На ночь глядя

Я вернулся на берег и подошёл к дороге со внутренней стороны двора. Там гулял мужчина с собакой, и та залаяла, увидев меня. В детстве я боялся собак, а теперь просто прошёл мимо, доставая из кармана телефон.

«Андрей. Рейтинг 4.67» Интересно, за что снизили?

Король металлов

1

Билет я купил в самый последний момент. Так обычно достаются места «C» и «D», без вариантов. Придётся опять одну ногу подгибать в трёх местах, а другую выставлять в проход и постоянно следить, чтобы её не отдавили. Клянусь, стюардессы специально иногда стучатся об мои конечности, чтобы я ни на минуту не уснул. Рейс будет вечерний, и основное освещение обязательно отключат. Однажды я попытался читать книгу под жалким фонариком, подведённым к моему месту, но это оказалось откровенное издевательство над глазами, и больше подобных попыток мною не предпринималось.

Я предвкушал, ещё сидя дома за два дня до вылета, как зайду последним в самолёт и буду глазами выискивать своё место, молясь всем богам сразу, чтоб в соседи мне досталась худощавая девушка, а не огромный мужик. Такое было однажды, и вместо того, чтобы готовиться к докладу на конференции, я воевал с чужой рукой весом в центнер за каждый сантиметр подлокотника. Постыдное зрелище – я по большей части проигрывал, сжимаясь как сгоревшая головка спички.

Мама посоветовала вещи начать собирать уже сегодня, чтоб уж точно ничего не забыть. Я сказал, что так и сделаю. Для её и моего успокоения дорогие духи были уложены заранее. Мне недавно их подарили на корпоративе. Вручили так, будто в рыцари посвятили. Было смешно участвовать в этом. Эти духи ещё ни разу не использовались, будто ждали особого повода. Может, конференция на другом континенте окажется именно таким поводом, и на публике я появлюсь с великолепным ароматом, тянущимся за мной помимо коллег, выглядящих как рудимент науки. Я не принижаю их достоинств ни в коем случае. Сергей Витальевич пользуется моим уважением, порой даже слишком явно. Однажды пришлось за него заполнять журналы после консилиума. Я поморщил лицо, но работу завершил за пару дней. За это получил от Сергея Витальевича рукопожатие и возможность продвинуться дальше на кафедре.

По итогу я стал главным помощником руководителя нашего департамента, а это уж позволило привнести и мой личный вклад в науку. Через два дня улечу рассказывать на неродном языке о новых твёрдооксидных топливных элементах, ещё не вышедших на промышленные масштабы производства, но уже попавших под пристальное внимание учёных со всей планеты. Я был безумно горд оказаться среди тех первых, кто запустит целую эпоху в энергетике. Родители будут мной гордиться, я в этом уверен.

Проверил ещё раз конспекты и шпаргалки к выступлению. Упрощённый прототип будущей конструкции я уложил в контейнер, сделанный специально для нашего исследовательского института. Мне доверили его везти с собой, и у меня чуть руки не дрогнули, когда в них оказался образец будущего устройства. Со слезами на глазах я позвонил отцу и сообщил великолепные новости, он поставил меня на громкую связь, и тогда я сказал ещё и маме. Они долго собирались с силами и словами, и лишь к вечеру, уже после телефонного звонка, написали, что я большой молодец. Папа в местной кондитерской даже торт заказал по такому случаю. За две с половиной тысячи километров от меня праздновали мои успехи на научном поприще.

После конференции обязательно приеду домой погостить на недельку другую. Возьму отпуск. Сергей Витальевич вряд ли будет против. Ему самому ещё придётся отходить какое-то время. Он великолепный учёный, но помимо научных открытый он ещё безумно влюблён в банкеты после этих самых открытий. А конференция, находящаяся на другой стороне океана – идеальная возможность закатить такой банкет, что до конца жизни запомнится. Надеюсь, меня там не споят. Знаю я этих безумных учёных – вечно норовят погибнуть раньше времени, по пути разгадывая тайны этого мира и превращая каждую из них в числовой эквивалент.

Завтра в институте в одиннадцать состоится собрание, последнее перед отлётом. Я волнуюсь безумно. Пришлось даже выпить снотворное, чтобы не клевать носом в актовом зале и хоть немного выспаться за ночь. Проверил несколько раз будильник – всё верно, шесть пятьдесят утра. Я включал ещё несколько раз экран телефона с проверкой, прежде чем окончательно отвернулся к стенке и уснул. К утру я еле вспомню, что ночью мне грезились облака, горы и силуэты на них.

2

В девять утра меня разбудил звонок студента, для которого я с недавнего времени стал научным руководителем. Смышлёный парень, но до ужаса ленивый. Быстрее бы дописал свою дипломную да выпустился. Надеюсь, в науке наши пути никогда не пересекутся. Я взял телефон в дрожащие руки и прокашлялся, прежде чем принял звонок. Студент начал первым.

– Здравствуйте, Геннадий Александрович, завтра будет практика? Я подготовил отчёт по предыдущим испытаниям. Ещё заполнил новую главу, дополнил список литературы. Отправил вам на почту, посмотрите пожалуйста. Ещё Максима там работа тоже есть, отправили одним сообщением, чтоб не потеряли. Так что на счёт практики?

Я перестал слушать после первого вопроса и просто дождался, когда этот мучитель закончит говорить.

– Привет, Миш, практика состоится, но в институте будет только Дарья Алексеевна. Она уже обо всём в курсе и даст тебе задание. Приходи к восьми.

– Хорошо, спасибо, до свидания!

– Пока.

Гудки послышались прежде, чем я попрощался. Шебутной, и говорит так быстро, что уследить просто невозможно, да ещё и с каким-то странным говором, деревенским будто. Потом придётся Даше подарить коробку конфет за то, что меня подменила с этим парнем. Беда, а не студент. Однажды умудрился разбить три колбы, когда поручили ему работать только с двумя. Ладно хоть ступку керамическую не расколотил, хотя я б не удивился, если бы всё-таки смог.

Я проковылял на кухню, чтоб накормить Масю. Она, мурлыча, подтянулась из другой комнаты, выгнув серую спину, и зевала во весь рот. Я спрятался в ванной, услышав напоследок звяканье маленьких тарелок на полу. Холодная вода окатила лопатой по лицу. Я и забыл, что горячую отключили. Вчера стоило побольше понежиться под тёплым душем, прежде чем откинуть мысли о подобном удобстве до прилёта в отель. А это почти двое суток! Как же сводило зубы, когда их полоскали холодной водой после мятной пасты.

Мася разложилась на подоконнике прямо под лучом июньского солнца, уже давно вставшего над городом. Я открыл окно. Дороги уже полнились машинами, отовсюду звучали гудки и скрип шин. Всегда любил эти симфонии, и в улучшившемся настроении оделся. Галстук искал долго, хотелось надеть тот самый, счастливый, в котором я когда-то сам защитился на дипломе. На собрании хочу выглядеть достойно.

От мамы пришло СМС. Она пожелала удачи и поставила сердечко в конце сообщения. Вспомнила, что сегодня вечером улетаю, приятно даже. Улыбаясь во весь рот перед зеркалом и проверяя, не замялись ли где брюки, я схватил маленький портфель и вышел наружу.

На лестничной площадке поздоровался с соседкой. Приятная женщина лет тридцати пяти. Высокая и стройная. Всегда появляется в компании дочки. Мужчины с ними никогда не было, и ловя улыбку этой дамы, я всегда думал о том, чтобы когда-нибудь набраться смелости и познакомиться нормально, а не только здороваться при случайных встречах. Сегодня она поспешила кивнуть головой и скрыться за дверью своей квартиры. Ну и ладно, приберегу удачу галстука на полёт и конференцию.

На выходе из подъезда меня чуть не сбил велосипедист, пулей пролетевший мимо и крикнувший что-то непонятное в мою сторону, не глядя вперёд. Благо, не задавил никого, придурок. Я прошёл к своей остановке и встал рядом со скамейкой, хотя было ещё пространство между пожилым мужчиной и мальчиком лет десяти с огромным ранцем за спиной. Мало ли кому понадобится пустующее место до прибытия автобуса, и я остался стоять, нервно теребя ручку портфеля. Я волновался, даже не позавтракал, а стоило бы – теперь надо сдержаться и не обглодать заусенцы пальцев.