Опоздавшая невеста

Эмма сделала свежую повязку, потом взяла руку герцога и внимательно рассмотрела его кольцо:

– Это ему влетело в копеечку.

– По крайней мере он преуспевающий герцог. – Джейн немного отошла, чтобы видеть его всего полностью. – Он, несомненно, высок ростом.

– Гм... Интересно, почему Арабелла не желает разговаривать с констеблем Роббинсом?

Они переглянулись, и Джейн издала скорбный вздох:

– Здесь что-то неладно, и я подозреваю, это связано с нашим гостем.

– Я тоже так думаю. – Эмма посмотрела на герцога, огорченно качая головой. – Жаль. Герцог был бы как раз кстати.

Джейн подумала, что устроить свадьбу было бы недурно. Джентльмен, такой высокий и стройный, и красавица Арабелла, в розовом подвенечном платье, которое Джейн и Эмма сшили ей почти шесть лет назад. После этого они каждый год что-нибудь добавляли на лифе платья – кружевной воротник, узор, выполненный бисером или шелком. В этом году они превзошли себя, добавив десять рядов сшитых вручную розочек.

Эмма прокашлялась.

– Конечно, не годится герцогу шастать по дорогам и пугать слуг. Хотя... сейчас так мало достойных мужчин.

– Верно, – медленно сказала Джейн, не сводя глаз со сверкающего изумруда на пальце гостя.

– Да и не существует мужчин без изъянов, – продолжала ее сестра. – Можешь быть уверена, что ни один мужчина не совершенен, пока не встретил подходящую женщину.

Джейн просияла:

– Все, что нужно нашему герцогу, – это хорошая женщина, которая отвадит его скакать по ночам и распугивать чужих слуг.

Эмма повернулась к портрету над камином:

– Как леди Миган отучила капитана от его ненасытной кровожадности.

– Правильно! – Они обе уставились на улыбающееся лицо на портрете. Синие глаза, казалось, весело блестели, как будто капитан мог догадаться об их смелых мыслях и от всего сердца соглашался с сестрами. Налетел порыв ветра и с силой загромыхал ставнями.

Эмму охватила приятная дрожь.

– Ой! Кажется, капитан с нами согласен. Джейн очень верила в предзнаменования.

– Конечно, согласен. В конце концов, герцог не так уж сильно отличается от пирата. – Она постучала пальцем по подбородку. – Раны задержат его в постели на неделю. Мы должны убедить его остаться подольше.

– К счастью, ему не понадобится много времени, чтобы влюбиться в Арабеллу, и... – Эмма смотрела на будущего мужа Арабеллы, и ее брови сошлись на переносице. – Он очень красив, но хотела бы я знать...

– Что? – Джейн не понравилось выражение лица Эммы.

– Что, если... – Эмма вынуждена была дважды сглотнуть, прежде чем смогла продолжить. – Что, если он не... – Она покраснела, потом сказала громким шепотом: – Непригодный.

Джейн взглянула на лицо герцога, залюбовавшись густыми ресницами и твердым подбородком. Он был слишком красив, чтобы оказаться непригодным. Однако никогда нельзя ручаться.

– Может быть, нам стоит посмотреть, чтобы быть уверенными.

– Посмотреть? Нам? – Губы Эммы сложились в идеальную букву «О».

Джейн провела руками по своей аккуратно расправленной юбке и решительно кивнула:

– Подумай, Эмма. Что, если он покалечен. Или что-нибудь похуже?

Видя, что губы Эммы упрямо поджались, Джейн добавила:

– Ведь ты не купила бы дыню, не постучав по ней?

Никто не посвящал себя выбору качественных продуктов в такой степени, как это делала Эмма. Она, моргая, перевела взгляд на герцога.

– Нет, не купила бы.

– Неужели ты выбираешь мужа для Арабеллы менее тщательно, чем дыню?

Эмма выглядела ошеломленной.

– Я не думала об этом в таком смысле. Я... я полагаю, ты права, сестра.

– К тому же кто лучше нас может судить, годится ли мужчина для женитьбы? В конце концов, мы обе были замужем свыше тридцати лет. Смотри, я даже пойду первая, – храбро сказала Джейн. Она глубоко подышала, чтобы успокоиться, потом отвернула край простыни, пока из-под нее не показалась мускулистая нога. Бронзовая кожа ярко выделялась на фоне белого покрывала. Его мышцы, должно быть, перекатывались при ходьбе.

– Ну надо же, – выдохнула Эмма, приложив полную ручку к кружевам на своей пышной груди. – Надо же!

Джейн знаком показала на кровать: «Твоя очередь».

Сморщив лицо, чтобы придать себе решимости, Эмма прошла вперед и отвернула простыню еще дальше, открывая великолепную линию его бедра и край живота. Женщины молча созерцали открывшуюся им картину. Наконец Эмма повернулась к Джейн:

– Ты готова?

Джейн была не в состоянии произнести ни слова. Она молча кивнула, взялась за простыню и приподняла ее.

В течение нескольких секунд стояла благоговейная тишина.

Потом Эмма закрыла рот, вытянула белую льняную ткань из неподвижных пальцев Джейн и аккуратно опустила ее на место.

Не глядя друг на друга, они подоткнули простыню, положили поверх нее одеяло и вернулись к камину.

В комнате повисла напряженная тишина. Эмма делала вид, что вышивает, хотя мысли ее блуждали где-то далеко: она даже не заметила, что в иголке кончилась нитка.

Джейн уже не пыталась вязать. Она просто сидела, глядя прямо перед собой.

После долгого молчания она выдохнула:

– Он определенно настоящий герцог.

Эмма с облегчением откинулась на спинку кресла и, как веером, стала обмахиваться ослабевшей рукой.

– Арабелла должна выйти за него замуж.

Джейн перевела взгляд на портрет над камином. Синие глаза капитана смотрели на нее, и вдруг она с необычайной ясностью поняла, что должно произойти.

– Да, Эмма. Арабелла должна выйти замуж за своего герцога, и чем скорее, тем лучше.

Глава 4

Люсьена разбудила пульсирующая головная боль, которая заставила его открыть глаза. Жмурясь от яркого света, он огляделся.

Было сразу понятно, что в доме живет женщина. Кружевные оборки свисали с занавесок и покрывал, вышитые розы украшали все возможные поверхности. От цветовой какофонии у него закружилась голова. Люсьен провел рукой по волосам и вздрогнул, когда кончики пальцев коснулись шишки величиной с крикетный мяч.

С противоположного конца комнаты за ним с интересом наблюдали ярко-синие глаза. Смотревшая на него женщина была седая, полная и в очках. Она потянула за рукав другую.

– Джейн, посмотри! Он проснулся. Джейн обернулась:

– Да, Эмма, он проснулся. Я думала, он проспит весь день.

Эмма подбежала к нему и теперь стояла, улыбаясь, словно добрая фея.

– Надо же, какие красивые у него глаза! – крикнула она через плечо. – Джейн, иди посмотри!

Маленькая и аккуратненькая, как птичка крапивник, Джейн подошла и, наклонившись, начала его беззастенчиво разглядывать. Она рассматривала его внимательно, как будто оценивала жеребца, выставленного на продажу с аукциона в Таттерсалле. Это страшно раздражало, но прежде чем он успел возмутиться, она выпрямилась.

– У меня когда-то был кот с зелеными глазами. Лучшего кота я больше не видела.

Для его затуманенного сознания расшифровка сказанного была не по силам. Люсьен отвернулся. И сразу его колена слегка коснулся накрахмаленный ситец. Проклятие! Он лежал совсем голый!

– Где, черт побери, моя одежда?

Эмма снова подоткнула края простыни, как будто Люсьену было не больше десяти лет. Когда она наклонилась пониже, он отчетливо ощутил запах коньяка.

– Мы отправили ее в стирку.

Люсьен сжал белую ткань в кулаке. Документы из министерства внутренних дел были спрятаны у него в плаще. Если их нашли...

Но плащ оказался небрежно брошен на маленький стульчик в углу комнаты, контуры пакета предательски вырисовывались и были ясно видны. Люсьен с облегчением откинулся на подушки.

Не заметив его метаний, Джейн направилась к столу у камина, по пути бросив через плечо:

– Ваша рубашка окончательно испорчена.

– Галстук тоже, – сказала Эмма. – Вы потеряли очень много крови. – Она улыбнулась счастливой улыбкой и добавила: – Очень, очень много крови.

Арабелла почему-то не сказала ему, что у ее тетушек определенно не все в порядке с мозгами.