из упрямства запретила включать, – все равно сбилась с пути. Сердце застучало по ребрам, словно в дверь ломился пьяный сосед в третьем часу ночи. Прижавшись к стене дома, я сделала глубокий вдох и нащупала сквозь куртку пистолет. Так, без паники. Справа должно быть озеро Комо, но улицы так петляли…

В какой-то момент у меня, похоже, сорвало крышу, и я заприметила слежку. Мужчина держался в двадцати метрах позади, толком и не удалось его рассмотреть. Он все шел и шел за мной, никуда не сворачивал, даже рискуя окончательно заблудиться, я ушла с главной улицы – он за мной. Это может быть просто совпадение, но когда я выбралась на небольшую площадь и заметила на лавочке незнакомца, моментально отвернувшегося прочь, что-то оборвалось внутри. Я встала и не нашла сил пошевелиться, они все стекли к ногам, сделав их тяжелыми и негнущимися. Чуть дальше незнакомца стоял еще кто-то и разговаривал по телефону.

До набережной оставалось совсем немного, над крышами домов уже возвышались горы противоположного берега. Чудом я заставила себя двинуться с места, идти шаг за шагом вдоль длинного здания, конец которого терялся где-то вдалеке. Некуда свернуть, негде спрятаться… негде, некуда… меня убьют, я здесь как на ладони. Лоренцо ведь уже должен приехать в Лекко! Увидеть, что вместо подарка, оставленного братом, его ждали два остывших трупа!

Последняя мысль оказалась равносильна выстрелу в голову, из которой вышибло остатки здравомыслия. Паника моментально заполонила освободившееся место, вытягивая из золотых запасов адреналин, и я бросилась вперед со всех ног.

Мужчина, сидевший на скамейке, сорвался с места, как гончий пес, и помчался следом. Только он один, но мне хватило и этого, чтобы запаниковать сильнее. Голова едва не взорвалась, когда позади раздались выстрелы. Дыхания не хватило, чтобы закричать. Я прикрыла голову, услышав еще хлопки, но на этот раз они вспыхнули намного дальше. В попытке понять, что происходит, я обернулась, и увидела, что незнакомец стрелял в мужчину, который преследовал меня до этого.

Я не разбиралась, кто есть друг, а кто – враг. Продолжила бежать, найдя конец здания и свернув на улицу, засаженную высокими тополями. Еще не набережная, но вид открывался на всю высоту гор, а не только их макушки. Редкие машины сигналили, когда я едва не бросалась под колеса, перебегая дорогу. Становилось жарко, а еще не хватало воздуха. Куда теперь бежать? Куда?!

Дорога завернула круто вправо, я уже боялась, что потерялась, но тротуар меня вывел прямо на набережную, от вида которой захотелось разрыдаться. Честно говоря, живописный пейзаж произвел не меньшее впечатление, однако возобновившаяся перестрелка вернула меня с небес на землю. Еще не все закончено.

Не все – это мягко сказано. Во мне проснулось второе дыхание, я как марафонец рвалась вперед, видя на горизонте финишную прямую, пока из-за угла с визгом не выскочила машина. Водитель резко ударил по тормозам, я же не успела вовремя остановиться и налетела на капот. Извиняясь и игнорируя ругань водителя, продолжила дорогу, пока в ногу не ударила пуля.

Помню, как в детстве, споткнувшись о камень, падала вперед и прочерчивала носом по асфальту – коленки постоянно были содраны и оставляли следы зеленки. То же и сейчас, но вместо сбитой кожи все внимание перетянуло простреленное бедро. Боль от огнестрельного ранения затмила остальную, уже не было дела до ушибленных локтей, разодранной щеки и преследователей. Я попыталась приподняться на руках, ползти, но время расплылось и потеряло всякие очертания, пока рядом со мной не затормозил серый автомобиль.

– Вот и оставляй одну тебя после этого! – Отстреливаясь от преследующих меня незнакомцев, раздраженно бросил Сэм.

Он быстро выскочил из машины и оттащил меня с тротуара. За мной тянулась красная дорожка, и куда сильнее меня обеспокоили не противники, а дикая боль. Я застонала и зажмурилась, когда Сэм едва не силком затолкнул меня на переднее сидение. Он побежал садиться на место водителя, но мощная автоматная очередь остановила его у капота.

Заднее стекло со звоном лопнуло, несколько осколков долетело до коробки передач. Я сжалось, прикрывая голову руками, так и не успев закрыть дверь. Быть может, и к лучшему. Боль не только сводила с ума, но и помогала отстраниться от хаоса, царящего вокруг, несколько отрезвляла и сосредотачивала.

Рука автоматически потянулась за пистолетом под курткой. Малейшее движение вызывало жгучую агонию в ноге, но я закусила до крови губу, чтобы не закричать, и открыла встречный огонь. Понятия не имела, по кому и куда стреляла, однако пары секунд хватило, чтобы Сэм вернулся в машину.

– Держись!

В последний миг, когда машина тронулась, я успела захлопнуть боковую дверь. Но проехали мы буквально метров пятьдесят, я даже прочувствовать момент мнимой безопасности не успела, как из соседней улочки выскочили две машины – фургон и внедорожник, – преградив нам путь. Сэм резко ударил по тормозу, крутя руль. Меня отбросило вправо от заноса, однако мужчине удалось удержать автомобиль на дороге. В самый раз, чтобы увидеть, как из фургона выпрыгнуло несколько мужчин с оружием.

– Черт подери, – ругался Сэм, включая обратную передачу.

Едва мы проехали пару метров задним ходом, как по нам открыли огонь, однако не спереди, а сзади. Люди, которые преградили путь, стреляли по незнакомцам, во всяком случае, в нас они не целились. Понять почему не составило труда.

– Если попытаюсь уехать, он же меня пристрелит? – проформы ради поинтересовался Сэм, заметив на пассажирском сидении внедорожника Рэйфа.

– Не льсти себе… попытаешься уехать, он пристрелит нас обоих.

====== – 21 – Цена жизни ======

А ведь я уже действительно в какой-то момент подумала, что он застрелит Сэма. Знаете, как называется невидимое копье, которым меня пригвоздил к месту Рэйф, когда я перехватила его взгляд? Предательство. Так он на меня посмотрел. И лучше бы я сдохла прямо там, на пассажирском сидении раскуроченного седана, чем терпела бы эту сраную, простите, звенящую тишину.

Совру, конечно, не совсем тишину. Я едва сдерживала крик, когда врач – если вообще врач – зашивал мне рану на ноге. Кровь запачкала весь стол, на котором я не то сидела, не то лежала, царапая его сломанными ногтями. Меня никогда не штопали на живую без анестезии, и это больно, чертовски больно.